Что я хочу от Бога. Книга о живой вере - Страница 13

Сердца верующих людей тогда были полны щемящим и глубоким, радостным и истинным почитанием новомучеников и исповедников Российских. А если у современного православного русского христианина спросить: «Есть ли у тебя дома икона новомучеников?» – очень многие скажут в ответ: «Нет. А зачем это нужно?»

Действительно, что для нас сегодня означает почитание этих людей, которые отдавали свои жизни за Христа в тот страшный период гонений на Церковь? Празднуя память великих мучеников древних времен, мы с удивлением понимаем, что почитание их – очень странное. Великомученик Георгий с годами и веками превратился почему-то в покровителя земледельцев и скотоводов… Святой великомученик Пантелеймон стал этаким волшебником, дарующим здоровье… А его подвиг мученичества, его подвиг стояния за Христа, его великое свидетельство веры будто бы отодвинулись на задний план…

Преподобный Симеон Новый Богослов пишет: «Вера – это готовность умереть ради Христа за заповеди Его в убеждении, что такая смерть приносит жизнь, нищету вменяет в богатство, худость и ничтожество – в истинную славу и знаменитость, и в то время как ничего не имеется, быть уверенным, что всем обладаешь; особенно же вера – это стяжание неисследимого богатства познания Христа».

Оказывается, что такая вера очень дорого стоит. Она стоит всей нашей жизни. За заповеди, которые даются нам Богом, говорит преподобный Симеон, можно и умереть, если для тебя это – богатство, ценность, если для тебя это и есть самая настоящая жизнь.

К сожалению, наша вера становится для нас чем-то обыденным, чем-то привычным… Хотя конечно же вера у нас есть, она всегда с нами. Но кроме этого нам, православным христианам, хочется еще так много успеть, столько планов осуществить, заблаговременно заполнить свои закрома… Мы стремимся как следует обустроить свою жизнь, чтобы чувствовать себя уверенно. Нам нужно, чтобы наши нивы были плодородны, наши волы – тучны, чтобы все у нас складывалось замечательно. Вот в чем, оказывается, святые должны нам помощь оказывать! Вот зачем нам нужны великомученики и целители!

Но, если с такой позиции подходить к молитве, тогда становится непонятно, с каким прошением нам следует обращаться к нашим новомученикам и исповедникам? Они совсем рядом с нами: их дети и внуки ходят среди нас, их лица с живыми, горящими глазами с фотографий на расстрельных документах всматриваются в наши души. И мы не можем у них просить ни благополучия, ни счастья… Не смеем у них просить ничего, кроме мужества так жить по вере, так исполнять заповеди, чтобы быть готовыми ради них умереть, как делали это они.

Такая молитва не рождается в сердце «благополучного» христианина. Она не может прийти к нам, если мы всецело устремлены на поиски земного счастья, земной стабильности. И сегодняшний день памяти наших новомучеников – это свидетельство того, что вера Христова – путь крестный. Вера Христова – это постоянная благая тревога, непрекращающаяся тоска по Богу, непрестанное желание ничего не иметь, кроме Самого Христа.

Апостол Павел говорил, что он ничего не хочет видеть в своей жизни, кроме Христа распятого[16]. Вот бы нам научиться такой вере! Вот бы нам стремиться так любить Христа, стремиться так хранить заповеди Божии, как их хранили новомученики и исповедники Российские! Этому мы можем у них поучиться, об этом мы можем их попросить. И вот в этом они могут нам помочь, потому что для них самих не было ничего более важного.

Истинная жизнь во Христе означает неумение и нежелание жить без Него. Такая жизнь представляет собой нескончаемую череду неудобств и лишений «вровень с нашей тоской». К этому большинство современных христиан оказываются неспособны: действительно, требуется немало мужества, чтобы отказаться от стремления к телесному и душевному благополучию, отрешиться от наивной уверенности в том, что все идет правильно и своим чередом, и предпочесть хождение по воде прогулкам по проторенным дорожкам. Каждый должен задуматься: как его жизнь соотносится со святостью, причем не парадной, а реальной, а потому и страшной, – с той святостью, которая без прикрас описана в житиях новомучеников и исповедников Российских.

Этот путь действительно тяжек и тернист, но на него следует, по крайней мере, решиться, нужно сказать себе: «Я хочу следовать этим путем!» Важно осмыслить, в чем мы вообще можем подражать Господу и как нам добиться этого. Нам предстоит понять, какую роль в нашей жизни играет Евангелие, какую – молитвенное правило, какую – пост, все выстроить по порядку и расставить по своим местам.

Неофит[17], переступающий порог храма, получает первичные сведения о том, как ему надлежит себя вести в Церкви. Первая предоставляемая ему катехизаторская[18] информация относится почти исключительно к вещам внешним, причем делается это из самых добрых побуждений. Так, вхождение в Церковь поначалу оборачивается для многих приобщением к общему порядку действий. Наши собственные осознанные поиски Царства Божия и правды Его (Мф. 6: 33) начинаются значительно позже или не начинаются вовсе – это уже полностью зависит только от нас.

С одной стороны, далеко не все традиции хороши и не каждую из них следует хранить во что бы то ни стало, и вместе с тем следование церковным правилам может сориентировать нас в нашей христианской жизни.

Надо помнить, что традиции созвучны тому времени, в котором они родились. Это всегда то, что было по необходимости востребовано Церковью в какой-то момент ее существования и что может в другой исторический момент жизни Церкви развиться, обновиться или же, наоборот, исчезнуть.

Очень многие церковные традиции существуют локально. Например, яблоки на Преображение освящают только в России. Иногда бывает и так, что даже изначально наполненная глубокого смысла традиция обрастает совершенно чуждыми ей «дополнениями».

Мы вправе говорить о совершенно особом почитании Божией Матери, которое так развито в Православии и других традиционных Церквях. Если оно истинно, это, прежде всего, почитание преображенного человечества. Именно из-за воплощения через Богородицу Сына Божия Она прославляется как честнейшая Херувим и славнейшая без сравнения Серафим.

Кроме того, мы по собственному опыту знаем: ходатайство Божией Матери за нас пред Господом имеет особое значение и Ее заступничество никогда не остается без ответа. Не случайно мы молитвенно восклицаем: «Все упование мое на Тя возлагаю, Мати Божия, сохрани мя под кровом Твоим!», не случайно в Православной Церкви так много Ее чудотворных икон. В Пресвятой Богородице христианами почитается в том числе и особая материнская забота о мире, и это чувство близко и понятно всем. Потому-то и молитвы, обращенные к Ней, отличаются особой душевной теплотой и умилением.

Однако для многих наших единоверцев характерно «сугубое» почитание различных образов Божией Матери, причем зачастую оно носит поверхностный, не осмысленный характер. Каждая икона при этом становится какой-то «отдельной» Божией Матерью, хотя внятно объяснить, чем, собственно, Казанская «лучше» или «хуже» Владимирской, а Донская – Семистрельной, люди, разумеется, не могут.

В данном случае мы сталкиваемся с так называемым «народным богословием». Чем богоявленская вода отличается от крещенской и какая из них «сильнее», с удовольствием и в подробностях поведает любая «продвинутая» прихожанка. Магизм, глубоко укоренившийся в нашем сознании, – лишь имитация благочестивой традиции. К сожалению, он становится серьезным препятствием для христианского видения своего личного пути ко Христу. К тому же этот магизм, как и любой другой, пытается действовать на уровне «ты – мне, я – тебе; я заплатил – ты оказал мне услугу» и становится финансовой основой приходской жизни. Но молебны, акафисты и водосвятия не должны затмевать собой Литургию!