Что мне делать без тебя? - Страница 61

- То есть? - не понял он. - Ты не хочешь со мной разговаривать?

- О чем с тобой можно разговаривать? - безразлично спросила Поля. - С тобой можно только развлекаться.

- Тебе этого мало? - запальчиво спросил оскорбленный в своих чувствах теннисист.

Полина посмотрела с беспредельным удивлением.

- Этого каждому мало, - объяснила она, как ребенку. - Нужно кое-что еще, но ты, видно, ничего подобного не понимаешь.

Быстро зашедшие в тупик отношения, тем не менее, продолжались. Полина вообще оказалась неспособной начать что-либо самостоятельно и самостоятельно оборвать. Она безвольно и равнодушно следовала за течением событий.

Двигалась Полина заторможенно, вяло, профессионально отработанной походкой манекенщицы - память о Мэри. Рассеянная, блуждающая, размытая улыбка постоянно бродила по ее лицу, не затрагивая глаз и ничего не выражая. Мимикой она не владела, редко использовала слух и зрение, еще реже обращалась к остальным чувствам и предпочитала одно лишь ей ведомое шестое. Полина не интересовалась ни учебой, ни работой, ни своей будущей профессией. Ее не волновало, чем она будет заниматься: не все ли равно? Она безмятежно играла целыми днями в теннис. Все качества матери были в ней гипертрофированы и доведены до предела. Казалось, еще чуть-чуть - и они перейдут границу допустимого. Что произойдет тогда, Олеся думать боялась. Ее тихая, незаметная, не доставляющая в детстве ни забот, ни хлопот девочка...

Олеся уступила настойчивому требованию Карена и отделила Полину. Стоило также принять его второй совет и пригласить теннисиста в дом. Олеся решила поговорить с отцом, которого в последнее время видела редко. Глеб очень ей обрадовался.

- Девочка моя, - ласково сказал он, внимательно глядя из-под очков, - я так давно не сидел с тобой рядом! Ты бы хоть иногда снисходила до отца и забегала к нему на полчасика.

- Я постараюсь, - Олеся почувствовала себя виноватой. - Мне нужно поговорить с тобой о Полине.

Глеб досадливо поморщился.

- Я люблю Полину, моя девочка, но не люблю о ней беседовать. Это больная тема. Ну раз уж ты приехала, давай попробуем. - Отец подвинул Олесе блюдо с фруктами. Юрате в доме давно не было видно, и Олесю такое положение дел устраивало. - Так что же происходит с Полиной? Ты восхитительно выглядишь! Видимо, отсчет твоих лет странным образом двинулся в обратную сторону.

Олеся отмахнулась. Сейчас ей не до комплиментов.

- Полина выросла! - торжественным тоном сообщила она.

- Да что ты говоришь?! Какое удивительное открытие! - Глеб сдвинул на нос очки. - И как давно ты это обнаружила?

Олеся возмутилась.

- Перестань смеяться, папа! Ты на редкость похож на Карена: там один, здесь другой! Вы оба мне смертельно надоели!

- Подобная проблема решается очень просто, - объяснил поэт. - Надоевшие вещи выбрасывают! Сначала одну, потом другую.

- Ну, хватит! - закричала Олеся. - С вами просто невозможно разговаривать! Полина спуталась с тренером по теннису, и я не знаю, что делать!

Глеб удивился по-настоящему.

- А почему тебе всегда хочется немедленно вмешаться? На мой взгляд, это лишнее. Посиди спокойно, позанимайся собой и своими делами. Пусть он ее немного потренирует без тебя.

- Ты считаешь, что дочерью интересоваться не нужно? - запальчиво спросила Олеся.

Его дурацкие остроты доводили ее до неистовства.

- Видишь ли, моя девочка, ты и сама точно так же когда-то считала, - вполне резонно заметил Глеб. - И напрасно ты пересмотрела свою точку зрения. Как раз та была правильной.

- Карен тоже говорит, что вмешиваться не стоит, - мрачно буркнула Олеся.

- Ну, если даже Карен так говорит, я просто тебя не понимаю! - отец развел руками. - Купи себе новое платье! Если хочешь, я могу тебе его подарить.

- Я ничего не хочу! - крикнула Олеся. - Все только смеются! Ты сам прекрасно знаешь, что Полина ни о чем не рассуждает!

- Но ведь и ты тоже, - спокойно возразил Глеб. - Но я старался не лезть в твои дела.

- Ты плохо старался и очень даже возникал, забыл? - уличила его Олеся. - Но ты - это ты, а я - совсем другое дело! Каждый человек индивидуален!

- Жизнь, как я вижу, тебя ничему не научила! - философски заметил Витковский, покачав головой. - Ты по-прежнему пользуешься расхожими истинами и банальными аксиомами. Что такое твоя пресловутая индивидуальность? В сущности, ничего. Чувства и желания у всех одни и те же: каждый хочет есть, спать, любить, общаться, зарабатывать деньги, каждый хочет быть в тепле, мире, уюте и не болеть. Какая тут индивидуальность? Где она, покажи мне ее, если я сам никак не могу разглядеть!

- Ты все вечно упрощаешь и опошляешь! Человек выше своих потребностей!

- Какая чепуха! - поморщился Глеб. - А ты все постоянно усложняешь, моя девочка! Посмотри хоть один раз вокруг: ты сама действительно выше элементарных физиологических потребностей твоего Карена, а когда-то - Валерия? Сильно ты сумела над ними подняться, дорогая? И над своим желанием хлебнуть вина тоже. Надеюсь, все-таки бывшего... Или ты можешь не спать, не носить свои разноцветные тряпки и бусы? Что ты рассказываешь мне сказки? Какие еще могут быть проблемы у Полины в шестнадцать лет, кроме как трахнуться с мужиком, предварительно выпив? Вспомни, в конце концов, историю с Джангировыми. Неужели тебя и впрямь ничему не научила жизнь?

Отец смотрел неодобрительно и удивленно. Олеся покраснела и прикусила губу.

- Но Полина больна...

- Можно подумать, что ты нет! Большим психическим здоровьем нужно обладать, чтобы связаться с пятнадцатилетним мальчишкой!

- Папа, ты снова об одном и том же! Когда это кончится наконец? - в отчаянии прошептала Олеся. - Мы никак не можем найти с тобой общего языка. Все давно уже в прошлом...

- Ты имеешь в виду, что ему не пятнадцать лет? - прищурился Витковский. - Справедливо, но и тебе тоже не двадцать семь...

- Нет, с тобой просто невозможно разговаривать! - Олеся вскочила. - Больше ты меня здесь не увидишь!

Глеб встал и спокойно усадил ее на место.

- Выпей водички и успокойся! Давай начнем все сначала: значит, у Полины есть поклонник, который тебя по какой-то причине не устраивает. По какой?

Олеся заметалась в поисках ответа. Действительно, почему ей не нравится Стас? Оказывается, она даже не анализировала свое отношение к теннисисту. Отец внимательно посмотрел на нее.

- Следовательно, ты не знаешь. Пойдем дальше. Она собирается за него замуж?

- Нет, замуж она не хочет.

- Ну, моя дорогая девочка, ты просто зарвалась! Чего ты тогда мечешься? Замуж она не хочет, парень обыкновенный... Поспит она с ним и успокоится. Объясни мне, в конце концов, почему ты так терзаешься? Или ты мечтала сохранить на всю жизнь ее девственность? Это грезы. В чем здесь проблема? Вот если бы тебя беспокоило отсутствие у нее всякого интереса к мужчинам - тогда совсем другое дело.

Олеся была в замешательстве. Отец, как всегда, расставил все точки над "и", разом зачеркнув ее тревоги. Глеб насмешливо и ласково наблюдал за дочерью из-под очков.

- А что предлагает тебе Карен?

- Он считает, что неплохо пригласить Стаса к нам...

- Разумно, - кивнул поэт. - Давай так и поступим. Меня ты тоже приглашаешь?

- Да, Карен так считает...

- Большое ему спасибо! - иронически поклонился Глеб. - Очень неглупый юноша. А что считаешь по этому поводу ты?

- Я уже вообще больше ничего не считаю! - снова взбеленилась Олеся. - Ты окончательно меня заморочил, и я отказываюсь что-либо понимать.

- Тогда выбери день и время. Думаю, всех устроит пятница, часов семь. Передай Полине привет и скажи, что я очень скучаю без нее. И низкий поклон Карену. Он у тебя, кажется, чрезвычайно преуспевает по службе?

- Кажется, - буркнула Олеся. - Отдался какой-то фирме. Я не вникаю в его служебные дела. На жизнь нам вполне хватает.

- Вот здесь ты молодец! - похвалил отец. - Всегда бы так: не вникай - и дело с концом!