Чтец - Страница 3

– Я не говорю, что Дариону есть что скрывать, но не кажется ли вам подозрительным, что он никого не пускает через свою границу?

– Все стало намного хуже. Они забирают все больше и больше мальчиков. Королева делает все, чтобы поймать похитителей, но как их остановить? И кто знает, сколько их там всего?

Отчаянно пробиваясь сквозь толпу, Сефия выбралась на тихое, дурно пахнущее место возле рыбных рядов, где дневной улов, лежащий холодными ровными рядами, открыв рты, уставился на нее сотнями глаз. Слезы затуманили взор Сефии. Что-то случилось. Нин раньше никогда вот так не исчезала. Сглотнув слезы, Сефия попыталась представить, что та могла сделать.

– Не паникуй, девочка моя, – она словно слышала грубый голос тетки, покрывающий шум рынка. – Паника делает человека глупым.

Сефия глубоко вздохнула и тыльной стороной ладоней вытерла глаза. Она не была глупой. Она не станет паниковать.

Сефия осмотрелась. В дальнем углу рынка, возле мыльных рядов, между связками мыла, которые болтались на веревках как тела повешенных, она увидела пятна красного и золотого.

Сефия изогнула шею, пытаясь пробиться взглядом сквозь толпу, но мельтешение тяжелых тел мешало обзору. Она бросилась вперед, вновь почувствовав прилив страха и едва не закричав. Там, в начале проезда, разделявшего гостиницу и таверну, Сефия увидела двоих солдат в красных мундирах, а между ними – тяжелую фигуру женщины в медвежьей шкуре.

Сефия оттолкнула ближайшего к ней мужчину и протиснулась мимо него, локтями пролагая себе путь в толпе покупателей. Толпа, которая всего несколько минут назад вызывала в ней радостное возбуждение, теперь мрачно громоздилась вокруг нее. Ей нужно было пробиться к краю рынка, где она на мгновение остановилась, чтобы сбросить с себя груз этих копошащихся тел и резких голосов, а потом бросилась по краю площади к гостинице.

Добравшись до проезда, разделявшего гостиницу и таверну, Сефия без труда нашла в дорожной грязи следы Нин: обувь без каблуков, а правый башмак, с отстающей подошвой, поддевает больше грязи. Поминутно спотыкаясь, Сефия проследовала в узкое пространство между домами, прошла мимо мусорных баков и старых ящиков, зажимая нос от стоящей там вони.

Следы вели на юг, к окраине города, и Сефия торопливо отправилась туда, проходя мимо одноэтажных домишек, маленьких ухоженных садиков, по дорогам, которые, чем дальше она уходила от рынка, становились все безлюднее. Наконец она подошла к дому на самом краю города, где джунгли уже наползали на деревянные заборы, а на улицах не было видно ни души. На окнах дома были решетки, а над крыльцом развевался черный флаг королевского флота.

Это была тюрьма.

Перед домом красные мундиры бегали взад-вперед, разбирая лошадей и торопливо седлая их. Пара животных была запряжена в огромный, оббитый железом экипаж с металлическими решетками на окнах.

Из открытой двери раздался голос:

– Близко не подходить. Оружие на изготовку. Эта преступница разыскивалась по всей Келанне много лет.

Кто-то отвечал, но слишком тихо, и Сефия ничего не расслышала.

Послышалась новая команда:

– Двое с ней в экипаж! Двое на козлы. Четверо сопровождающих. Это все, что мы можем выделить.

Вновь пауза, и вновь голос командира:

– Нет, кузнеца не нужно. Веревку и узлы покрепче. Две веревки, если нужно. Четыре. Проверили, нет ли еще отмычек? Наверняка у нее еще набор.

Сзади тюрьмы была, вероятно, конюшня, потому что красные мундиры выходили из-за левой стены тюрьмы с припасами и седлами для лошадей. Золото на ножнах их сабель и на кобурах, прикрепленных к поясным ремням, сияло на солнце. Сефия учащенно дышала. Ее охотничий нож притаился в ножнах на ее поясе, а вот лук остался в лесу, хотя лук вряд ли выдержит поединок с ружьями и пистолетами.

Сефия потерла глаза и принялась раздумывать над планом.

Хотя с фасада и вдоль левой стены тюрьмы ходило взад и вперед множество людей, по правую сторону здания, затененного высокими деревьями, не было видно никого. Здесь она может подобраться поближе и посмотреть, что к чему. Затаив дыхание, Сефия ждала, когда улица опустеет, и через пару минут путь был свободен. Все красные мундиры были либо внутри здания, либо на конюшне. Девушка рванулась через открытое пространство, справедливо опасаясь, что в любой момент ее могут заметить. Она даже представила себе внезапные крики и удары пуль, взрывающие пыль вокруг ее ног, но до конца правой стены тюрьмы она добралась без помех. Несколько бочонков для воды стояли у самого здания; Сефия укрылась между ними и притаилась. Отсюда ясно и четко были слышны голоса:

– Надеюсь, вознаграждение будет хорошим. Сто лет не попадалась. Люди думают, ты над нами потешаешься.

Перед фасадом лошади переступали копытами, поскрипывая и позвякивая сбруей.

Сефии никогда не угнаться за солдатами, если они повезут Нин на лошадях. А не удастся ли украсть одного коня и ускакать до того, как за ней погонятся? Она не сидела в седле больше года, с тех самых времен, когда они были в Ликкаро, но у нее наверняка получится, если будет фора во времени. И если солдаты не заметят пропажи коня.

– Возьми бочонок для лошадей. До суда долгий путь, а в тех местах с водой напряженка.

Шаги послышались совсем рядом с местом, где притаилась Сефия. Она замерла. Всего тут стояло шесть бочонков, а она свернулась калачиком под первыми двумя. С отчаянно колотившимся сердцем она выбралась из-под них и, хватаясь руками за землю, на четвереньках бросилась за последний, где села, прижав сумку к животу, а колени к подбородку. Сефия постаралась занять как можно меньше места, надеясь, что в тени ее не заметят.

Солдаты сняли крышку с первого бочонка. Сефия слышала, как в нем плещется вода, что означало, что бочонок был почти полный. С глухим стуком крышку водрузили на место, и солдаты взялись за следующий. Они были так близко! Сефия старалась сдерживать дыхание и дышала через нос, но, несмотря на это, звук собственного дыхания казался ей таким же громким, как вой ветра в кронах деревьев. Она даже чувствовала солдат носом – сухой запах крахмальных воротников и запах потных волос. Сефия закрыла глаза и представила себя невидимой, где-то далеко отсюда, в глуши джунглей.

С мягким стуком солдаты опрокинули бочку на бок и покатили ее прочь. Звук шагов стал удаляться; послышалось громкое ворчание и усталое кряканье – бочонок забросили на задок экипажа. Сефия не открывала глаз, пока все солдаты не вошли внутрь тюрьмы.

– Отлично! Все готово. Крепко держите веревки и не отводите от нее стволов. Не спать. Никакой гарантии, что веревки ее удержат. Тем более, двери экипажа. Не спускать с нее глаз!

Времени терять было нельзя. Солдаты вскоре собирались отправиться в путь и взять с собой Нин. Их нужно остановить, не то Сефия отстанет.

Без всякого предупреждения лес вокруг Сефии затих. Птицы умолкли; даже насекомые перестали жужжать. Стих даже ветер. Сефия застыла. По коже поползли мурашки.

А затем появился запах. Не отвратительный, гнилостный запах отбросов, а чистый, даже чересчур чистый и подобный запаху меди. Запах, который можно было ощутить на вкус. Запах, который покалывает у вас на кончиках пальцев.

Этот запах Сефия узнала.

Ее глаза наполнились слезами. Смахнув их, она стала всматриваться в лес. Раздался ритмичный топот: две лошади приближались со стороны конюшни. Натянув ворот рубашки на нос и рот, Сефия, вслушиваясь, свернулась за бочками. Лошади шли не вдоль левой, а вдоль правой стены тюрьмы, с ее стороны.

Ее увидят. Возможно, солдаты не очень внимательно осматривались, когда брали воду, но эти лошади сейчас пройдут мимо нее, а ей негде спрятаться.

Сефия боялась невидимых ездоков, которые приближались к ней на лошадях, больше, чем самих солдат. Боялась их запаха. Их молчания.

Вскочив, Сефия бросилась к первому бочонку. Сняла крышку и посмотрела на темную воду. Бочонок был наполовину пуст. Она, наверное, поместится. Она же совсем маленькая!