Чистый огонь - Страница 8

Ничего особенного.

Изображение скомкалось и исчезло. Там, за шторой, погас последний луч. Гримальдус щелчком пальцев зажег светильник.

– Вы видели? – спросил он.

– Да… – разочарованно протянула леди Аринтия. – Но, по правде говоря, я представляла себе нечто иное. Он выглядит таким… неприметным. Хотя… у меня всегда был плохой глаз на человеческие лица… Дантос!

– Да, моя леди? – Совместный подъем по лестнице, кажется, придал ему смелости в обращении.

– Ты сумеешь узнать его?

– Да, моя леди, – ответил Дантос после едва заметной заминки. – Среди шестерых я его узнаю.

В толпе он, конечно, не узнал бы этого юнца, но среди шестерых… Эти маги наверняка не выглядят совсем одинаковыми.

Гримальдус проводил их до подножия лестницы, спускаясь перед ними со светильником. Лорд Дантос снова придерживал леди Аринтию за талию. Он даже готов был поклясться, что она прижалась к его руке… Почему она позволила себе эту маленькую слабость – из-за огорчения перед долгой разлукой или хотела заставить его как можно усерднее выполнить поручение?

Теперь этот вопрос будет неотвязно терзать его всю дорогу до академии и обратно. Ах, Аринтия, Аринтия… Лорд Дантос сам принадлежал к верхушке правящих родов архонтов, был весьма искушен в интригах и отлично знал, каким бездушно-расчетливым может оказаться любой поступок каждого из них.

Даже если бы она поцеловала его на лестнице, этот вопрос только сильнее терзал бы его в пути.

* * *

Проводив своих хозяев, Гримальдус вернулся в башню. Там он отдернул шторы, а затем открыл все окна, одно за другим, впуская в круглый зал свежий вечерний воздух. Был еще не поздний вечер, поэтому в зале сразу же стало светло по сравнению с только что царившей здесь тьмой. Гримальдус снял стекло с подставки и уложил на замшевое дно лежащего у стены плоского ящика. Опустив крышку, он запечатал ящик заклинанием и задвинул под стол – когда еще ему понадобится зеркало магов…

Свежий воздух вытянул из башни розовый туман, и у стен проступили длинные низкие столы, на которых стояли порошки, снадобья, зелья. Но главным в башне, конечно, были окна – большие, высокие, занимавшие почти все стены круглого зала. Гримальдус не был уроженцем этой жаркой, засушливой страны архонтов, но давно сроднился с ней за годы проживания здесь. Ему полюбилась и ее безоблачная погода, и эта чудесная башня – ведь наблюдение светил было одним из краеугольных камней в работе мага, а обозрение отсюда было просто исключительным. Хорошо, что прадед его хозяйки не поскупился в свое время и, уступив его настояниям, снес убогий насест его предшественника и выстроил это чудо. На указанном им месте, по его чертежам.

Его преемнику понравится эта башня. Ему наверняка понравятся и хозяева. В роде Иру умели обращаться со слугами. Даже когда он впервые появился здесь таким же двадцатилетним мальчишкой, как этот, ему всегда говорили “вы”, к его словам всегда прислушивались, с ним всегда обращались как с равным, пожалуй, даже подчеркнуто. Ему доверяли – с ним не спорили, если он отказывал в каком-либо деле. Здесь всегда помнили, что имеют дело с магом.

И он никогда не подводил их. Сто с лишним лет безупречной службы – это срок. Тем не менее Гримальдус всегда чувствовал, что это клетка. Просторная золотая клетка. Его не могли связать насилием и принуждением – его связали уважением и доверием. Работы было немного, тем более при его способностях и возможностях, и он мог позволить себе собственные исследования, но он никогда не чувствовал себя свободным. Если бы клетка была теснее, он, не задумываясь, вырвался бы из нее, но в роду Иру умели подбирать размер клетки.

Может быть, счастливее был его старый друг и однокашник Зербинас, который сейчас ведет академию магов? В отличие от других, он первое время никак не мог найти себе места и мотался по всем пяти континентам Лирна, то надолго исчезая из виду, то снова появляясь, то купаясь в богатстве, то перебиваясь случайными заработками. Но и он остепенился – пошел в академию наставником и неожиданно быстро стал ректором. Старая дружба позволяла им легко вступать в контакт через транс – благодаря этому Дантос теперь получит право первого выбора, хотя наверняка приедет в академию последним.

Но теперь наконец свобода. Как только преемник явится сюда и примет дела – свобода. Гримальдус запомнил это лицо, и оно понравилось ему – мальчишеское, открытое, пройдешь мимо и не скажешь, что ему суждено стать одним из величайших магов Лирна. Но внешность внешностью, а Гримальдус точно знал одно – маги никогда не бывают открытыми. Жаль, что лицо продержалось в зеркале всего несколько мгновений.

На смуглом лице Гримальдуса отразилось колебание. Нет, он все-таки пошлет преемнику подарок, достойный величайшего мага пяти континентов, – если он ошибся, это будет проверкой.

Сто двадцать лет с лишком… не такой уж это и возраст для мага. Гримальдус чувствовал себя еще в силе, в нем еще горел огонь жизни. Маги плохо поддаются времени, и он еще многое может успеть. Еще немного, и вот она, свобода!

Вот только что он с ней будет делать?

* * *

Дангалор стоял на пологой возвышенности в точке слияния двух рек. Лес, которым шли Эрвин и Армандас, тянулся почти до самых пригородов. Увидев первые дома, Эрвин еще раз предложил кикиморе вернуться в лес, но полдень был временем ее сна, и она крепко спала у него за пазухой, свернувшись в уютный клубочек.

– Дика не хочет, – пробормотала она сквозь сон после нескольких безуспешных попыток ее разбудить, и Эрвин окончательно оставил намерение избавиться от нее. В конце концов, она была маленькой и не занимала много места за пазухой, она могла сама прокормить себя, потому что поблизости от людского жилья всегда полно мышей. А поскольку Армандас скоро пойдет на службу, вдвоем с ней будет все-таки веселее.

Лесная дорога входила в Дангалор в самой возвышенной его части. Едва друзья вышли из леса, весь город раскинулся перед ними как на ладони, спускаясь террасами к речному изгибу. Армандас, полный радужных надежд, с восторгом озирал открывшийся сверху вид. Эрвин, как и его приятель, в жизни не видел ни такого скопления домов, таверн и лавок, ни верениц снующих по воде или уткнувшихся носами в берег лодок. На берегу виднелись причалы, у которых стояло несколько судов покрупнее и два-три больших корабля, наверняка плававших куда-то далеко. Может быть, даже на другие континенты.

Родные Армандаса жили в северной части Дангалора. Сверху было видно, что это богатый район – там стояли большие многоэтажные дома, а кое-где и окруженные садами особняки.

– Туда, – кивнул Армандас, проследив дорогу. – В тот район, а там я спрошу, где живет моя родня.

Они пошли по городским улицам. Эрвин рассматривал все – вывески, фасады домов, уличные лотки, одежду прохожих. До сих пор он изредка бывал только в одном городке или, вернее, большой деревне неподалеку от академии. По сравнению и с собой, и с жителями этого городка он считал Армандаса прилично одетым, но теперь с каждым шагом становилось все очевиднее, что его друг почти такой же бедняк, как он сам. А дома вокруг становились такими внушительными, что ноги Эрвина невольно стали подгибаться…

– Здесь. – Армандас остановился у подножия парадной лестницы просторного особняка. На ее верхнем конце стоял важный пожилой мужчина, разодетый так роскошно, что Эрвин мог бы принять его за владельца половины континента, если бы тот не открыл дверь вышедшему оттуда молодому человеку, а затем не закрыл ее за ним.

– Простите… – обратился к молодому человеку Армандас. – Могу я увидеть леди… – Он назвал имя своей родственницы.

– Мамашу? – Молодой человек высокомерно поднял бровь. – А кто вы такой? – Его “вы” прозвучало оскорбительнее любого “ты”.

– Родственник. Я – сын леди… – Он назвал имя своей матери.