Чистодел - Страница 11

Моя последняя встреча с командиром имела место более года назад, еще до того, как мне сделали пластическую операцию. С Михалычем, как я его называю, коллегой и наставником, вижусь чуть чаще, но не более трех раз в год. Нам иногда приходится работать вместе.

Кстати, я тут же и позвонил ему. Мне очень хотелось узнать, что ворчливый старик думает по этому поводу. Но поговорить не получилось. Его телефон молчал, как рыба налим под корягой.

Я зашел в полупустой бар, заказал крепкий кофе, ополовинил чашку, закурил и принялся грустить по себе, любимому. Судя по выбору места и времени встречи, центр принял нелегкое, но единственно верное решение: списать меня, к чертовой матери, на боевые потери. Без выходного пособия.

Почему я так решил? А что вы сами подумали бы, если бы кто-то пригласил вас обсудить наболевшие деловые вопросы в полночь на кладбище, а?

Мне было назначено рандеву в половине первого ночи на территории промышленной зоны, давно заброшенной и расположенной в восточной части Парижа. Здесь такие дивные уголки тоже встречаются. Милое, доложу вам, местечко. Тихое, особенно ночью. Очень удобное для того, чтобы без помех разобраться с кем надо, а потом прикопать безжизненное тело в тамошней землице. Можно присобачить груз к ногам покойника и отправить его принимать водные процедуры в мутную речушку с труднопроизносимым названием, протекающую неподалеку. Грустно, девицы.

Я залпом допил кофе, бросил на столик несколько мелких монет, встал и направился к выходу.

Заслуженный специалист узкого профиля Михалыч крепко вбил мне в голову, что если возникают проблемы, то сразу же убегать от них не имеет смысла. Сначала надо разобраться в сути дела и только потом вставать на лыжи либо попытаться решить спорные вопросы. По мере поступления таковых. Значит, пойдем в указанное место, встретимся и определимся по ходу, как жить дальше.

Мы славно встретились и странно разошлись.

– Что?! – Шеф, всегда спокойный, как дохлая черепаха, первый раз на моей памяти повысил голос: – Повтори!

Приказ начальника – закон для подчиненных.

Я еще раз поведал грустную историю, случившуюся со мной и некоторыми другими людьми. На сей раз в цветах и красках, подробно. А потом как бы между делом поинтересовался, не собралась ли родная служба предоставить мне бессрочный отпуск и место для его проведения.

– Не дури! – буркнул в телефон дорогой начальник. – Контора здесь не при делах.

Я сразу же ему поверил. Потому что действовали эти ребята лихо, но до боли непрофессионально. Прикатили втроем на место рандеву за сорок две минуты до назначенного времени. Один, весьма прилично одетый мужчина средних лет, встал под единственным на территории фонарем. Двое других, молодые, широкоплечие и вооруженные всякой всячиной с глушителями, попрятались. Один сховался за горой металлолома, второй – за машиной. Все дружно принялись меня ждать.

К слову сказать, совершенно напрасно. Я давно уже был там. На встречи подобного рода в приличном обществе принято являться заранее.

– А кто тогда при делах? – сварливо поинтересовался я. – Эти ребята не шутили.

– Надо было спросить, – подсказал шеф. – Ты же с ними побеседовал или сразу всех списал?

– Немного пообщался, – признался я.

– Что сказали?

– Планировали забрать у меня изделие, а потом приобщить к водным видам спорта. – Я опять начал заводиться. – У них в багажнике, чтоб вы знали, мешок цемента, тазик, трос и два блина от штанги.

– Интересные дела, – проговорил шеф. – А кто они такие… были? – спросил он совершенно спокойно, даже слишком.

– Наемники. Задание и аванс получили через посредника.

– Его координаты?

– Он сам на них выходил, когда было надо.

– Точно?

– Будьте уверены. – На меня вдруг навалилась усталость. – Я хорошо спрашивал, с пристрастием.

– Понятненько. – Шеф немного помолчал, потом осведомился: – Надеюсь, ты там прибрался?

– Более или менее. – Я полез было за сигаретами, но вспомнил, что курево закончилось еще час назад, и вполголоса чертыхнулся.

– Что ты сказал?

– Это я о своем.

– Значит, так! – решительно изрек отец-командир. – Прямо сейчас дуй в аэропорт и первым же бортом лети домой. Нечего тебе там делать.

– Есть!

– Сразу по прилете выйдешь на связь, будем вместе разбираться. Все понятно?

– Предельно, – ответил я, отключился и покинул гостиничный номер.

Потом я немного прогулялся по набережной, купил сигарет в ночном баре. Зашел на мост. Постоял, покурил. Достал тот самый навороченный телефон, в который уже раз набрал номер Михалыча с тем же результатом.

Я вытянул руку, разжал пальцы, услышал бульканье и остался без средств связи с центром. А он – со мной.

Не такое уж и глупое решение. Как говаривал все тот же Михалыч, в свое время обучавший меня ремеслу тихого душегуба, когда земля начинает гореть под ногами, лучше всего зашхериться в каком-нибудь месте, малодоступном для посторонних личностей. Сократить до минимума число контактов. Отлежаться, разобраться в проблеме, а потом уже действовать. Строго по ситуации.

И все-таки я вернулся. Трудно объяснить, почему и зачем. Может, из-за природной любознательности, но вернее всего по причине упертой бараньей глупости. Обиделся, видите ли, и решил во всем лично разобраться.

Я добирался до Москвы почти две недели. Сначала заскочил в Турцию, сменил там документы и двинул с группой веселых челноков в Киев. Поторчал в столице незалежной четыре дня, а потом нелегально рванул через границу на родную землю.

Не подумайте ничего такого. Я не крался, нацепив на ноги кабаньи копытца, темной ночью через леса и овраги, не обходил пограничные посты и секреты. Мне не пришлось испуганно потеть и вздрагивать от каждого шороха.

Все произошло куда прозаичнее. Я просто занес кому надо полторы тысячи в местной валюте, загрузился в микроавтобус и спокойненько доехал до Брянска. Добраться оттуда до Москвы было еще проще.

В столице нашлись люди, которые на славу подготовились к моему приезду. Я понял это, когда сунулся в банкомат за наличными. За каждую проведенную акцию мне переводятся достаточно приличные деньги. Потом я перегоняю их на другие счета, известные только мне. За годы работы на них собралась достаточно приличная сумма.

А тут выяснилось, что какие-то смышленые ребята успели разобраться в моих финансовых делах, разузнать, где и что хранится. Счета в двух банках оказались заблокированы. В третий я даже не стал соваться, потому что по условиям договора мог снять деньги со счета, только явившись туда лично. Ага, прямо сейчас.

На квартире меня ждала засада. По резервному адресу, известному только мне, шефу и напарнику, нарисовалась та же картина.

Сам шеф на встречу со мной не пришел. Вместо него на обычно пустынную аллею Нескучного сада вдруг заявилась целая группа подчеркнуто выраженных типажей: студенты спортивного вида, широкоплечие алкоголики и даже пара мускулистых домохозяек. А еще в кустах вертелся бомж с ушами как пельмени и ладонями размером с совок лопаты для уборки снега. Он якобы собирал там бутылки.

Я лично наблюдал эту мыльную оперу в бинокль, и было мне совсем не смешно. Говорили же дураку старшие, в смысле старик Михалыч, что нелегал, он и в России нелегал. Надо было не жалеть денег и времени, подобрать по Москве и области штук пять квартир. Было бы где отсидеться.

Я выгреб из одного тайника наличку, из второго – паспорт. Самый настоящий, с пропиской в городе Вязьме Смоленской области. Пересчитал денежку, получилось не так уж и много, максимум на пару месяцев жизни в столице.

Особенно с учетом того, что меня старательно искали, причем достаточно успешно. Один раз едва не сцапали. Хорошо еще, что я сам не пошел забирать вещи со съемной квартиры, а послал аборигена, мающегося похмельем.

Вы спросите, как можно разыскать в многомиллионном городе человека, внешность которого неизвестна? Вполне реально. Во‑первых, возраст, рост и телосложение пластической операцией не изменишь. Во‑вторых, если очень надо, то зацапают сколько угодно людей, внешне хоть как-то похожих, а потом лишних отпустят. Может быть.