Чингисхан. Демон Востока (СИ) - Страница 161

Поэтому даже в Лондинии не безопасно ходить без охраны, особенно Эйриху. Если римляне и готы превозносят его, то аборигены считают достойной целью. Король бригантов, Койл ап Тегван, во всеуслышание заявил охоту за головой Эйриха. Причина? Он хочет утвердить свою значимость за счёт уничтожения самого опасного воина чужого племени. Обратная сторона блестящей монеты ратной славы…

«Возможно, мне придётся решать эту проблему лично», — подумал он. — «Мнения пиктов и бригантов никто не спрашивал, они были покорены ещё римлянами. Не можешь отстоять землю? Она не твоя, поэтому не ной. Хочешь вернуть её? Так собери войско и дерись, а не веди себя как подлая баба».

Скорее всего, придётся применять террор, чтобы привести аборигенов к миру. Но более вероятно, что террора окажется недостаточно и придётся истреблять пиктов и бригантов на корню. Легионы могут справиться с такой задачей, но на то нужна политическая воля Сената и правильный человек, способный отдавать жестокие приказы. Брана и Атавульф не привыкли задавать лишние вопросы о моральной стороне приказов Эйриха, но лично они приказы на истребление целых поселений со всеми жителями никогда не отдавали…

— Вождь, — увидел Эйриха легат Атавульф.

— Легат, — кивнул ему бывший проконсул. — Какие новости?

— Место нашли, — сообщил Атавульф. — Там было какое-то поселение, когда-то давно, поэтому есть полуразобранная мощёная дорога, но она не ведёт никуда. Мы подумали с Браной, посчитали и прикинули, поэтому будем ставить там каструм для моего легиона. И вот рядом с каструмом можешь ставить свои мастерские.

Эйрих мог поставить бумажные мастерские в любом месте, где есть лес и крупный город, но ему мало просто леса и крупного города. Ему нужны дешёвые рабочие руки, которые потом никуда не денутся. Старые римляне любили использовать легионеров в строительстве и производстве, чтобы они не зря получали своё жалование в периоды бездействия. И Эйрих решил, что II-й готический легион просто обязан получить место для приложения легионерской дури.

— Это хорошо, что нашли правильное место, — кивнул Эйрих. — Нужно успеть поставить каструм и заложить фундаменты до начала осени. Зимой строить ничего не получится, поэтому сооружение мастерских отложим до весны, а ввод в работу наметим где-то к середине лета. Надеюсь, вы успеете разобраться с местными до этого момента.

— Должны, а значит, сможем, — ответил на это Атавульф. — Разведчики ищут местоположение вождя бригантов. Остров маленький, скрыться он не сможет. Разве только за валом…

— Если он уберётся за вал, то так даже лучше, — усмехнулся Эйрих. — Я тут читал ответы на мои запросы — Сенат ещё рассматривает инициативу о переброске в Британию дополнительных трёх легионов. Скорее всего, откажут, потому что слишком много земель нужно охранять, но наше дело — попросить. Не пришлют никого — будете справляться своими силами. Я тут, к слову, поговорил со своими старыми знакомыми… Возможно, в ближайшие месяцы появятся точные сведения о местоположении бригантского короля.

«Дервиши», временно не задействованные в разведке непокорённых территорий, скоро прибудут в Британию и начнут шастать по местности, с заглядыванием за Антонинов вал. Они умеют собирать информацию и даже если не найдут бригантского короля, дадут очень много сведений о постоянных и временных поселениях аборигенов, что очень хорошо поможет при «умиротворении». Аборигены не знают, что своим сопротивлением лишь отягчают свою участь, потому что сюсюкать никто с ними не будет и чаша терпения новых владык не безгранична. Римляне могли терпеть выходки пиктов и бригантов веками, но готы — не римляне.

— Ты очень сильно нам поможешь, вождь, — изобразил поклон Атавульф.

— Ладно, пойду я обратно на виллу, а то мои уже заждались, наверное, — вздохнул Эйрих. — До встречи, легат.

— До встречи, вождь, — ответил Атавульф.

«Только мне показалось, что я уже завязал, как война вновь начала тащить меня обратно…» — подумал Эйрих.

/24 августа 415 года нашей эры, Готическая республика, провинция Британия Максима, вилла Эйриха/

— Много их было? — спросил Эйрих, двигая по столу кружку с вином.

— Около трёх тысяч, — ответил Брана, принимая напиток. — Высадились на берегу, близ Дубриса, но мы узнали об их приближении от морских патрулей, поэтому приготовили встречу.

— И? — спросил Эйрих, разломав пшеничную лепёшку на две части.

— Потери личного состава — девяносто три человека безвозвратными, четыреста ранеными, а враг потерял почти всех, — ответил военный трибун. — Саксы совсем охренели, раз решились на такое. Пара кораблей сумела ускользнуть, но так даже лучше — выжившие расскажут остальным, какая участь постигла налётчиков.

— Это не похоже на налёт, — произнёс Эйрих задумчиво. — Для налёта хватило бы банды численностью впятеро меньше. Саксы хотят поселиться здесь, как уже сделали многие тысячи из них. Только вот вождей их не устраивают наши условия, поэтому они хотят взять землю силой.

Условия получения земли для чужеземцев уже успели, стараниями Сената, несколько видоизмениться. Теперь недостаточно просто изъявить желание и получить надел, а нужно заключить с Сенатом и народом готов союзнический договор, делающий новоиспечённого землевладельца военнообязанным. Хорошего от жизни сенаторы не ждут, поэтому стараются создать большой воинский резерв, который можно будет призвать на службу в час нужды, обучить и отправить убивать врагов Республики. Скорее всего, в ближайшее время это не понадобится, потому что готические легионы формируются на добровольной основе, но никто не знает, что готовит им будущее…

Главная и уникальная особенность союзнического договора — это то, что заключается он лично с новым землевладельцем, а не с его общиной или родом. Это разрушает общину, как Эйрих и планировал. Намного лучше и удобнее для государства, когда каждый сам за себя, а не ищет защиты у общины. Защиту нужно искать у государства.

— Так с чем приехал-то? — спросил Эйрих. — Просто рассказать мне, как у вас всё хорошо?

— Нет, — заулыбался Брана. — У нас тут восемьсот с лишним военнопленных. Вот хотел узнать у тебя, можно ли их как-то получше пристроить?

— Сдай в казну и получи причитающееся, — пожал плечами Эйрих. — Зачем тебе связываться с этими проблемами?

— Слышал я, что можно продать их куда-нибудь к римлянам, — произнёс военный трибун.

— Я тебя уверяю, тащить их в такую даль не имеет особого смысла, — ответил на это Эйрих. — Сдай в казну — пусть у специально обученных людей голова болит, а не у тебя. Даже если в два раза дороже продашь их римлянам, всё равно, затраты времени и денег не окупишь. Пусть держава сама торгует этими рабами, это не твой уровень.

— Атавульф примерно так же говорит, — вздохнул Брана.

— А что, какие-то проблемы с деньгами? — спросил Эйрих.

— Да нет никаких проблем, но хочется побольше выручки, — ответил Брана. — Мы ведь воевали, старались, потеряли боевых братьев…

— Лучше сдай в казну, — посоветовал Эйрих.

— А у тебя тут как всё? — поинтересовался Брана.

— Почти закончили виллу, — ответил Эйрих. — В следующем году посеемся, как полагается, после чего заживём нормально. Альвомир недавно прибыл со всей семьёй. Ты бы видел его детей!

— Да я как-то с ним не особо… — произнёс Брана. — Великолепный воин, но поговорить с ним не о чём.

— Это ты просто интересных ему тем не знаешь, — усмехнулся Эйрих. — На обед останешься?

— Нет, к сожалению, — вздохнул военный трибун. — Надо возвращаться к легиону.

— Тогда удачи тебе, — пожелал ему Эйрих.

Когда-то он опасался, что ему вновь захочется вернуться. Боялся, что мирная жизнь надоест и он будет искать поводы, чтобы вновь почувствовать те старые ощущения, возникающие в походах и при уничтожении врагов…

Но ничего подобного. Он с удовольствием занимается отстройкой виллы, планирует будущие посевы, даже готовит место под посадку капусты, растит детей и в целом получает удовольствие от мирной жизни.