Четвёртый (СИ) - Страница 5
А я-то думал, что после такой встряски люди катаются от хохота, радуясь, что остались живы. В бой никто не рвался и о делах говорить не желал. Мы до вечера умяли пять полных котелков каши, куда для наваристости обильно добавляли мелко покрошенную немецкую копчёную колбасу, четыре раза искупались (кроме Фимки, который пару раз мирно помылся на берегу, оберегая повязку от воды), и от всей души выспались в тени, поочерёдно охраняя сон друг друга. А потом уселись кружком, потому что я попытался выяснить, какое у нашей группы было задание.
Оказалось, что знал его только командир группы - парень парой-тройкой лет старше, у которого вместо нагана был ТТ, вместо ботинок - сапоги, а также имелись карта, часы и бинокль. Кличка у него была "Вадим", а настоящее имя никому не известно. Вообще, все двенадцать диверсантов до встречи в школе друг друга не знали - были знакомы только по псевдонимам. Поэтому и мы не демонстрировали никому того, что общались раньше.
Так вот - общая задача выглядела, как проникнуть в тыл врага, где проводить диверсии любых обнаруженных целей. Но все двенадцать человек несли по нескольку килограммов взрывчатки и двигались одной группой, придерживаясь заданного командиром направления. Видимо, была и некая основная цель, знать о которой противнику не следовало, отчего и основную массу личного состава с ней не ознакомили. Вот так мы рассудили. А потом отыскали на карте маршрут, которым двигались диверсанты - похоже, они шли к той самой станции, в десятке километров от которой и были обнаружены.
Ползая кончиком карандаша по загибонам речушек, которые, в основном, и запомнились ребятам в качестве ориентиров, мы, наконец-то определились с местом. Далеконько нас занесло. Что же касается цели на станции, то, да, определённый ущерб ей можно нанести, если с умом подложить доставленную взрывчатку, но только это задача не для дюжины подростков с наганами, а или для подпольщика из местных, хорошо знающего железнодорожную специфику, или... ну, не знаю. Для опытного и искусного минёра, имеющего чётко поставленную задачу.
С этими соображениями ребята согласились, но обратили моё внимание на расположенный неподалеку мост, уничтожение которого могло на несколько дней прервать железнодорожное сообщение. А что? Логично. Пока действует стальная магистраль, на шоссе особого оживления не наблюдается.
Вообще нам было лениво - апатия сменила возбуждение предыдущих полутора суток, что подкрепилось неопределённостью цели. В сумерках мы долили в баки горючего и покатили по заранее намеченному маршруту в сторону спрятанного грузовика, полагая, что поднятый нами переполох уже утих. Ехали медленно, с погашенными фарами, выбирая дальние обходные пути, позволяющие далеко обогнуть населённые пункты. За несколько километров до цели оставили своих "коней", тщательно замаскировав их и укрыв плащ-палатками. А тут и рассвет, и начало новой днёвки.
Ребята снова стали деловитыми и сосредоточенными - наперебой учили меня и нагану, и пулемёту и автомату с прямым рожком, который мы сняли с одного из мотоциклистов. Кстати, от них нам досталась ещё пара парабеллумов, точно таких же, как и у фельдфебеля, командовавшего сапёрами. Ещё мы пошарили по округе, не выходя из леса на поле, вдоль которого проходила дорога - приметили землю, выброшенную из воронок взрывами, и подумали, что тут недавно проходили бои.
Действительно, проходили. Но ничего особо ценного отыскать нам не удалось - одна трёхлинейка с разбитым цевьём и покорёженным стволом, да пара шинельных скаток. Патронов в винтовке не было. Еще нашли уничтоженную позицию с тремя повреждёнными 82-мм миномётами и абсолютно пустыми ящиками от мин к ним. Не слишком осыпавшиеся окопы были пусты - похоже, наши отступили упорядоченно, забрав раненых и похоронив убитых.
- Зачем они тебе? - как всегда, дружелюбно улыбаясь, спросил Фимка, глядя на то, как я прячу шинельные скатки в коляску. - В такую-то жару!
- За летом часто приходит осень, после которой случается зима.
- Да к зиме уже и война-то закончится, - уверенно заявил наш поправляющийся. Его перестало кособочить, и он довольно уверенно помогал себе левой рукой.
- Нет, не закончится, - ответил я уверенно. - От Москвы Красная Армия фашистов отбросит.
- Как это, от Москвы? - взвилась Ольга. - Да мы их...! - и осеклась. На лице её нарисовался испуг от внезапной догадки.
- Фим! - вступил в разговор Миша. - Рассуди сам. Уже месяц, как по радио сообщают только об оставлении нашими войсками разных населённых пунктов, а об освобождении захваченных врагом территорий - нет. Получается - не выходит у нас быстрой победы. А как немец умеет воевать, ты на себе почувствовал.
- Так мы же их, сколько накрошили! - возразил Ефим.
- Это случайность была, - тихим голосом пояснила Ольга. - Удачное стечение обстоятельств, которым мы сумели воспользоваться. Тоже случайно, - эта юная особа исключительно быстро соображает. А Мишка - просто рассудительный.
- В принципе, было бы логично обосноваться в этих краях и рвать железку, нарушая немцам сообщение, хотя бы на ближайших ветках, - пояснил я. - Даже возвращаться к своим не нужно, рискуя нарваться на неприятности при переходе линии фронта. Только это не получится - без провизии, взрывчатки и обмундирования нам долго не протянуть. Нас радиоделу учили? Сможем мы связаться со своими, если захватим рацию? Частоты там, шифры, график сеансов радиосвязи?
- Нет, - мотнула головой Ольга. - Курс был очень кратким. Оружие, подрывное дело и ориентирование, то есть - топография. Другая группа ещё с парашютами прыгала.
- И сразу заброска? - не понял я.
- Нас через линию фронта перевели полковые разведчики. Это было дней пять тому назад. А потом мы остаток ночи бежали, день пересидели на месте и снова всю ночь бежали, пока не перебежали ту злосчастную дорогу, - дополнил картину Фимка.
- Четыре дня, - поправил Миша.
- А столько уже всего случилось, - вздохнула Оля.
- Надо бы к следующему утру добраться до железнодорожного моста, да рвануть его ко всем чертям, - "внёс предложение" Фимка.
- Надо прилечь и вздремнуть до сумерек, - поправил его я. - И откушать полноценно, пока хлеб окончательно не высох.
Фимка вздохнул и спрятал под прикрывающую мотоцикл плащ-палатку найденную сегодня разбитую винтовку. Он вообще такой - всё старается прибрать. Шинели он бы тоже прибрал, если бы я не взял их первым.
По моим прикидкам выходило, что ребята в этой диверсионной группе были не абы какие, а весьма неслабые физически. За две короткие летние ночи, неполную и полную, они преодолели более полусотни километров, причём не по рекортановой дорожке, а через леса. И не налегке, а неся на себе килограммов по семь-восемь. Внешний вид моих товарищей тоже на это указывает - мышцы у всех неплохо развиты - это я видел во время купания и когда Фимку перевязывали. Про Ольгу - не знаю - она купалась в длинной, до колен, нижней рубашке, не то, что мы с Мишкой, сразу сменившие нательное бельё со штампами войсковой части на черные трусы и белые майки, найденные во вражеских ранцах. Но девушка изрядно сильна и рост у неё лишь немного меньше, чем у парней.
Опять же, соображают все трое хорошо - жаль, что готовили их в спешке. Хотя, по сравнению со мной они настоящие зубры диверсионного дела.
***
До железнодорожного моста мы дошли своими ногами к утру следующего дня. Вплотную подобраться не смогли, потому что у речки, через которую он переброшен, топкие и голые берега. Мост вообще-то довольно длинный, о трёх опорах и четырёх пролётах, потому что пойма здесь широкая, но сама речка узкая и мелкая. С другой стороны, пролёты не сильно большие и опоры невысокие. И вообще в подобных сооружениях я не эксперт. Зато отлично вижу, что деревьев или кустов на берегах нет - негде укрыться от взоров часовых.
И не поймёшь, вырублено это недавно, или тут всегда так было. Опять же без бинокля трудно разобраться, какие посты и где расположены, зато отлично видно, как пара патрульных у противоположного берега спускается с насыпи, проходит низом и понимается обратно - они пропадают из виду на время подъёма, чтобы вскоре снова появиться наверху рядом с деревянной будкой.