Честность - одинокое слово (СИ) - Страница 8
- Да, я согласен. После оформления свидетельства о браке получишь третью часть денег, а остальные - позже, если все пройдет нормально.
- Ты мне не доверяешь? - взвизгнул он.
- Конечно, нет, с чего я должен доверять? - холодно ответил я. - Я не плачу за то, чего пока не получил. До встречи в мэрии... любезный тесть, - я попытался подбавить в голос иронической насмешки, но вместо этого прорвалась горечь.
***
- Чего он от тебя хотел? - почти немедленно после ухода Бертона ко мне зашел Брендон. - Что-то случилось, Керт? Ты мечешься по кабинету, словно угорелый. Что этот тип тебе наплел?
- Вон посмотри, - кивнул я на лежавшие на столе бумаги, - это распределение процентов акций, не слишком точные цифры, но красноречивые. Как видишь сам, они не в нашу пользу.
Мой секретарь сел и уставился в бумаги. Лицо его заметно напряглось, кровь отлила от щек.
- Керт, но это верный проигрыш. Что-то можно сделать?
- Можно, - усмехнулся я. - На днях женюсь. Да-да, ты не ослышался, женюсь на... "Канхар-плюс"! Другого выхода не вижу, этот мерзавец прав сто раз! Все, уходи, хочу побыть один!
- Дать объявление о свадьбе? - мой рассудительный и умный друг сморозил от растерянности глупость.
- Какое объявление, ты что, не понимаешь, идиот? Аякс не должен ничего узнать об этом, до субботы. Объявим позже, все равно придется пережить наплыв скандальных статей в газетах, толпы настырных папарацци и груды всякой болтовни. Но черт с ним, не в первый раз становиться номером один во всех поисковиках, главное добиться цели. Иди, Бренд, мне сейчас действительно хреново. Хотя, постой, есть и еще одна проблема, как я об этом не подумал? Бертон наверняка еще не вышел из нашего здания, звони охране, пусть вернут его обратно!
- В чем дело, Метман? - недовольно буркнул Бертон, снова заходя в мой кабинет.
- Когда стали известны эти цифры?
- Сегодня утром... А в чем дело?
- Где Юби? Дома? Немедленно усиль его охрану. Пусть его не выпускают в город. Ты что, не понимаешь? То, что знаем мы, то знает и Аякс. Ради достижения своей цели он может пойти на любую подлость! Может похитить парня, припугнуть, шантажировать, наколоть наркотиками, наконец, лишь бы заставить подписать необходимые бумаги. Я подошлю своих людей, если необходимо. Глаз не спускать с него все двадцать четыре часа в сутки!
- А ты, пожалуй, прав, - испуганно пробормотал Бертон, - сейчас же позвоню в охрану!
Юби Канхар
Последние два дня в особняке творилось что-то странное. Он словно стал осадным бастионом. Внизу в гостиной, на террасе, и даже около моей спальни стояли дюжие альфы с дубинками у пояса, и я предполагал, что вооружены они были не только ими. Когда я попытался выйти за ворота и поехать в город, дорогу преградили сразу трое и вежливо сказали, что никуда меня пустить не могут.
- Но что это за новые порядки? - возмутился я. - Я что, стал пленником в собственном доме? Кто это приказал?
- Прошу вас, господин Канхар, вернитесь в дом, - все так же вежливо повторил старший этих жутких типов, кстати, совершенно мне незнакомых. - Иначе мы применим силу. Свяжитесь с вашим отчимом, он все вам объяснит.
Итак, мой отчим, это он затеял! Я мог бы догадаться! Что же он задумал, негодяй? Я оборвал все телефоны, и служебный, и мобильный, но он мне не ответил. Вот же тюремщик выискался, и чего теперь мне делать? А где мой воспитатель, что-то я давно его не видел?
- Реннис! Ты знаешь, что меня посадили под домашний арест? Реннис, ты где? - комната была пуста. Постель застелена, шкафы закрыты. Хм, странно, он ушел куда-то, ничего мне не сказав? Вернется, вот ему устрою!
Наставник не вернулся, ни днем, ни вечером, и на звонки не отвечал. Ну прямо заговор молчания какой-то! Что происходит, в самом деле? Я позвонил господину Ильвару, тоже тишина... Может, компанию уже продали, но зачем же заперли меня? Наверно, чтобы не сбежал и подписал бумаги. Что там положено, отказ от собственности, передача прав? Но запереть меня распорядился отчим. Он сговорился с Гектором Аяксом? А может, с Метманом?
Мне было плохо, страшно, одиноко, я весь дрожал от нехороших предчувствий. Хотелось выть и все крушить, но что бы это изменило? О, папочка, и почему все так случилось? Куда ушли наши счастливые денечки? Я тенью бродил по особняку, натыкаясь на мебель и пороги. Повар два раза звал за стол, и этот голос был единственным, что я услышал за день. Решил поесть, раз кормят, стерегут, значит, зачем-то нужен, а то еще в голодный обморок свалюсь. Думал, что не смогу уснуть, но лишь добрался до подушки, тут же отключился.
Утром (ну хоть какой-то сдвиг!) меня позвали к отчиму в домашний кабинет отца, и я помчался, весь кипя от гнева. Мне было неприятно видеть этого прохвоста за папиным столом, противно наблюдать, как он сидит там, роется в его бумагах, что-то черкает в настольном календаре, чувствуя себя полным хозяином. Ну, ничего, скоро тебя не будет здесь, пусть лучше кто-то посторонний. Позавчера звонил агент, уже есть покупатель, скоро съедешь ты отсюда, мерзкий тип!
- Что вам угодно от меня? - высокомерно спросил я, останавливаясь у самых дверей. - Зачем вы приказали запереть меня и никуда не выпускать из дома?
- Юби, успокойся и присядь, нам надо поговорить, - с чего это он так любезен? Я насторожился. - Иди сюда, чего ты там застыл? Садись вот в это кресло. Я знаю, ты мне не поверишь, и потому пригласил сюда господина Ильвара. Немного подождем, он скоро будет.
Его обычно пышущее здоровьем лицо сейчас бледно и измучено, волосы не уложены, под покрасневшими глазами синие круги. Отчим весь напряжен, словно гончая на охоте, вот руку положил на стол, пальцы подрагивают. Он словно бы напуган чем-то.
- В чем дело, черт возьми? Ты мне когда-нибудь расскажешь правду? Я не ребенок, в обморок не упаду. Компания захвачена, мы больше не владельцы? В это я поверю, и без всяких подтверждений. И кто нас захватил?