Чертов нахал. Рождество (ЛП) - Страница 12

Чэнс искренне улыбнулся.

– У тебя добрая душа. Я это могу сказать абсолютно точно, несмотря на то, что ты пытаешься казаться стервозной сукой. А знаешь, почему ты счастлива?

– Почему?

– Потому что ты, наконец, освобождаешься от всего, что тебя сковывало.

– Хочешь сказать, что это именно ты выдернул палку из моей задницы, когда прошлой ночью я спала в палатке?

– Точно. И сжег ее на костре. – Он похлопал меня по плечу.

Я улыбнулась и постаралась перевести разговор с моей персоны на его проблемы.

– А как насчет твоей семьи? Где они живут?

Чэнс сразу помрачнел, поскреб подбородок.

– Как и ты, я потерял отца, – сказал он после некоторого молчания. – Он умер от рака поджелудочной железы через несколько лет после моей травмы.

– Мне очень жаль, – выдавила я из себя, жалея уже, что подняла эту тему.

– У меня есть сестра, Адель, – продолжал он. – Она на два года младше меня. После смерти отца они с матерью решили переехать обратно в Штаты, а я остался в Мельбурне. Я никогда не планировал возвращаться и съезжаться с ними, но Адель угодила в пренеприятнейшую историю. Она нуждалась во мне. У меня просто не осталось выбора. Пришлось все бросить и приехать сюда решать ее проблемы.

– А что случилось?

– Это долгая история, но если вкратце, она связалась с наркодилером и сама начала принимать наркотики. Это был сущий кошмар.

– Боже, это и правда ужасно.

– Я испытываю чувство вины, ведь после смерти отца это я должен был стать главой семьи и присматривать за сестрой. А я спрятал голову в песок, как страус, остался в Мельбурне и понятия не имел, какие ужасные вещи творятся с Адель.

– А где она сейчас?

– Живет в Хермоса-Бич, неподалеку от меня.

– С ней сейчас все нормально?

– Она немного оправилась, хотя процесс реабилитации еще не закончен. Но главное, она рассталась с этим ублюдком.

– А как твоя мама?

– На самом деле я как раз возвращался от матери – ненадолго ездил навестить ее, – когда встретился с тобой. Она временно перебралась в Айову, чтобы быть поближе к бабушке, своей матери. Дело в том, что бабушка умирает. А так мама тоже живет в Калифорнии, рядом с нами. Вернее, жила, пока бабушка не заболела.

– Соболезную по поводу твоей бабушки.

– Спасибо.

– Думаю, это благородно с твоей стороны – бросить все, чтобы прийти на помощь сестре.

– Понимаешь, до того момента вся моя жизнь подчинялась исключительно моим собственным эгоистическим интересам. А потом я понял, что на этом свете нет ничего важнее семьи. Адель и мама – это самое главное, что у меня есть.

– Им повезло, что у них есть ты. Как бы мне хотелось иметь большую семью.

– Когда-нибудь у тебя будет своя большая семья.

– Мне бы этого очень хотелось, но не уверена, что у меня на роду так написано. Как правило, мне не везет с мужчинами.

– Вот только не говори, что тебе в жизни попадались еще большие уроды, чем Гаррисон.

Я усмехнулась.

– Все они были примерно в том же духе.

– Дай-ка я угадаю. После того, как ты их бросала, они начинали за тобой бегать. Я прав?

После минутного молчания я произнесла:

– Теперь, когда я вспоминаю об этом… наверное, ты прав. У меня было всего несколько серьезных романов, но все эти парни в какой-то момент действительно возвращались, прося дать им второй шанс. Что ты на это скажешь?

– Есть у меня смутные догадки.

– Не понимаю, что ты имеешь в виду…

– Такие девушки, как ты, на дороге не валяются.

– Такие девушки, как я? Поясни, пожалуйста.

– Ну, хорошо. Несложно найти красивую девушку, верно? Можно найти даже умную. И иногда попадаются девушки с добрыми сердцами. Но, судя по моему собственному опыту, безумно трудно найти все три качества в одном флаконе.

– Вот только не надо говорить, что у тебя трудности с выбором женщин, Чэнс Найтмен. Ты можешь заполучить любую, какую только захочешь.

Он сощурил глаза и лукаво посмотрел на меня.

– Правда? Ты действительно так считаешь?

– А разве я не права? Ты, наверное, притягиваешь девиц как магнит.

– Думаю, я магнит для сумасшедших психопаток со стервозным характером.

– Неужели тебе действительно никогда не встречались девушки с набором качеств, которые тебе нравятся?

– Однажды мне показалось, что я нашел идеал, но потом выяснилось, что я глубоко заблуждался. Думал, что это любовь, а оказалось – лишь увлечение.

– Ты имеешь в виду Пайпер?

Он внезапно помрачнел и опустил глаза.

– Да.

– А что случилось?

– Пайпер была моей невестой.

– Вау! Ты собирался жениться на ней?

– Да. Сделал ей предложение после трех месяцев совместной жизни. Глупо с моей стороны.

– Но она великолепна!

– Ты гораздо красивее, – быстро произнес он.

– А ты – наглый лжец!

– У меня нет причин врать тебе. Я видел ее без макияжа. И тебя тоже видел. Вот потому и говорю, что ты красивее.

Судя по фотографии, которую я видела, Пайпер была худощавой блондинкой, по всем меркам – необыкновенно красивой. Как могла сравниться с ней я со своими округлыми формами и вечно спутанными каштановыми кудряшками с рыжеватым оттенком?

– Как ты можешь такое говорить? Она же супермодель, от которой все тащатся.

– Твоя красота более естественна. Тебе даже не требуется макияж. Волосы вечно в таком живописном беспорядке. Очень сексуально выглядит. Веснушки, покрывающие твой носик, придают лицу оригинальность. Так и хочется поиграть в «Соедини точки». Когда ты двигаешься, твоя грудь подрагивает, потому что она настоящая. И вот только не надо заставлять меня описывать твою попку, а то я сейчас как разойдусь… Мне продолжать?

Я отчаянно смутилась и, отведя взгляд, спросила с нервным смешком:

– А что с Пайпер случилось потом?

– Ну, как тебе, наверное, стало известно из собранных разведданных, Пайпер сама по себе знаменитость. Я встретился с ней в ночном клубе как раз в то время, когда только был зачислен в команду. После травмы она еще некоторое время пробыла со мной. Ей нравится быть в центре внимания, и шумиха, поднятая по поводу моего неожиданного несчастья, была ей по душе. Но по прошествии нескольких месяцев ажиотаж вокруг меня понемногу утих. Я перестал соответствовать ее запросам. Пережив легкую депрессию, я не хотел больше выходить в свет. Она же продолжала вести бурную жизнь и, в конце концов, за моей спиной завела роман с одним из моих товарищей по команде. Сейчас она за ним замужем, и у них двое детей.

– Вот же п…!

Чэнс от души расхохотался, запрокинув голову.

– Принцесса, ты только что использовала неприличное слово на букву «п».

– Да, первый раз в жизни, но по-другому ее не назовешь.

– Вот уж не подозревал, что ты способна так грязно ругаться.

– Я сама не подозревала, но мне стало гораздо легче.

– Мне нравится, что ты это сказала. Думаю, тебе надо прокричать это снова, чтобы скалы каньона услышали тебя.

– Думаешь?

– Конечно. Ну, сделай это снова! Крикни во весь голос!

– П…!

– Снова.

– П…! – заорала я изо всех сил.

Мы услышали стук из-за стекла моей машины, припаркованной неподалеку. Чэнс вскочил, чтобы проверить, что случилось.

– Вот черт! Твои вопли до усрачки напугали Каракуля, и он снова грохнулся в обморок.

– О нет, только не это.

– Но это еще не все.

– Что еще? – Я вскочила на ноги и понеслась к нему.

– Когда я говорю «до усрачки», я именно это и имею в виду. Это засранец обделал все твое заднее сиденье.

– Что?!

Чэнс старательно вычистил все это безобразие с помощью влажных салфеток, но все возвышенное настроение, навеянное красотами Большого каньона, оказалось безнадежно испорчено. К тому же опускались сумерки, не позволяющие дальше наслаждаться пейзажем.

– Ты не возражаешь, если сегодня мы не будем ночевать в палатке? – спросила я. – Мне так хочется принять душ и выспаться в нормальной постели.

– Как скажешь. Мы найдем какую-нибудь гостиницу неподалеку, съедим вкусный ужин, примем горячий душ и пойдем баиньки. Я тоже хочу спать в твоей постели.