Чёрный лебедь. Политическая биография Дональда Трампа - Страница 9

Забегая вперёд, скажем, что Трамп ещё дважды прибегал к процедуре банкротства – в 2004 г. и в 2009 г. Третье банкротство было связано с компанией Trump Hotel & Casino Resort, накопившей долги на сумму в $1,8 миллиарда. Трамп вынужден был передать 56 % акций банкам и другим акционерам в обмен на списание части долга. В 2005 г. компания, превратившаяся в результате реструктуризации в Trump Entertainment Resort Holdings, вновь вернулась на рынок.

В истории с банкротствами Трампа ярко проявился его характер counter-puncher’а – он не опускал руки и не уподоблялся тем своим коллегам, которые в схожих ситуациях «заползали в угол, где принимались сосать палец и причитать: «Мамочка, забери меня отсюда!». Он дрался и шёл напролом.

«Я контратаковал банки, вынуждая их принять часть вины на себя, – писал он в книге «Мысли по-крупному и не тормози!»[44]. – Я решил, что это должна быть проблема банков, а не моя. Меня происходящее ни чёрта не заботит. В одном банке я заявил открытым текстом:

– Я вам говорил, что не следует ссужать меня деньгами. Я вам говорил, что сделка ни к чёрту не годится. Вы знали, что дерёте слишком большой процент.

Может быть, я и шутил – а может, и нет»[45].

Трампу помогала не только его наглость, но и хорошие отношения с банками. Как он сам признавался, в 1980-х, в «золотой век Трампа», он «хорошо поработал» на банки, поэтому, когда началась черная полоса, банкиры не рвались утопить его. Умение договариваться, наряду с умением «продавить» партнера, чтобы добиться максимально выгодных условий сделки, всегда было яркой чертой характера Дональда Трампа.

К 1994 г. Трамп ликвидировал большую часть своего личного долга (который, напомню, составлял к моменту его развода с Иваной около $900 миллионов) и значительно сократил размер корпоративной задолженности. Ему удалось удержать за собой свой главный символический актив – Башню Трампа на 5-й Авеню, и контроль за тремя казино в Атлантик-Сити. Больше того – Трамп объединил строительный и игровой бизнес в общую компанию Trump Hotels & Casino Resorts и вывел её на биржу.

В это же время Трамп добился заключения очень выгодной сделки – он продал долю своей собственности в крупном девелоперском проекте в Верхнем Вест-Сайде. Как уже говорилось в первой главе, после банкротства Пенсильванской центральной транспортной компании Трамп загорелся идеей приобрести сто акров земли, принадлежавшей Penn Central – земли, на которой ничего не строилось, и которая считалась бесперспективной из-за обилия там наркоманов и общежитий для малоимущих и безработных. В 1974 г., заняв деньги у отца, Дональд купил опцион на приобретение у Penn Central Railroad двух прибрежных участков стоимостью $62 миллиона. Однако в тот момент ничего из этой затеи не вышло – разрешения на постройку новых зданий выдавались редко, и, хотя Дональду удалось договориться с человеком, отвечавшим за распродажу фондов железной дороги, уломать местные советы и мэрию оказалось гораздо сложнее. К тому же у 28-летнего Трампа не было ни достаточных средств, ни опыта, чтобы построить на этой земле что-либо по-настоящему грандиозное.

В середине 1980-х Трамп решил, что готов вернуться к своей давней мечте – и объявил о планах построить на принадлежащих ему участках земли между 59-й и 72-й улицами в Вест-сайде целый город в городе. Общая площадь его владений составляла 77 акров (почти 32 гектара) – и на тот момент это был самый крупный незастроенный участок земли в Нью-Йорке, находившийся в частной собственности. Трамп занял еще $115 миллионов и докупил недостающий участок, носивший название Вест-Сайд Ярдс (West-Side Yards).

Со свойственным ему размахом, Трамп разработал проект, которому сначала дал имя Television City – это был целый квартал небоскрёбов в форме космических кораблей, тень от которых пересекала бы Гудзон и падала на Нью-Джерси. Офисы, конференц-залы, парки, концерт-холлы, квартиры (общим числом 7600), штаб-квартиры корпораций, включая 150-этажное здание новой штаб-квартиры NBC[46] – всё это должно было изменить лицо Нью-Йорка, и всё это должен был построить он, Дональд Трамп. Стоимость проекта оценивалась в $4,5 миллиарда, но случай с «Тадж-Махалом» показал, что у Трампа была склонность занижать первоначальную смету собственных проектов примерно в три раза.

Пробить этот проект, в конце концов получивший название Trump City, стоило нашему герою немалой крови – сам он говорил, что это была «битва не на жизнь, а на смерть»[47]. Ещё бы – это был самый масштабный девелоперский проект в Нью-Йорке со времён строительства Рокфеллер-центра! Но, когда битва была уже почти выиграна, Трамп понял, что, обвешанный личными и корпоративными долгами, как рождественская ёлка игрушками, он не сможет реализовать задуманное – и нашел покупателя на принадлежащую ему собственность в Верхнем Вест-Сайде. Покупателем оказался консорциум китайских компаний, в том числе, крупнейший гонконгский игрок на рынке недвижимости New World Development. Крайне недоброжелательно относящийся к Трампу журналист Тимоти О’Брайен (выпускающий редактор Bloomberg и автор книги «Нация Трампа: Искусство быть Дональдом») утверждает, что сделка была невыгодной: якобы девелопер получил от китайцев всего $82 миллиона на свои счета, плюс $250 миллионов в счет погашения долгов банкам[48].

Но самое главное заключалось в том, что Трампу, благодаря китайским деньгам, удалось, наконец, выбраться из долговой ямы. Инвесторы из Гонконга приобрели у него право на использование имени Трампа в рекламе двух зданий, входящих в комплекс высококачественных кондоминиумов, которые были построены ими вместо футуристического Трамп-Сити на берегу Гудзона (теперь этот район носит название Riverside South, а два здания, носящие имя Трампа – Trump Place). Умелый менеджмент New World Development сделал проект весьма прибыльным: в 2005 г. гонконгская корпорация продала Riverside South за $1,8 млрд. – это была крупнейшая сделка по продаже жилой недвижимости в истории города.

По условиям контракта, заключенного с инвесторами из Гонконга, Трамп имел право на получение части прибыли от продажи Riverside South. Хотя Дональд посчитал, что китайцы продешевили, и даже подал на них в суд, пытаясь остановить сделку, в итоге он всё равно остался в выигрыше: как миноритарный акционер, он владеет долей в проекте, оценивающейся в $640 миллионов. Приводя эти цифры, Тимоти О’Брайен пытается доказать, что Трамп «плохой бизнесмен»[49] – но даже элементарный подсчет доходов, полученных им в 1994 г. ($332 миллиона) плюс $640 миллионов, в которые оценивается его доля в проекте сейчас – показывает, что он выручил на порядок больше, чем вложил в приобретение West-Side Yards в 1985 г.

К началу второй половины 1990-х годов Трамп сумел реструктурировать долги, объединил строительный и игровой бизнес в общую компанию Trump Hotels & Casino Resorts и вывел её на биржу (именно она обанкротилась в 2004 г.) В 1996 г. он выкупил «Тадж-Махал» обратно и казино наконец-то начало приносить прибыль, а крупные инвесторы вновь стали доверять Трампу свои деньги.

В 1999 г. от воспаления легких умер отец Трампа – Фредерик. Это печальное событие трудно было назвать неожиданным – Фредерик был уже в почтенном возрасте (93 года) и последние шесть лет страдал болезнью Альцгеймера. Согласно завещанию, Дональд и его братья и сестры получили крупные суммы денег – капитал отца, по разным оценкам, от $250 до $300 миллионов, был разделён между детьми в равной пропорции. К этому моменту из пяти детей Фреда Трампа в живых осталось четверо (Фред-младший умер в 1981 г. от последствий хронического алкоголизма – и с того момента Дональд стал убеждённым противником спиртных напитков и наркотиков); каждый получил от $60 до $75 миллионов.