Черные холмы - Страница 21

Лил с наслаждением нырнула в горячую воду.

«Как же приятно, – подумала она, – хоть иногда почувствовать себя маленькой девочкой… Правда, девочкам не предлагают взять вино в ванну…»

Работа в походных условиях означала очень скромное, если не сказать примитивное существование. Лил ничего не имела против такого порядка вещей, но это вовсе не значило, что она будет возражать против горячей ванны с шапкой ароматной пены, тем более что сегодня в ней можно было лежать сколько заблагорассудится.

Сейчас, оказавшись в одиночестве, она позволила себе вернуться к мыслям о Купере.

Он приехал в тот момент, когда дедушка с бабушкой так нуждались в нем, и это, конечно, шло ему в плюс. Впрочем, и раньше никто не сомневался в его любви к старикам.

Разве можно ненавидеть мужчину, который радикально поменял свою жизнь, чтобы позаботиться о благополучии близких людей? Да ей, собственно, и не за что было ненавидеть Купера Салливана.

Ну что он ей сделал? Всего-навсего разбил сердце, после чего повернулся и ушел прочь из ее жизни. Разве можно за это ненавидеть?

Впрочем, нужно отдать Куперу должное – он никогда не лгал.

В тот раз он действительно вернулся. Пусть не в День благодарения, а на Рождество. Пусть всего на два дня. Все это неважно. Поскольку летом он приехать не смог, Лил отправилась на каникулы в Калифорнию – поработать в местном зоопарке. За эти недели она узнала много нового и еще больше полезного.

С Купером она тоже старалась не прерывать связь, но уже тогда все стало меняться.

«Может быть, я просто не хотела этого замечать?» – спросила себя Лилиан.

На следующее Рождество приехать Купер не смог, и она снова сократила собственные каникулы, чтобы заняться практикой.

Их пути пересеклись только весной, и это уже был конец. Купер изменился – она увидела это сразу. Стал суровее, сильнее внутренне… Можно сказать, холоднее. Правда, жестоким он не был. А вот предельно откровенным был.

У нее своя жизнь на западе, у него своя жизнь на востоке. Пора принять это как должное и забыть о прежних мечтах.

Твоя дружба много значит для меня, как и ты сама. Но мы должны смириться с ситуацией и идти каждый своей дорогой.

Эти слова потрясли Лилиан до глубины души. Единственное, что еще оставалось у нее, – гордость. Гордость, которая позволила ей взглянуть Куперу прямо в глаза и сказать, что он прав.

– Слава богу, что я это сделала, – пробормотала Лил.

В противном случае его возвращение не принесло бы ей ничего, кроме боли и унижения.

Прошлое должно остаться в прошлом. Нужно перешагнуть через давние обиды и жить дальше. Тогда она сможет спокойно заглянуть к Сэму и Люси. А Купер… Что ж, как-нибудь они сыграют в бейсбол.

Она уже не молоденькая девушка с трепетным сердцем в груди и повышенным уровнем гормонов в крови. Не далее как нынешним летом она получила докторскую степень. Доктор Лилиан Чанс. Как вам это? Она – один из основателей заповедника Чансов, который расположен прямо здесь, на их земле.

За эти годы Лил объездила едва ли не весь мир, побывала в таких местах, о которых раньше и не слышала. А еще у нее были серьезные, продолжительные отношения с очень интересным мужчиной. Случилась и парочка романов, но это не в счет. А вот с Жан-Полем они прожили практически два года.

Она не будет расстраиваться из-за того, что объект ее детских грез вернулся в Черные Холмы. Если вдуматься, в их отношениях не было ничего трагического. Немножко дружбы, немножко любви. Так просто и так мило.

В этом же духе она будет продолжать и впредь.

Лил лениво вытерлась теплым полотенцем. Горячая ванна, бокал вина и домашний уют сделали свое дело – она решила капельку вздремнуть. Минут двадцать, не больше.

Доктор Чанс еле добрела до кровати и проспала как мертвая целых четыре часа.

На следующее утро Лилиан проснулась еще до рассвета, полная энергии и желания действовать. На кухню она спустилась раньше, чем родители, и сама приготовила завтрак. Когда отец, позевывая, пришел за кофе, на сковородке уже жарились картофель и бекон, а в миске поджидали своей очереди взбитые яйца.

Джосайя, чья шевелюра с годами ничуть не поредела, принюхался точно так же, как явившиеся за ним гончие.

– У меня были все причины радоваться твоему возвращению. Я-то собирался есть на завтрак овсянку быстрого приготовления.

– С каких это пор в нашем доме едят что бы то ни было быстрого приготовления?

– Пару месяцев назад мы с мамой пришли к компромиссу. Теперь дважды в неделю я ем овсянку. – Джо бросил на дочь мрачный взгляд. – Это полезно для здоровья.

– А… Так сегодня предполагался разгрузочный день?

Джо ухмыльнулся и дернул ее за косу:

– Придется перенести его на… На потом.

– Ладно, вот тебе тарелка, полная холестерина. После завтрака я помогу тебе накормить животных. Ну а затем – в заповедник. Я приготовила всего побольше в расчете на Фарли. Или овсянка отпугнула его от нашего дома?

– Отпугнуть Фарли не так-то просто. Он будет признателен тебе за омлет и за бекон. Сегодня я тоже проедусь с тобой в заповедник.

– Чудесно. Если там все в порядке, я надеюсь успеть еще к Сэму и Люси. Может быть, тебе нужно что-то в городе? Могу сделать крюк.

– Я составлю список.

Когда Лил выкладывала из сковородки картофель с беконом, на кухню вошла мать.

– Доброе утро! Ты вовремя.

Дженна глянула на эти гастрономические изыски и перевела взор на мужа.

– Это все она, – Джо кивнул на дочь. – Не мог же я оскорбить Лил пренебрежением к ее стряпне.

– Пусть так. Значит, овсянка завтра, – Дженна была неумолима.

На задней веранде послышались шаги.

«Должно быть, Фарли», – подумала Лилиан.

Она училась в университете, когда родители приняли этого парня в дом. Фарли Пакету только-только исполнилось шестнадцать лет. У мальчика была мать, но она сбежала из их съемной квартиры, за которую не платили уже два месяца. Кто его отец, Фарли не знал.

Движимый смутным желанием добраться до Канады, он бросил неоплаченное жилье и отправился в путь автостопом. К тому времени, когда Джосайя Чанс подобрал его на обочине неподалеку от Рэпид-сити, на парнишке была легкая куртка, ничуть не защищавшая от холодного мартовского ветра, а в кармане позвякивали тридцать восемь центов.

У Чансов он получил еду, ночлег и кое-какие обязанности по хозяйству. Джо и Дженна внимательно выслушали Фарли, а затем, как могли, проверили эту историю. В конце концов, обсудив ситуацию, они дали ему работу и выделили комнату в доме.

Прошло почти десять лет, а Фарли по-прежнему оставался здесь.

На кухню действительно вошел Пакет. Вместе с ним в дом ворвался холодный утренний воздух. Взгляд у парня был сонным.

– Уф! Холод такой, что можно яйца отморозить. – Увидев Дженну, он осекся. На щеках Фарли, порозовевших от мороза, выступил густой румянец. – Не знал, что вы здесь. – Он слегка принюхался. – Бекон? Так сегодня вроде бы должна быть овсянка…

– Нам вышла амнистия, – улыбнулся Джо.

Фарли расплылся в улыбке и кивнул Лил:

– Привет! Не думал, что ты встанешь так рано. Как-никак смена часовых поясов и тому подобное.

– Доброе утро, Фарли. Будешь кофе?

– Ясное дело. Знаешь, Джо, денек, судя по всему, выдастся солнечным. Буря ушла дальше на восток.

Разговор, как обычно бывало по утрам, перешел на погоду, коров и заботы по хозяйству.

«Такое чувство, – подумала Лил, – будто я и не уезжала на эти полгода».

Через час Лилиан с отцом уже ехали в заповедник, и разговор был такой, словно действительно они его начали прошлым летом. Речь шла о бывшей однокурснице Лил, работавшей ныне у них зоологом.

– Тэнси говорила, что Фарли частенько помогал им в зоопарке.

– Мы все старались помочь, тем более что ты была в отъезде.

– Просто Пакет к ней неравнодушен.

– К Тэнси? Быть не может, – рассмеялся Джо, но тут же осекся. – Нет, на самом деле?