Черноморский флот в трех войнах и трех революциях - Страница 20

В отместку за обстрел русскими Зунгулдака Сушон приказал «Бреслау» обстрелять порт Поти. 7 ноября в 7 ч 20 мин «Бреслау» с дистанции 2—2,5 км (по немецким данным), а вероятнее с 4,5—5,5 км (по русским данным), выпустил по Поти восемьдесят один 105-мм снаряд. Особых разрушений в порту не было. С берега ему ответила полевая батарея. Попаданий в крейсер не было, но в 8 часов он прекратил огонь и ушел полным ходом.

В ответ на бомбардировку Поти русская эскадра в том же составе (5 броненосцев, 2 крейсера и 12 эсминцев) утром 17 ноября обстреляла Трапезунд. Собственно, обстрел был проведен «Ростиславом» и «Памятью Меркурия», а остальные корабли прикрывали их.

Контр-адмирал Сушон решил перехватить русских. 17 ноября в 15 ч 30 мин «Гебен» и «Бреслау» вышли из Босфора. На следующий день в 11 ч 40 мин у берегов Крыма в районе мыса Сарыч крейсер «Алмаз» обнаружил дымы вражеских кораблей, а радиостанции эскадры перехватили переговоры «Гебена» и «Бреслау».

Вскоре противники в тумане заметили друг друга. В 12 ч 20 мин с дистанции 40 кабельтовых (7,4 км) «Гебен» и флагманский корабль Эбергарда «Евстафий» почти одновременно открыли огонь. В течение 10 минут боя русские корабли сделали 30 выстрелов из 305-мм орудий, из которых в «Гебен» попало только три. Кроме того, было сделано несколько десятков выстрелов из 152-мм и 203-мм орудий, из которых 11 попали в цель. Почти все попадания принадлежали «Евстафию». Дело в том, что все пять русских броненосцев должны были стрелять централизованно, причем управление централизованным огнем находилось на «Иоанне Златоусте», шедшем за «Евстафием». Но по приказанию Эбергарда стрельба была начата «Евстафием» самостоятельно. Ряд историков считает это ошибкой, спасшей «Гебен» от гибели. Другие, наоборот, утверждают, что это было правильным решением, так как «Иоанн Златоуст» постоянно передавал по радио неверную дистанцию до «Гебена» — 60 кабельтовых, то есть ошибался на 20 кабельтовых. На «Гебене» было убито 105 человек и ранено около 50 человек. 305-мм снаряд попал в каземат 152-мм орудий и вызвал там пожар. Заряды, находившиеся в каземате, не взорвались, так как находились в гильзах. У немцев все орудия имели гильзовое заряжание, а не картузное, как у русских и англичан. Латунные гильзы спасли несколько германских кораблей в ходе Ютландского боя.

«Гебен» успел выпустить девятнадцать 280-мм снарядов, 150-мм пушки использовать ему не удалось.

«Евстафий» получил четыре попадания 280-мм снарядами. Первым была пробита средняя дымовая труба и взрывом снесена бортовая радиосеть. Вторым и третьим, попавшими одновременно, были достигнуты попадания в батарейную палубу с пробитием 127-мм брони и повреждением внутренних помещений и оборудования и в правый носовой 152-мм каземат на стыке двух броневых 152-мм плит. Четвертый снаряд при разрыве у борта об воду осколками изрешетил небронированный борт в носовой части вблизи ватерлинии. Потери: убито 5 офицеров и 29 человек команды, ранено 24 человека команды. Остальные русские корабли и немецкий крейсер «Бреслау» повреждений не имели.

После 10минутной дуэли «Гебен» и «Бреслау» начали отход и скрылись в густом тумане.

20 ноября крейсер «Гамидие» в 6 часов утра открыл огонь по городу Туапсе с дистанции 8—11 кабельтовых (15—20 км). В течение часа он выпустил 80 снарядов по нефтяным цистернам, но пожара не последовало. Кроме того, была обстреляна радиостанция.

18 ноября минные заградители «Ксения» и «Константин» выставили заграждения у портов Трапезунд, Платана, Уние и Самсун. Это затруднило и задержало выгрузку транспортов с грузом для Кавказской армии.

В конце ноября погиб со всем экипажем минный заградитель «Нилуфер». Около Килии, севернее входа в Босфор, были прибиты его обломки, флаг и трупы двух германских матросов. По-видимому, «Нилуфер» или подорвался на русской мине, или стал жертвой собственных мин.

Германский генерал Лиман фон Зандере, командовавший сухопутными силами в Проливах, потребовал проведения высадки турецких войск в районе Аккермана. Контр-адмирал Сушон был категорически против десанта. В конце концов намечаемая большая десантная операция вылилась в авантюру — высадку на русское побережье 24 турецких кавалеристов, одетых в русскую униформу, и при этом часть из них умела говорить по-русски. Целью высадки являлось разрушение железной дороги Бендеры — Рени и уничтожение соседних деревень. По выполнении задачи отряду надлежало прорваться в Румынию.

В ночь с 6 на 7 декабря с турецкого парохода было высажено 24 десантника. Пароход конвоировал крейсер «Бреслау». Высадка прошла успешно, а пароход благополучно вернулся в Босфор. Однако диверсанты были вскоре обнаружены русскими и в полном составе сдались в плен.

«Бреслау» же пошел к берегам Крыма и безрезультатно обстрелял тральщики, проводившие контрольное траление. Крейсер был атакован русским самолетом. Однако его бомбы упали далеко от борта корабля. Это была первая атака самолетом корабля на Черном море.

6 декабря «Гебен» в сопровождении минных крейсеров «Берк-и-Сатвет» и «Пейк-и-Шевкет» вышел в море для обеспечения переброски сухопутных войск на четырех транспортах, следовавших под конвоем «Меджидие». Перевозились два батальона, две горные батареи, сто кавалеристов, верблюды и снаряжение. Энвер-паша с генералом Бронзартом следовал на «Гебене», чтобы присоединиться к Третьей армии у Трапезунда.

Конвой прошел благополучно, но из-за русских минных заграждений у Трапезунда войска высаживались восточнее, в Ризе.

10 декабря после высадки транспорты вышли в море под конвоем «Меджидие» и «Берк-и-Сатвета», а «Гебен» и «Пейк-и-Шевкет» направились к Батуму с целью его обстрела. Верхушки гор были ярко освещены солнцем, а само побережье покрыто туманом. В 12 часов русская радиостанция открыто сообщила: «“Гебен” у Батума». Из-за плохой видимости под берегом «Гебену» пришлось подойти на 81 кабельтов (15 км). Он выпустил пятнадцать 280-мм снарядов. Стрельба велась с 13 ч 39 мин до 13 ч 48 мин, то есть всего 9 минут. После этого «Гебен» развернулся и полным ходом ушел в море. Снаряды «Гебена» легли совершенно бессистемно — с большими недолетами от береговой батареи Бурун-Табае, в городе, на приморском бульваре и в гавани. Бомбардировка никаких существенных результатов не имела: было повреждено несколько частных домов, осколком пробит борт одного из пароходов, убит один человек и ранено четыре.

Береговые батареи ответили, но попаданий в «Гебен» не добились. Перед войной большая часть береговых орудий Михайловекой крепости была демонтирована. Как морское, так и сухопутное русское командование придавало большое значение Батуму и собиралось создать там первоклассную береговую оборону. В 1910—1913 гг. там планировалось построить мощные береговые батареи. Они должны были состоять из четырех 356/52-мм двухорудийных башенных установок и шести 152/52-мм двухорудийных башенных установок. Замечу, что береговых установок такой мощности к 1914 г. не было ни в одной стране мира. В 1914 г., в связи с более высокой готовностью 305-мм установок, было решено 356-мм башни заменить на 305-мм двухорудийные башенные установки.

Но увы, к ноябрю 1914 г. под башенные установки в Батуме только начали рыть котлованы. Тогда из Кронштадта в Батум были срочно направлены две 254/45-мм открытые установки с углом возвышения 30°. Во время обстрела «Гебена» эти орудия только устанавливались и не могли вести огонь. К 27 декабря оба орудия были готовы к стрельбе. А к лету 1915 г. в Батуме было установлено еще два 254/45-мм орудия.

Последней операцией в кампанию 1914 года стала попытка закупорки порта Зунгулдак. Первые же бомбардировки Зунгулдака показали, что, несмотря на разрушения, нанесенные русской эскадрой, добыча и транспортировка угля продолжались. Одновременно выяснилось, что имеющийся в Зунгулдакской гавани прочный мол благодаря своей высоте скрывает стоящие в гавани пароходы настолько, что поверх стенки мола видны обычно только мачты и часть трубы. Таким образом, пароходы были защищены от огня кораблей, особенно эсминцев и крейсеров, которые, обстреливая Зунгулдак и не подходя под действительный обстрел батарей, не могли причинить пароходам существенных повреждений. Показания пленных, подтверждая это, указывали еще и на то, что мол служит прикрытием как для мелких пароходов, занимающихся буксировкой шаланд, так и для каботажных судов, прячущихся под его прикрытием при появлении русских кораблей.