Чернила (СИ) - Страница 8

Почему? Почему он привел ее в цирк и бросил?

Но люди казались добрыми. Они дали ей комнату, одежду, чай, чтобы согреться, и ванную, чтобы позаботиться о себе. Конечно, это не означало, что они не собирались порезать ее на кусочки и скормить аллигаторам в реке.

И кем был странный мужчина, вышедший из тени? Она увидела его краем глаза. Татуировки делали его голову похожей на череп, и она была убеждена, что это был дух.

Потому она игнорировала его. Люди в комнате подумали бы, что она безумна, если бы она указала на призрака в углу, но потом он шагнул вперед и заговорил. Все реагировали на него, так что он не был духом. Он был человеком.

И пугающим.

Ее желудок сжался от взгляда на него. Но когда он заговорил, она ощутила настоящий страх. Его гулкий голос был низким, с ирландским акцентом. Ее отец говорил, что нужно бояться иммигрантов. Они захватят страну, и ей нужно было опасаться.

Если все иммигранты были как он, она понимала, почему. Каждый дюйм его кожи был в чернилах, кроме лица. И на миг ей показалось, что змея на его горле двигалась.

Татуировки не могли двигаться. Но в этом месте было много невозможного.

Ирен собрала вещи в охапку, держала их подальше от испачканного тела и выглянула за дверь. В коридоре никого не было, и свет в ванной не горел.

Может, все на самом деле ушли спать. Было уже поздно.

От страха сердце все еще колотилось в груди. Она думала, что отец вот-вот ворвется в комнату и оттащит ее домой. К пастору, который хотел изгнать демона.

Сердце быстро билось, ладони вспотели, пока она шла от спальни к ванной, держась теней. Ирен невольно бежала, как таракан. Она боялась скрипов и движения. Она боялась вех в этом месте, которые были добрыми, но она не могла их понять.

Ирен боялась, что они резко изменятся. Ее родители сделали это. Она была их маленькой девочкой, но они все равно захотели подвергнуть ее жуткой боли. Потому что она была другой. Потому что она не хотела врать им насчет своих странностей.

Она закрыла дверь ванной за собой так тихо, что не услышала щелчок. А потом заперлась и выдохнула.

Наконец-то. Она была в безопасности. Хоть на пару мгновений.

Ирен задержалась в ванной, сколько могла позволить в чужом доме. На нее смотрели испуганные глаза, которые видели слишком много, душа была потрясена до глубины.

Ее семья хотела навредить ей. Люди, которые должны были любить ее.

Теперь дух привел ее сюда, что было странно, ведь его не должно быть. Ее отец говорил, что духи уходили в следующую жизнь. Туда, куда люди не могли последовать.

Но это было не так. Они были еще тут. Они мучили ее, куда бы она ни пошла, и она не знала, как их утихомирить.

Ручка двери загремела.

Ирен сжалась, боясь, что один из артистов цирка попробует вломиться. Они могли опомниться и захотеть прогнать странную девушку, говорящую с призраками.

А потом это прекратилось. И началось снова.

Она смотрела на ручку. Она не двигалась. Не физический человек пытался войти в комнату, раз ручка не двигалась. Но звук бил по ее ушам, словно кто-то хлопал в ладоши по бокам у ее головы.

Еще дух. Он тоже хотел ее внимания. Почему они не оставляли ее в покое?

Она сжала край рукомойника, смотрела в зеркало, пока дух проходил сквозь дверь. Это была женщина, белый дым трепетал по ее краям. Она отличалась от духа, который следовал за Ирен.

Эта казалась доброй. Ее лицо было схожим с мужчиной, который говорил с ней в гостиной, на которого все равнялись, принимая решение.

Ее глаза когда-то могли быть голубыми, морщинистое лицо видело много лет, нос был приплюснутым, а челюсть — квадратной. Женщина смотрела на нее глазами матери. Глазами заботливой женщины.

— Добро пожаловать в мой дом, — тихо сказал дух. — Ты в порядке, милая?

Нет. Нет. Ирен не была в порядке. Она не могла исцелиться от раны, от которой кровоточило сердце.

Но она все равно кивнула.

— Спасибо, что интересуетесь.

— Не можешь уснуть?

Ирен прикусила губу, не ответила. Эмоции бурлили в горле, сдавливая его так сильно, что она едва могла дышать.

— Почему тебе не пройти на кухню? Там еда. Ты выглядишь так, словно не ела толком неделями.

Она не помнила, когда в последний раз ела. Еда ее матери в последнее время была на вкус как пыль, оставляла привкус мела на языке.

Ирен кивнула, провела рукой по белой ночной рубашке, которую ей дали. Так поздно на кухне никого не будет. Она будет в порядке.

Она пошла за призраком. Дух был в белом платье, похожем на одолженную одежду Ирен.

Они вместе прошли по тихим коридорам большого дома. В свое время здание точно было одним из самых впечатляющих в округе. Даже потолки были красивыми. Ирен смотрела на них, пока шла по плюшевому ковру, обтрепавшемуся по краям.

Потолки с цветами, вырезанными на металле, показывали свой возраст ржавчиной и облетевшей краской, падающей кусочками на пол, под ней была металлическая основа.

— Осторожнее на лестнице, — шепнул дух.

Ирен не опустила взгляд. Она протянула руку, опустила ее на перила, и тело несло ее по лестнице. В этом месте было на что посмотреть. Столько красоты было в местах, куда люди редко смотрели.

— Вы тут умерли? — тихо спросила она, когда они спустились на первый этаж.

— Да.

— Мне жаль, что вы умерли, — ответила Ирен. — Но я рада, что вы тут, приглядываете за этим местом даже после смерти.

— Да, наверное. Хотя я тут не из-за дома, — дух вела ее прочь от комнаты, куда она вошла, когда попала сюда. Они отправились в другую часть дома, миновали комнату, которую раньше могли использовать для бильярда, и попали на большую кухню. — Я тут для всех, кто остается в нем.

— Дух дома? — удивилась она.

Ирен замерла на пороге кухни, которая была красивой и старой, как весь дом. Ржавая печь выделялась в центре, шкафы покрывала потрескавшаяся краска. Артисты еще не поработали над домом. Или им было все равно.

Ирен видела мир возможностей в этом месте. Если потратить время, починить плитку на полу, убирать хоть пару часов в день, это место станет красивым.

Она поняла, что дух смотрел на нее с глазами, полными слез.

— Что такое? — спросила Ирен.

— Ты смотришь на это место так же, как я, когда купила его, — дух вытер глаза, хоть слез не было. — В моих глазах были те же мечты, то же желание сделать место домом, где люди смогут отдохнуть и найти покой для их душ.

— Тут красиво.

— Да. И я думаю, что станет еще лучше в правильных руках, — дух указала на холодильник. — Поищи себе еды, милая. Там должно быть то, что можно съесть перед сном.

Ирен быстро прошла по кухне. Она взяла коробочку клубники, немного винограда. Она не хотела брать у них много еды. Им нужно было больше еды, чем ей.

Она опустила еду на стол, забралась на стул и смотрела на ягоды. Она имела право брать их еду? Это ощущалось неправильно.

Она сдалась. Ей придется поесть, и эти люди предложили ей убежище. Ей нужно было кому-то доверять.

Дух сел на другой стороне, смотрел, как она ела.

— Ты будешь в порядке, знаешь?

— Нет.

— Я хотела бы объяснить лучше. Духи видят мир слоями, этого не могут люди. В твоей жизни и жизнях этих людей многое еще развивается. Но все тут хотят найти место, которое можно звать домом. Как и ты.

— Вы очень добры, — ответила Ирен. — Спасибо.

— Ты видела мало доброты в жизни, да?

Ирен попыталась вспомнить, когда ее в последний раз касались с теплом. Она не помнила. Может, кто-то в церкви? Порой отец просил людей в церкви приветствовать друг друга, пожимать руки, и кто-то должен был сделать это. Но она не помнила такой миг.

Ее отец хотел, чтобы она была чистой. Только девственница станет хорошей женой, говорил он. Если она не могла управлять собой и своими эмоциями, ее никто не захочет.

Но она все еще была одна. Жила с родителями, где ее одевала как куклу мать, расчесывающая ее волосы на ночь.

Ей было двадцать лет. Ирен могла сама расчесать свои волосы.