Черная Волна - Страница 76

Он кашлянул и отвернулся.

— Оно… хочет умереть, — молвил Лайко.

— Это желание мы исполним, — ответил

Рафен и выстрелил.

ЗОАНТРОП был последним живым повели

телем тиранид на Дайнике-5. Муки, которые

ему причиняли руки плоти-добычи, были бес

предельны, покорное генетическое разнооб

разие чужаков, сама сила разума улья и ключ

к их победе над моноформами, что населяли

галактику, был использован против них же

самих. Существо, что пленило его, сковало, деформировало зоантропа, используя науку, граничащую с темной магией и причудливым

колдовством. Тиранид превратился в раба, в

машину воспроизводства, стал не более чем

кусок органической машинерии, загнанной в

цепи в потайной крепости Байла.

Если бы ксенос мог понять произошедшее, он, может быть, испытал бы благодарность к

Астартес или возможно даже ухватил иронию

судьбы. Но теперь, в самом конце, его волно

вало только одно: существо хотело смерти, жаждало ее сильнее, чем даже утолить вели

кий, безграничный голод, который являлся

неотъемлемой чертой всего его рода.

И за секунду до того, как жизнь оборвалась, перед тем, как вырвались болтерные снаряды

и разряды энергии, что разорвали его на ча

сти, зверь издал последний, окончательный

вопль боли, который эхом прошелся по всей

планете.

В ЗАЛЕ заключенных заорал брат Церис, и

его стошнило кровью, вспышки яркого акти

нического света прошлись по краям его пси

хического капюшона. Он рухнул на каменный

пол, дергаясь и кашляя, долгие секунды его

трясло от телепатической отдачи предсмерт

ного вопля чужака.

ПСИОНИЧЕСКИЙ вал вопящей, кипящей

боли хлестнул по острову расходящейся вол

ной, невидимый для невооруженного глаза, но сверкающий, подобно яркому солнцу, на

всех частотах разума. В сотнях километров, пси-воспримичивые рабы на бортах катеров, патрулирующих океаны Дайники-5, были

мгновенно убиты, и без них плавающие в во

де хищники начали подплывать ближе. По

стоянный голод, подстегнутый волной нена

висти, разжег их примитивные разумы.

В эпицентре убийства псионический шок

затронул каждое существо, у которого были

молекулы ДНК тиранидов. Облака феромо

нов, что так долго укутывали остров, внезап

но лишились всей своей мощи, вся сила утек

ла из них, когда биохимическая дымка стре

мительно распалась и затвердела, превратив

шись в дождь из жирного, белого пепла, пада

ющего с небес.

Волна ярости разошлась, и каждый затро

нутый ей тиранид внезапно затрясся от по

жирающего, кровожадного безумства. Когда

взвесь из феромонов и телепатического шу

ма, прячущая остров Байла, мгновенно испа

рилась, существа, которые плавали, роились

или летали, немедленно осознали, что рядом

есть что-то новое и ужасное. Для роя ксено

сов, это было подобно тому, как если бы вне

запно в их плоти образовалась огромная, зло

качественная опухоль.

Все их желания, все инстинкты были забы

ты. Огромная, безумная ярость превратилась

в ненависть к захватчикам, она яркими цвет

ками распустилась в разуме каждого тирани

да на Дайнике-5. Они учуяли человеческое

мясо, след другого вида, и на передний край

вышли совсем другие инстинкты, которые

управляли их видом.

Атаковать.

Убить.

Поглотить.

СМЕРТНЫЙ крик существа чужих вошел в

Рафена, словно зазубренный клинок, и он ре

флекторно поднял руки, дабы защитить уши.

Но звук не был звуком — так только казалось, это было невидимое силовой поле, которое

колыхалось вокруг них, проходило через них

и исчезало дальше.

Затем пришла боль. Пламенное бурление в

груди, словно плоть залили расплавленным

металлом, оно сжигало его, обугливало кожу

и кости в чернеющие сгустки бесформенной

материи.

Паразит внутри вгрызался в его основное

сердце, как и должен был поступить. Ни одна

другая мука не могли быть столь сильной.

Болтер задергался в его судорожном захвате, он отшатнулся прочь от дымящегося трупа

зоантропа и упал на колени. Размытым взо

ром он видел, что другие в таком же состоя

нии, каждый воин вцепился в себя в предель

ной агонии.

Тонкий, высокочастотный хор из визгов

достиг его слуха, с каждой секундой он все

сильнее наполнял комнату. Личинки. Все во

круг, новорожденные, имплантированные

паразиты стегали друг друга ресничками и

корчились от шока, на их глянцевых боках

проступили вены, из их миножьих пастей

толчками выбрасывало жидкости.

Мука психической смерти зоантропа убила

их, пока Рафен смотрел, борясь с самим собой, дабы остаться в сознании, личинки взрыва

лись и увядали, выблевывая в воздух хлопья

черной золы. Без телепатической связи со

своим родителем-ксеносом, они умирали, по

скольку демонические компоненты их тел

уходили обратно в варп.

Дрожащими пальцами Рафен разорвал за

ляпанную кровью робу на груди, когда еще

раз накатила муть, вызывающая отвращение

и головокружение. Он видел что паразит, по

груженный в его грудь Чейном, корчится и

бьется под темным рубцом кожи, где затяну

лась его рана. Затем голова пульсирующей, окровавленной личинки вырвалась из плоти

и зашипела, шевеля усиками вокруг рта. Кро

вавый Ангел задыхался, но используя свой

стальной самоконтроль, он потянулся и схва

тил визжащего паразита. Разорвав кожу, он

вырвал из себя личинку, пока та отхаркивала

пепельную пыль.

Рафен сплюнул, дабы избавиться от кис

лотного привкуса во рту, и отправился к това

рищам. Каждый из них был осыпан темной

пылью, их грудные клетки были разорваны и

кровоточили.

— Мы… освободились от них… — задыха

ясь, прохрипел Нисос, — наконец-то освобо

дились!

Кровавый Ангел схватил Ветчу и помог то

му подняться на ноги, размахивая свободной

рукой перед его лицом, чтобы рассеять тем

ную дымку, создаваемую трупами личинок.

— Байлу не нужны были надзиратели, пока

эти твари были внутри нас, — молвил Рафен,

— он не доживет до того момента, когда будет

сожалеть о своем высокомерии…

— Выше! — задыхаясь, заорал Лайко. Над

головами, где комнату по окружности обхо

дили подмостки, двигалась громадная тень, свет из открытого люка подчеркивал силуэт, высокий и широкий как у космодесантника.

— Ты! — послышался голос, холодный, словно проклятье. — Что ты натворил?

ДЛЯ НАСЕКОМЬИХ чувств тиранид остров, казалось, появился из ниоткуда. Прибрежные

кракены, рыскающие под поверхностью оке

ана, внезапно учуяли вибрацию и огромное

количество добычи, причем так близко, что

это практически сводило с ума.

Их похожие на пули тела выскочили на от

мель, щупальца выбрасывались во всех на

правлениях, чтобы схватить все, что можно

поглотить и превратить в биомассу. Один ко

лыхался над опрокинутыми обломками па

трульного судна, вонзался во внутренности

лодки в поисках живой материи, другие кину

лись на корпус выброшенного на берег “Ней

моса”, толстые усики полезли в открытые лю

ки, дабы закусить почти человеческим мясом, спрятанным в металлическом цилиндре. Их

совместные объятья мяли сталь, они вскрыли

подводную лодку, разломали укрепленный

металл и открыли внутренности соленому

морскому воздуху.

Когда они вычистили из судна все, что

можно было, то изменили свои тела и поме

няли строение своих форм, вытягивая себя на

галечный пляж и сухую землю, целенаправ

ленно и устойчиво продвигаясь к воротам

крепости. Они чуяли добычу, и ее было много.

По их следу вдоль берега забурлили волны, бессчетные ликторы-акулы, угри-потрошите