Черная книга Чеченской войны - Страница 1

САВЕЛЬЕВ (КОЛЬЕВ) Андрей Николаевич

"ЧЕРНАЯ КНИГА ЧЕЧЕНСКОЙ ВОЙНЫ"

Предисловие

Книга готовилась в 2000 году как материал, который предназначался для депутатов Парламентской ассамблеи Европы, которые основывали свои представления о положении в Чечне из предвзятых выступлений враждебно настроенных к России политиков (включая ряд российских правозащитников). Необходимо было на фактах показать, что война против бандитов восстанавливает, а не нарушает права граждан. В книге давался фактический материал о преступлениях чеченских банд, о нарушениях элементарных прав русского населения со стороны режима Дудаева-Масхадова, был проведен анализ причин неэффективности российской политики в Чечне в различные периоды времени.

Книга не была издана в силу «усталости» европейской общественности от чеченской темы, что позволило российским политикам обойтись при общении с ПАСЕ без тщательно подобранного фактического материала и его анализа. К тому же возникала опасность, что прямые претензии иностранным государствам за их пособничество боевикам, вызовут новую волну ответной критики в адрес России.

Вместе с тем, материал остался актуальным и сегодня. В значительной степени он альтернативен выпущенной Администрацией Президента «Белой книге Чеченской войны», которая носит исключительно журналистский характер и не пытается проникнуть вглубь проблемы и сделать выводы.

Текст книги дополнен более поздними материалами, которые в период 2000–2001 гг. по разным каналам представлялись в распоряжение людей, принимающих решения по урегулированию в Чечне. Ни один из этих материалов не был востребован. Вероятно, это одна из причин, по которой «чеченский капкан» все еще держит Россию.

Введение

Обвинения России в нарушении прав человека в Чечне, выдвигаемые в течение ряда лет со стороны международных и правозащитных организаций, а также со стороны видных общественных деятелей до сих пор обходили молчанием нарушение прав человека со стороны официальных властей Чечни и патронируемых ими вооруженных бандформирований. В связи с этим возникала иллюзия неадекватности российской политики в Чечне, непропорциональности применения силы.

Действительно, российское руководство в течение ряда лет стремилась действовать с оглядкой на общественное мнение в России и за рубежом, закрывая глаза на ширящееся беззаконие и геноцид русского населения на территории Чечни, а в дальнейшем — постоянно прерывая силовые действия против бандформирований с целью достижения мирных договоренностей. Эта политика, основанная не на знании реальных фактов, а на следовании недальновидным рекомендациям сторонников абстрактного гуманизма потерпела полный провал и привела к неоправданным жертвам как среди мирного населения, так и среди военнослужащих и сотрудников правоохранительных органов, обеспечивающих восстановление законности и соблюдения прав человека в Чечне.

Сбор и анализ информации о реальном положении дел в Чечне до последнего времени был серьезно затруднен как непримиримой позицией чеченского руководства, которое отвергало любые попытки правоохранительных органов России организовать восстановление законности в Чеченской Республике, так и обстановкой страха, порожденной непрекращающимся насилием и бессудными расправами, творимыми в Республике в течение ряда лет.

В настоящее время, когда российское общество, убедившееся в агрессивной сущности режима, установленного в Чечне Дудаевым и Масхадовым, поддерживает действия российского правительства и российских войск, когда мирное население Чечни получило уверенность в том, что разгул бандитизма больше не повторится, возникают условия для сбора необходимой информации, получения свидетельских показаний и объективной оценки режима Дудаева-Масхадова.

Настоящий материал, подготовленный экспертами Совета по внешней политике, представляет собой первую попытку анализа ситуации в Чечне с точки зрения соблюдения прав человека и интересов российской государственности.

Истоки и предпосылки Чеченской войны

Кавказская война

Затяжная конфликтная ситуация на Северном Кавказе в XVIII–XIX вв. связана со столкновением вызревшей русской государственности и запоздало подошедшими к стадии становления протогосударств горскими сообществами. История, не терпящая пустоты, вынуждала Россию заполнить государственно неоформленное пространство и обеспечить политическое и экономическое смыкание с Закавказьем.

Еще в 1718 и 1722 гг. Петр I направлял в Чечню военные силы для защиты русских границ от набегов. Первая военная экспедиция в глубь Чечни состоялась в 1758 году. Но вплоть до начала XIX века Россия пыталась гибкими методами склонить чеченцев и другие горские народы к мирному решению конфликтов, возникавших вокруг торговых путей и осваиваемых земель.

Экономической основой Кавказской войны стала гипертрофированная набеговая система, возмещающая внутреннюю нищету горских сообществ внешней экспансией и превратившаяся в своеобразный экономический уклад. Скудные плоды производительной деятельности горских сообществ породили “отхожий промысел”, использовавший в качестве обоснования межплеменную рознь, а в качестве консолидирующей социальной технологии — примитивную “военную демократию”. Известно заявление горцев русскому генералу Румянцеву: “Набеги и грабеж — наши занятия, как ваши хлебопашество и торговля”. Впрочем, набеги осуществлялись не только ради грабежа, но и ради охоты на людей, которых продавали в рабство или возвращали в обмен на выкуп.

Набеговая система удовлетворяла запросам общества, переходящего от родоплеменных отношений к государственным. Это требовало дополнительных ресурсов развития. Изыскание таких ресурсов велось не за счет внутреннего прогресса, а за счет войны. Набеговая экспансия усиливала власть и увеличивала богатство горской знати, а также сглаживала внутренние противоречия в горских сообществах, удовлетворяя минимальные материальные запросы общин. Лишь постепенно набеги стали оправдываться не экономической необходимостью и традициями, а утверждением исламских догматов.

Со второй половины XVIII века набеги чеченцев были переориентированы в большей степени на север, где на русской границе велась интенсивная экономическая жизнь. Чем быстрее увеличивалось население равнинной Чечни, тем интенсивнее становились набеги. Один из современников Кавказской войны писал: “Пока чеченцы были бедны, пока народонаселение, разбросанное по редким хуторам на равнине, не составляло сплошных масс, они были покойны и нетревожны; но когда стали возникать богатые деревни, когда на тучных лугах стали ходить многочисленные стада, мирные дотоле соседи превратились в неукротимых хищников… народонаселение в Чечне быстро возрастало, благосостояние жителей увеличивалось ежедневно, дух воинственный достигал своего полного развития”.

Характерно, что предводитель горцев Шамиль был ограблен своими соратниками как в одном из своих первых военных походов, так и в последнем своем отступлении к месту последующего пленения. Шамиль впоследствии писал: “Я управлял народом скверным, разбойниками, которые тогда только сделают что-нибудь доброе, когда увидят, что над их головами висит шашка, уже срубившая несколько голов”.

До XVIII века у вайнахских племен не сложилось какой-либо доминирующей религии. Значительным влиянием пользовались христианство, ислам, язычество. Основу культовой жизни составляли древние обычаи. С развитием набеговой системы демократические принципы язычества и христианское осуждение жестокости стали мешать горцам. Поэтому особую популярность получил Коран, позволявший действовать по принципу “око за око, зуб за зуб”, а также объявить газават.

Чеченцы, достаточно поздно приняв ислам, чаще всего ценили свои родовые законы выше суда по шариату. Если шариат отрицает всякое воровство, то у чеченцев воровство у соседей считалось удалью. По родовым обычным законам (адатам) наказывалось лишь воровство у своих. Всплеск религиозного фанатизма во время Кавказской войны был непродолжительным и не оставил в самосознании чеченцев глубокого следа. Но во время войны ислам играл роль консолидирующей идеологии.