Челюсти судьбы - Страница 11
Рыжие еще раз выразительно хмыкнули. И заявили, что, если таково желание большинства, они ему препятствовать не смеют. Покажут место, куда выкинули вчерашний мусор. Но за это их грузовики должны пропустить к свалке.
– Как же! А вы мусор возьмете и на вчерашний вывалите!
– Мы в другом месте, – успокоил всех Сергей. – Аккуратненько! С краешку! Вы даже и не заметите.
– Нет! Пока трупы не найдем, не пустим вас к мусору!
– Ну пожалейте нас, в самом-то деле! Мы же люди подневольные. Нам жадюга Маркевич за полный рейс платит. Не выбросим мусор, не видать нам денег. А у нас у всех семьи и дети.
Вряд ли в другой ситуации рассказ Сергея о его бедных голодающих в ожидании возвращения отца детках вызвал бы прилив сочувствия у этих обозленных людей. Но сейчас они уже нацелились на поиск трупов. Это было для них теперь первоочередной задачей. И поэтому они махнули рукой на все остальное и открыли дорогу.
В самом деле, несколько грузовиков там больше или меньше. Какая разница? В данном случае найти трупы в мешках и привлечь гада Маркевича к ответственности было для них гораздо важнее. Пусть выбросят на свободном месте. Все равно скоро свалку уничтожат!
– Ну, и где вы вчера выбросили мусор? – деловито осведомился один из митингующих, добравшись до свалки.
Держался он очень бодро, видимо, сказывалась привычка. Сами подруги едва не падали с ног от резкого запаха гниющих отбросов. Да еще чайки, возмущенные вторжением на их территорию непрошеных гостей, принялись кружить над головами и гадить вниз не хуже голубей.
– Просто снайперы какие-то, а не чайки!
– Хотите, пальну в парочку для острастки? – оживился Сергей, в самом деле извлекая из кабины своего грузовика пневматику.
И, не дожидаясь согласия остальных, выстрелил в стаю чаек. Те разразились яростными криками, хотя никто из птиц не пострадал от выстрела.
– Эх, промазал! – сконфуженно пробормотал Сергей, заряжая ружье и вновь прицеливаясь.
Пока он развлекался тем, что палил по птицам, впрочем не причиняя тем особого вреда, митингующие приступили к поиску мешков. Действовали они с большим усердием, словно бульдозеры перепахивая тот участок свалки, куда был выброшен вчерашний мусор.
Подруги не знали, радоваться им или пугаться. Конечно, хорошо, что у них столько помощников. Но это пока хорошо! А вдруг никаких трупов на свалке нету? Тогда что? Как бы разгневанная толпа обманутых в своих надеждах людей не прикончила бы самих подруг и не засунула бы в мешки вместо Антоновых. Раз уж они так настроились поиметь на своей свалке выброшенные трупы!
Время шло, а мешков с трупами не находилось. И взгляды, которые кидали на подруг их помощники, становились все более и более задумчивыми.
– Тебе не кажется, что нам пора сваливать подобру-поздорову? – подобравшись к Кире, шепнула ей на ухо Леся. – Что-то мне не нравятся их взгляды.
– Сама думаю о том же последние полчаса. Но как сбежать? Мы у них на виду, словно на ладони!
– Скажем, что нам в туалет приспичило.
– Неудобно как-то.
– А по морде получить удобно? А то еще и помоями могут закидать. Тоже приятного мало. Нет уж, ты как хочешь, а я сбегаю!
– Но ведь Густав…
– Нету тут твоего Густава! И вообще никаких трупов тут нету! Твоего жениха вместе с его семьей увезли похитители. Их и надо искать, а не дурью на свалке маяться!
– Но что же делать? Нам ведь уже не уйти!
– Еще как уйти! Пусть кто-нибудь попробует нас остановить! Давай-ка пойдем за тот холмик. Если спросят, мы в туалет!
– Что же, надеюсь, за нами никто не увяжется, – вздохнула Кира.
И девушки двинулись в сторону облюбованного Лесей холмика. Он целиком состоял из такого зловонного мусора, что подруги надеялись, большого наплыва охотников последовать за ними не будет.
– Вот в Америке – молодцы ребята, они свой мусор сразу же делят на части. Небось у них на свалках так не воняет.
– Как это делят? – заинтересовалась Кира.
– Очень просто. Отдельно бумагу и картон. Отдельно стекло. Отдельно пластик. Отдельно металл. Все это пускают в переработку. А гниющие остатки – всякие там кожурки, огрызки и объедки – отвозят и сразу же засыпают землей. Понимаешь?
– Конечно. Под землей отходы перегнивают и превращаются в удобрение.
– Совершенно верно. А потом они на местах свалок разбивают парки или футбольные площадки.
Кира с сомнением покачала головой. Кому тут может понадобиться футбольное поле? А устраивать парк, когда в нескольких шагах есть настоящий лес, и вовсе глупо. Но все же что-то в этой американской идее было. По крайней мере, так можно было бы избежать народных пикетов на дороге к свалке.
Но раздумья Киры были прерваны противным въедливым голосом какой-то пикетчицы:
– А куда это вы намылились, красавицы мои?
– Мы? – остановились подруги. – Мы в туалет.
Но женщину этот ответ ничуть не удовлетворил.
– В туалет они намылились! – заорала она еще громче. – А мы вам тут нанялись в отходах рыться?
– Можете тоже с нами сходить.
– Не хочу я в туалет! Мы вам поверили, а вы…
Но договорить женщина не успела. И призвать народ к линчеванию подруг тоже не успела.
– Нашел! – раздался чей-то голос. – Нашел!
Кира с Лесей переглянулись, им мигом перехотелось в туалет. В один миг смертельно побледневшая Кира огромными прыжками помчалась к тому месту, где бородатый мужчина, подпрыгивая, размахивал в воздухе своей шапкой.
– Тут он! Есть покойничек!
В иной ситуации его радость при виде покойника могла бы показаться довольно странной, но нужно было учитывать, сколько времени эти люди провозились в воняющем мусоре.
– Копаю, копаю, а потом смотрю, рука из мусора торчит, – захлебываясь от восторга, рассказывал бородатый. – Присмотрелся, блин, точно рука! Человеческая рука!
Кира пошатнулась и ухватилась за Лесю. Рука была однозначно мужская. Кого же они нашли? Густава или его брата – Рика?
– А ну-ка! Давайте-ка потянем!
И, ухватившись за руку мертвеца, добровольцы вытащили на свет мужчину. Лицо его было испачкано чем-то красным, кетчупом или засохшей кровью, перепутанные волосы закрывали его, мешая рассмотреть черты покойника. Но сразу же бросалось в глаза, что одет он в дорогие шмотки. На нем была кожаная куртка, дорогие джинсы и очень хорошего качества ботинки.
Правда, вся одежда была перепачкана в крови, которая натекла из ран на теле мужчины.
– Это твой? – спросили у Киры. – Твой жених?
– Не… не знаю. Лица не вижу.
– Покажите ей лицо!
Покойника очистили от налипших на него гранатовых кожурок и показали Кире.
– Ах, нет! – с облегчением воскликнула Кира. – Это не он! Это совсем другой человек!
– Как не он? – изумились вокруг. – Точно не он?
– Нет, нет! Это не Густав!
– А кто же?
– Я его не знаю.
Леся подергала Киру за рукав и вполголоса предположила:
– Возможно, это Рик?
– Нет. Рик моложе Густава. А этот тип выглядит на все пятьдесят.
И действительно, покойный был уже далеко не юнцом. Лет сорок пять, а то и все пятьдесят. Очень хорошо сохранившийся и моложавый мужчина, но он уже был в годах.
– Однако это странно, – пробормотала Леся. – Если наших тут нет, то откуда взялся этот?
– Я не знаю.
Эту фразу Кире пришлось повторять еще много раз в течение двух ближайших часов. Сначала всем своим добровольным помощникам. А потом и ментам, которые прибыли к месту обнаружения страшной находки. Что же, правозащитники могли быть довольны. Как они и ожидали, менты немедленно распорядились закрыть свалку, пока что временно, до особых распоряжений.
Но это был единственный плюс, который получился из всей этой истории. Все остальные были сплошные минусы. Подруг немедленно доставили в местное отделение милиции, где принялись допытываться, откуда у них взялась такая интересная информация о появлении на свалке свежего трупа убитого мужчины. И откуда они так точно знали, где и в какой части свалки искать покойника.