Человек в лабиринте. Сборник зарубежной фантастики - Страница 11

— Но Нат, — прошептала она, — ведь погода изменилась только этой ночью. Еще нет снега, и они не могли страдать от голода. На полях достаточно корма.

— Я же тебе говорю, что это из-за погоды, а ты не веришь, — повторил Нат.

Лицо его тоже было напряженным и усталым. Какое го время они смотрели друг на друга, не говоря ни слова.

— Я пойду вниз и заварю чай, — сказал он.

Вид кухни немного успокоил его. Чашки и блюдца, аккуратно выстроенные на полках кухонного шкафа, стол, стулья, клубок с вязаньем жены на плетеном кресле, детские игрушки на стоящей в углу тумбочке — как будто не было только что этих ужасных событий.

Он опустился на корточки перед печью, выгреб старую золу и разжег огонь. Горящие поленья создавали ощущение уюта и безопасности, а кипящий чайник и фарфоровый кувшинчик для заварки дополняли привычную обстановку. Он выпил чаю и отнес такую же чашку жене. Потом вымыл посуду и, одев сапоги, открыл заднюю дверь.

Небо было низким и свинцовым, а холмы, так красиво освещенные вчера заходящим солнцем, выглядели сегодня мрачными и пустынными. Восточный ветер, острый, как бритва, срывал с деревьев сухие и ломкие листья. Нат попробовал землю каблуком. Она совершенно промерзла. Еще вчера невозможно было представить, что все так быстро и неожиданно изменится. Черная зима опустилась на землю в одну ночь.

Дети уже проснулись. Джилл что-то щебетала наверху, а маленький Джонни опять плакал. Нат слышал, как жена успокаивала его. Потом все сошли вниз. Он приготовил завтрак, и день закрутился по своему обычному распорядку.

— Ты прогнал птиц? — спросила Джилл, которая уже успокоилась от того, что на кухне потрескивал огонь, что начался день и завтрак.

— Да, они все улетели, — сказал Нат. — Это их восточный ветер пригнал. Они испугались и заблудились — им нужно было где-то спрятаться.

— Они хотели заклевать нас, — сказала Джилл. — Они целились Джонни прямо в глаза!

— Это они от страха, — объяснил Нат. — Они ведь ничего не видели в темной комнате.

— Хоть бы они не прилетели опять, — сказала Джилл. — Может, оставить им хлеба за окном, тогда они поедят и улетят прочь?

Позавтракав, она вышла из-за стола, собрала учебники в ранец и сняла с вешалки свое пальто с капюшоном. Нат ничего не сказал, но жена, которая еще сидела за столом, вопросительно взглянула на него. Он понял ее взгляд.

— Я посажу ее на автобус, — сказал он. — Сегодня я не пойду на ферму.

Пока девочка мыла посуду, он сказал жене:

— Держи все окна и двери закрытыми. Будь только на безопасной стороне. Я все-таки схожу на ферму. Хочу узнать, слышали ли они что-нибудь ночью.

Они вышли с дочерью из дома и пошли через луг. Джилл, казалось, забыла обо всем, что произошло ночью. Она весело прыгала впереди, собирала листья, ее довольное личико разрумянилось от холодного осеннего ветра.

— Скоро пойдет снег, пап? — спросила она. — Уже так холодно!

Он взглянул на мрачное, неприветливое небо, почувствовал, как ветер толкает его в спину.

— Нет, — сказал он, — снега пока не будет. Это черная зима, а не белая.

Он оглянулся на живую изгородь вокруг дома, ища птиц, посмотрел на расстилавшиеся вокруг поля, взглянул на небольшой лесок перед фермой, где обычно собирались грачи и галки. Везде было пусто.

На автобусной остановке уже стояло несколько детей, закутанных в шарфы, в теплых шерстяных шапках и капюшонах, как у Джилл. Мороз пощипывал еще не привыкшие к холоду лица. Джилл побежала к ним, размахивая руками.

— Мой папа говорит, что снега не будет, — громко сказала она. — Будет черная зима!

Она ничего не сказала про птиц, и сразу же начала играть с другой девочкой. Скоро показался тяжело взбиравшийся на холм автобус. Нат подождал, пока все сядут в него, потом повернулся и пошел по направлению к ферме. Сегодня был не его день, но ему хотелось успокоить себя, убедившись, что все в порядке. Скотник Джим хозяйничал во дворе.

— Хозяин близко? — спросил Нат.

— Уехал на рынок, — сказал Джим. — Сегодня же вторник.

Тяжело ступая, он отошел за угол сарая. Ему некогда было болтать с Натом. Нат считался рангом выше: читал книги и все такое. Нат забыл, что сегодня вторник — события прошедшей ночи выбили его из колеи. Он подошел к задней двери дома фермера и услыхал, как на кухне играет радио и как миссис Тригг подпевает в такт музыке.

— Можно войти, миссис? — постучал в дверь Нат.

Улыбающаяся, добродушная хозяйка подошла к двери.

— Здравствуйте, мистер Хокен, — сказала она. — Вы не знаете, откуда нагнало столько холода? Наверное, из России? Никогда не видела такой быстрой перемены погоды. Говорят, будет еще холоднее. По радио сказали: идет сильный холод из Арктики.

— Мы не включали радио, — сказал Нат. — Сегодня ночью у нас были неприятности.

— Детки заболели?

— Нет… — он прямо не знал, как это объяснить. Теперь, днем, его ночная драка с птицами выглядела совсем нелепо.

Он попробовал рассказать миссис Тригг, что произошло, но по глазам видел, что она считает его рассказ просто дурным сном.

— Вы уверены, что это были настоящие птицы? — сказала она, улыбаясь. — Ну — с перьями, лапами и вообще. Не такие, как мерещатся людям в субботу вечером, после веселого ужина?

— Миссис Тригг! — взволнованно сказал он. — У нас в детской на полу до сих пор валяется штук пятьдесят мертвых птиц — синиц, воробьев, жаворонков и других. Они хотели выклевать глаза нашему Джонни и потом набросились на меня.

Миссис Тригг недоверчиво взглянула на него.

— Ну тогда, конечно! — ответила она. — Наверное, их погода погнала в дом. А попав в комнату к детям, они не могли понять, что с ними. Может быть, это какие-то чужие птицы, из Арктики, что ли?

— Да нет, — сказал Нат. — Мы видим их каждый день по сто раз.

— Чудеса, да и только, — сказала миссис Тригг. — Не знаю, как это вообще можно объяснить. Вам следовало бы написать в «Гардиан» и спросить у них. Ну ладно, мне пора идти.

Она кивнула ему, улыбнулась и пошла обратно на кухню.

Нат, неудовлетворенный разговором, пошел обратно к главным воротам. Не будь этих мертвых птиц на полу, которых ему теперь придется собирать и где-нибудь закопать, он бы и сам не поверил своему рассказу.

У ворот стоял Джим.

— У тебя с птицами не было неприятностей? — спросил Нат.

— С птицами? Какими птицами?

— У нас было нашествие этой ночью. Прямо десятками залетели к детям в спальню. Как будто взбесились.

— Да? — до Джима никак не могло дойти, что говорит Нат. — Никогда не слыхал, чтобы птицы могли взбеситься, — наконец произнес он. — Знаю только, что их иногда можно приручить. Я видел, как они часто прилетают к окнам за крошками.

— Тех, что прилетели ночью, никто не прикармливал.

— Тогда не знаю. Наверное, холодно. И есть хотят. Насыпь крошек под окном.

Джим проявил не больше интереса, чем миссис Тригг. Совсем, как воздушные налеты во время войны. Никто в этой части страны не видел и даже понятия не имел о бомбежках, которым подвергался Плимут и его пригороды. Чтобы люди что-то поняли, они должны испытать это на своей шкуре. Он снова пошел через луг домой. Жена была на кухне с маленьким Джонни.

— Кого-нибудь видел? — спросила она.

— Миссис Тригг и Джима, — ответил он. — По-моему, они мне не поверили. Во всяком случае, там никто ничего не знает.

— Выбросил бы ты этих птиц, — сказала она. — А то даже в комнату страшно зайти, а мне надо кровати застелить.

— Чего их бояться? — сказал Нат. — Они же мертвые.

Он взял мешок, побросал в него окоченевших птиц, одну за другой. Их было около пятидесяти, не меньше. Обыкновенные птицы, каких полно во дворе, не больше дрозда. Видно, они сами здорово испугались, раз вели себя так. Синицы, воробьи — трудно было поверить, что своими маленькими клювиками они могут так больно исколоть руки и лицо. Он вытащил мешок в сад и теперь оказался перед новой проблемой. Земля была твердой, как камень, и не поддавалась лопате. Снега не было, был только пронизывающий восточный ветер, который дул уже несколько часов без перерыва. Погода была какой-то неестественной и странной. Наверное, метеорологи правы: изменения были связаны с атмосферными явлениями за полярным кругом.