Человек, рисующий синие круги - Страница 5
– И поместите его в камеру предварительного заключения.
– Вы шутите, комиссар? – воскликнул Данглар.
Адамберг прикусил нижнюю губу.
– Подружка защищает парня. Я совершенно уверен, что они не ходили в ресторан в тот вечер, когда произошло убийство, даже если их показания совпадают. Расспросите их еще разок, одно¬го за другим: сколько времени прошло между сменами блюд, играл ли в зале гитарист? Где стояла бутылка вина, справа или слева? Какой марки было вино? Какой формы были бокалы? Какого цвета скатерть? И далее в таком же духе, пока не обнаружатся новые детали. Они выдадут себя, вот увидите. Кроме того, выясните все, что касается обуви этого парня. Поговорите с домработницей, которую наняла для него мать. Одной пары должно не хватать, той, что была на нем во время убийства: вокруг склада много грязи, так как рядом идет стройка, копают котлован, все вокруг в глине, липкой, как смола. Этот юноша не так глуп, он, скорее всего, избавился от ботинок. Распорядитесь обшарить сточные канавы в окрестностях его дома: последние метры до двери своей квартиры он мог пробежать в одних носках.
– Если я вас правильно понял, то вы чувствуете, что у бедного парня внутри нарыв? – спросил инспектор.
– Боюсь, что так, – тихо произнес Адамберг.
– И чем же от него пахнет?
– Жестокостью.
– И у вас нет сомнений на этот счет?
– Нет, Данглар.
Последние слова инспектор едва расслышал.
Когда Данглар вышел за дверь, комиссар схватил стопку газет, которые ему принесли по его просьбе. В трех из них он нашел то, что искал.
В трех из них он нашел то, что искал. Это явление пока еще не очень широко освещалось в прессе, но, без сомнения, все еще было впереди. Адамберг кое-как вырезал ножницами маленькую заметку в одну колонку и положил ее перед собой. Ему всегда было трудно сосредоточиться, прежде чем что-то прочесть, но хуже всего ему приходилось, когда предстояло читать вслух. Адамберг всегда плохо учился, ему было невдомек, зачем его заставляют ходить в школу, но, насколько мог, он старался делать вид, что трудится изо всех сил, лишь бы не огорчать родителей, а главное, они не должны были догадаться, что ему наплевать на учебу. Он прочел следующее:
Шутка или навязчивая идея философа-неудачника? Так или иначе, но по ночам в столице то здесь, то там, продолжают появляться крути, вычерченные синим мелком, их становится все больше, словно сорняков, пробивающихся сквозь асфальт, они возбуждают все возрастающее любопытство парижан-интеллектуалов. Круги возникают все чаще и чаще. Первый из них был обнаружен около четырех месяцев назад в 12-м округе, с тех пор их найдено уже 63. Новый вид развлечения становится все более похожим на некую игру вроде «найди меня», он служит свежей темой для разговоров посетителям кафе, которым больше не о чем поболтать. А поскольку синих кругов так много, то и говорят о них буквально повсюду…
Адамберг прервал чтение, чтобы взглянуть на подпись под заметкой. «Это тот самый придурок, – пробормотал он. – Ничего толкового от него не дождешься»…
Скоро будут говорить о тех, кому выпала честь обнаружить синий круг у дверей дома, утром, когда люди идут на работу. Кто он, рисующий круги: бессовестный шутник или настоящий безумец? Если он жаждет славы, то он достиг своей цели. Его подвиги способны напрочь отбить у людей охоту всю жизнь добиваться известности: ему оказалось достаточно вооружиться синим мелком и побродить немного по ночному городу, чтобы стать в 1990 году самой популярной личностью в Париже. Если его поймают, то он, без сомнения, будет приглашен на телевидение для участия в передаче «Необычные явления в культуре конца II тысячелетия».
Однако наш герой неуловим, словно призрак. Никто еще ни разу не застал его в тот момент, когда он вычерчивал на асфальте широкие синие круги. Он занимается этим не каждую ночь и произвольно выбирает то один, то другой квартал Парижа. Будьте уверены, что многие из тех, кому не спится по ночам, уже вовсю стараются выследить загадочного художника. Удачной охоты!
Другая, более любопытная заметка попалась Адамбергу в одной провинциальной газете.
Всех это только забавляет, но сам факт представляется интересным. В Париже вот уже четыре месяца некто, вероятнее всего мужчина, по ночам рисует синим мелом круги диаметром около двух метров; этими кругами он очерчивает предметы, лежащие на мостовой. Единственными «жертвами» его мании стали старые, выброшенные за ненадобностью вещи, всякий раз разные; их он и заключает внутрь круга. Те шестьдесят эпизодов, что он уже предложил нашему вниманию, позволяют составить довольно странный список находок: дюжина крышек от пивных бутылок, ящик из-под овощей, четыре скрепки, два ботинка, журнал, хозяйственная сумка из кожи, четыре зажигалки, носовой платок, лапка голубя, стекло от очков, пять блокнотов, косточка от бараньей котлеты, стержень от шариковой ручки, одна серьга, кусок собачьего кала, осколок автомобильной фары, батарейка, бутылка кока-колы, железная проволока, моток шерстяных ниток, брелок для ключей, апельсин, флакон инсектицида, лужа блевотины, шляпа, кучка окурков из автомобильной пепельницы, две книги («Метафизика реальности» и «Готовим без труда»), автомобильный номер, разбитое яйцо, значок с надписью «Я люблю Элвиса», пинцет для выщипывания бровей, голова куклы, ветка дерева, мужская майка, фотопленка, ванильный йогурт, свеча, резиновая шапочка для плаванья. Скучное перечисление, однако оно показывает, сколько сокровищ может неожиданно обнаружить на тротуарах города тот, кто ищет.
Именно поэтому описанный нами случай заинтересовал психиатра Рене Веркора-Лори, постаравшегося пролить свет на эту загадку, именно поэтому теперь все обсуждают «предметы, увиденные по-новому», именно поэтому человек, рисующий круги, становится общей проблемой всех столиц мира, он заставляет предать забвению молодых людей с их гигантскими граффити на стенах городских домов, он легко побеждает в суровой конкурентной борьбе. Все безуспешно пытаются понять, что движет человеком, рисующим синие круги. Наиболее интригует то, что по внешней стороне каждого круга сделана надпись красивым наклонным почерком, принадлежащим, судя по всему, образованному человеку, всегда одна и та же фраза, вызывающая у психологов множество неразрешимых вопросов. Вот эта фраза: «Парень, горек твой удел, лучше б дома ты сидел!»
Текст сопровождался размытой фотографией.
Наконец, третья заметка содержала меньше точной информации и была очень короткой, однако в ней говорилось о находке, имевшей место прошлой ночью на улице Коленкур: снова был обнаружен большой синий крут, в нем – дохлая мышь, а по внешней стороне линии – все та же надпись: «Парень, горек твой удел, лучше б дома ты сидел!» Адамберг поморщился. Именно это он и предчувствовал.
Он сунул газетные вырезки под ножку настольной лампы и решил, что ему пора бы уже проголодаться, хотя и не знал точно, который теперь час.
Он вышел, долго бродил по еще мало знакомым улицам, купил булочку с чем-то, какой-то напиток, пачку сигарет и вернулся в комиссариат.
Пока он шел, он при каждом шаге чувствовал, как в кармане его брюк шуршит письмо Кристианы, полученное утром. Она всегда питала пристрастие к дорогой плотной бумаге, что было крайне неудобно, когда письмо лежало в кармане. Адамбергу такая бумага совсем не нравилась.
Ему следовало бы сообщить ей свой новый адрес. Ей не так уж трудно было бы наведываться к нему, поскольку она работала в Орлеане. Кроме того, в письме она намекала, что подыскивает место в Париже. Из-за него. Он покачал головой. Он подумает об этом после.