Человек. Образ и сущность 2017. Гуманитарные аспекты. № 3–4 (30–31): Угроза апокалипсиса и идея свер - Страница 13

И если до сих пор приоритетной функцией СМИ, информационных агентств была проверка сообщений, фактчекинг, то как только крупные информационные компании, контролирующие мобильные звонки из ситуаций стихийного бедствия, начнут внедрять фактчекинг на основе нейронных систем, это значительно подорвет монополию традиционных СМИ в этой области.

Звучат и другие голоса, говорящие о том, что с социальными сетями надо пытаться и учиться договариваться. Однако даже те, кто отстаивает такую точку зрения, знают, как трудно порой добиться ответа от нужного официального лица в FB или Google, выйти на контакт с сотрудниками соответствующего отдела и объясниться с ними.

Казалось бы, даже на фоне все большего распространения социальных сетей как источников информации за журналистами все же остаются такие стороны ремесла, как сторителлинг, обрисовка контекста, монополия на доступ к ряду источников. Однако и здесь развитие ситуации чревато рисками для традиционной журналистики уже со стороны робототехники, самообучающихся нейронных сетей. Робот – пресс-секретарь, робот-ньюсмейкер, нейронные сети, получающие и обрабатывающие для редактора информацию из социальных сетей, откуда ее столь охотно черпают нынче журналисты, робот, пишущий заметки (например, робот-репортер Xiao Nan, созданный профессором Пекинского университета Wan Xiaojun), приложения, распознающие эмоции, в том числе и иронию, – все это не предел возможностей на фоне быстрых темпов развития искусственного интеллекта и широких перспектив использования его в журналистике, особенно когда производство таких роботов будет поставлено бизнесом на поток.

Останется за журналистикой хотя бы сторителлинг, отражение контекста и проч., или все эти функции постепенно перейдут к искусственному интеллекту (ИИ), так же как к сетевым информационным гигантам постепенно переходит первенство в создании и распространении новостей? – осознание малоутешительности таких перспектив все больше тревожит профессиональное сообщество. Так, например, созданный компанией Intel искусственный интеллект (ИИ) Watson уже получил несколько образований / специальностей. Подобный ИИ без труда может овладеть и многими тонкостями журналистского ремесла31.

На этом фоне работодатели в СМИ начинают подсчитывать выгоду от того, чтобы иметь в своем распоряжении роботов, по сравнению с затратами на оплату работы живых журналистов. К тому же стремление не отстать от конкурентов в роботизации заставляет вкладывать в эту сферу, новые разработки все больше средств, порой за счет фонда оплаты труда живых сотрудников. Таким образом, неизбежное в ближайшем будущем широкое распространение робототехники несет в себе ряд рисков и для журналистики, так же как и для целого ряда других профессий.

Однако сами журналисты все же не смотрят на ситуацию пессимистически. Такой жанр, как журналистское расследование на актуальную тему, серьезный экономический обзор, например, никогда не сможет создать робот, говорят они. И, несмотря на то что большинство читателей предпочитают лишь просматривать новости или фото, все же настоящий социальный контент, который выводит читателя из «социального бункера», будет всегда востребован32.

Хотя новые сетевые источники открывают огромные возможности для получения и оперативного распространения информации, следствием этого являются неограниченные возможности для распространения фейковых новостей, информационного «шума». Последнее расценивается властями как киберугроза социальному порядку. В целях противодействия распространению недостоверной информации в условиях все большего участия в производстве и распространении контента пользователей социальных сетей не так давно были приняты два законодательных акта – Федеральный закон «О новостных агрегаторах» от 23 июня 2016 г № 208-ФЗ и приказ Роскомнадзора о прекращении распространения недостоверных новостей от 5 декабря 2016 г. № 308. В такой ситуации, хотя для СМИ и есть риск лишиться определенных информационных каналов и источников, вероятно, СМИ-агрегаторы, например СМИ2, под риском штрафов будут сотрудничать лишь с источниками, репутация которых не вызывает сомнений, например Sports.ru33.

Таким образом, находясь перед лицом серьезных профессиональных рисков, порожденных новыми технологиями, журналистика тем не менее не собирается сдавать свои позиции и продолжает активный поиск новых форм выживания в информационной среде.

1. Интересы пользователей vs интересы ИТ-гигантов // Форум по кибербезопасности = Cyber Security Forum 2017. – М.: Digital October, 2017. – Февраль.

2. Медиа и реклама 2017: Тренды технологии, вызовы будущего // РИФ-КИБ 2017. – Режим доступа: http://2017.russianinternetforum.ru/program/4179.

1. Interesy pol'zovatelej vs interesy IT-gigantov // Forum po kiberbezopasnosti = Cyber Security Forum 2017. – Moskva: Digital October, 2017. – Fevral.

2. Media i reklama 2017: Trendy tehnologii, vyzovy budushhego // RIF-KIB 2017. – Mode of access: http://2017.russianinternetforum.ru/program/4179.

УДК 304.2

В статье поднимается проблема поиска национальной идентичности, рассматривается амбивалентность отношений между Россией и Западом, исследуется «образ Запада» в российском искусстве.

Ключевые слова: Россия; идентичность; неоевразийство; духовность; образ Запада; философия истории.

Поступила: 10.03.2017

Принята к печати: 27.04.2017

The article raises the problem of searching for a national identity, examines the ambivalence of relations between Russia and the West, examines the «image of the West» in Russian art.

Keywords: Russia; identity; Neo-Eurasianism; spirituality; the image of the West; philosophy of history.

Received: 10.03.2017

Accepted: 27.04.2017

В период после краха советской системы в России отмечается спонтанный интерес к истории. Людей все больше занимают вопросы их генеалогии, истории конкретного региона. Эту тенденцию можно обозначить как стремление «назад к истокам». Если во времена М. Горбачёва интерес к истории сводился в основном к преступлениям сталинизма, то после 1991 г. все большее число публикаций посвящаются проблемам национальной идентичности россиян, национальным традициям, существовавшим до 1917 г. История России охватывает несколько периодов, отличающихся друг от друга. Какой же из них в большей степени подходит как парадигма национальной идентичности? Как показывали результаты социологического опроса, проведенного в 1990-е годы, в качестве наиболее влиятельного государственного деятеля 44% россиян назвали Петра Великого. Основатель советского государства В.И. Ленин получил 15%, продолжатель его учения И. Сталин – 6% [Bagger, 2007, p. 109–125].

Некоторые участники дискуссии, посвященной вопросу о национальной идентичности России, не согласны с тем, что в эпоху Петра Великого страна «встала с колен». Они считают, что осуществляемые в этот период европеизация России и секуляризация культурной жизни подорвали подлинные национальные традиции. Согласно этой позиции, российская идентичность берет начало в восточнославянском культурном сообществе, возникшем в Киевской Руси с принятием христианства в 988 г. Иными словами, согласно этой точке зрения, в основе национальной идентичности России лежит православие. Одним из характерных представителей подобной позиции выступал лауреат Нобелевской премии по литературе А. Солженицын. Он подверг резкой критике Соглашение о распаде Советского Союза, выступал против идеологии украинских националистов, которые отождествляют Киевскую Русь с первым украинским государством. Противники подобной идеологии вправе указать на то обстоятельство, что трудно рассматривать историю Киевской Руси в отрыве от истории Великого Новгорода.