Человек, который ищет (Сборник НФ рассказов болгарских писателей) - Страница 33

— Нет, я не имею права сделать это! — сказал он, слегка нахмурившись.

— А почему же вы помогли мне?.. Почему избавили от смерти меня?

— В тот момент я вообразил, что в этом будет моя вина… А я, естественно, не имею права быть виноватым.

На дворе уже стемнело, а в комнате все еще было светло, как днем. Но тогда я не обратил даже на это внимания.

— И все же вы вмешиваетесь в земные дела, — сказал я. — Я напишу обо всем, что произошло сегодня.

— В одно мгновение я мог бы стереть в вашей памяти все связанное с нашей встречей, — улыбнулся он.

— Вы это сделаете?

— Разумеется, нет… Пишите, что хотите… Все равно вам никто не поверит…

Это было последним, что я запомнил из нашего разговора.

Проснулся я на рассвете. Оказалось, что, не раздеваясь, я заснул в кресле, на котором сидел вчера вечером. Или, вернее, был усыплен. Незнакомец накрыл меня пледом и, конечно, исчез. Но я все помнил — он не посягнул на мою память. Я встал и открыл окно. Было тихо. Солнце еще не взошло. В глубине двора светились головки хризантем. Не знаю, в каком мире жил мой странный попутчик, но наш был сейчас необыкновенно красив.

Несколько дней прошли, как во сне. Я работал, конечно, но все, что появлялось на бумаге, казалось мне постным и безвкусным. Читал, но и это не помогало. Наконец, в воскресенье завел машину, медленно съехал по узкой колее на шоссе и почти бессознательно повернул налево, к санаторию. По мере приближения тревога во мне возрастала. Я миновал место, где чуть было не произошла катастрофа, но не остановился: меня сжигало внутреннее нетерпение.

Даже не помню, как я подъехал к санаторию. Когда я ворвался к доктору Веселинову, тот, как и в прошлый раз, сидел на своем обычном месте с рентгеновскими снимками в руках. Он посмотрел на меня с удивлением.

— Произошло невероятное! — воскликнул он.

Чувство огромного облегчения охватило меня.

— Что именно?

— Ваш друг выздоровел.

— Как выздоровел? — лицемерно удивился я.

— А вот так — взял и выздоровел. Вот снимок — будто бы никогда ничем и не болел… Словно у него легкие полностью обновились…

Мне не нужно было смотреть на снимки, но я продолжал свое:

— Не может быть! Наверное, вы что-то спутали…

— Как не может быть, когда это факт! — ответил он раздраженно. — Вторично снимки были сделаны под моим личным контролем.

Я счел благоразумным промолчать.

— Я сделаю сообщение. Мои коллеги будут ошеломлены.

— Вы не сделаете никакого сообщения, — усмехнулся я.

— Почему? — удивился он.

— Потому что вы сообщите факт, который не сможете объяснить…

Он поморщился, но промолчал.

— И во-вторых, что более важно, даже если вы и сообщите о факте, никто ему не поверит.

— Как не поверит? Но вот же снимки!..

— Снимки… Вы сами видели минимум двадцать снимков «летающих тарелок», но это не значит, что вы в них верите?

— Да, но у меня, опять же, есть выздоровевший человек…

— И это вам не поможет…

— Вы тоже не верите? — спросил он резко.

— Именно я верю… Но другие не поверят. Вы же научный работник и понимаете, что этого не может быть. Ваши коллеги сочтут вас сумасшедшим или мошенником… Причем второе более вероятно.

— Да, — сказал он с облегчением, — вы правы. Случай — еще не достоверный научный факт…

— А где же бывший больной?

— Недавно гулял в парке…

Я подошел к окну. Мой друг стоял возле куста и внимательно рассматривал какой-то предмет, который держал в руке.

— Ты что там делаешь? — крикнул я ему.

Он обернулся. Это было его прежнее лицо, лицо до болезни.

— Да вот — улитка…

— Немедленно положи ее на место. Слышишь?

— Почему?

— Говорю тебе, положи!.. Скорее!..

Не возражая, он стал осторожно закреплять улитку на ветке. Но когда отнял руку, улитка свалилась на землю. Он нагнулся…

Согласитесь, что если мужчине тридцать два года, он научный сотрудник, археолог, и его звучное имя Камен Страшимиров значится по меньшей мере под десятком научных трудов, признанных весьма серьезными, то довольно неудобно называть его Дутиком — прозвищем далеких школьных лет. Дутик — звучит как-то несолидно и уж слишком напоминает о мальчишке, который когда-то был среди нас чемпионом по боксу. И все же, если бы не было таких верных друзей детства, для которых никогда не перестаешь быть просто Дутиком, никогда не довелось бы мне пережить необыкновенное приключение и увидеть фантастические сокровища, по сравнению с которыми гробница Тутанхамона — комната с детскими игрушками.

Но не будем больше философствовать — лучше я начну свой рассказ.

Итак, как раз два года назад, уже ближе к вечеру, когда я сидел у себя в кабинете, раздался телефонный звонок. Я взял трубку и услышал незнакомый голос:

— Эй, Дутик, это ты, старик?

Не сразу сообразив, как ответить на столь фамильярное обращение, я сказал:

— Камен Страшимиров у телефона. С кем я говорю?

— Ну, ну, хватит важничать, — засмеялись в трубке, — неужели ты забыл Мишо или шрам у тебя на голове уже совсем исчез?

Тут я, конечно, сразу все понял. Это был Мишо (или, если хотите, Михаил), мой одноклассник, с которым я шесть лет просидел на одной парте и которому обязан не очень украшающим меня шрамом на голове. Позднее, в университете, мы снова были неразлучны, хотя он изучал право, а я — историю. По окончании учебы он пошел работать в органы Народной милиции и вскоре получил чин капитана. Наши профессии были столь различны, что на протяжении нескольких лет, не ссорясь и не переставая быть друзьями, мы просто не встречались.

— Послушай, — сказал он после обычного обмена любезностями, — знаешь, что сделал бы я на твоем месте?.. Нет? Я вскочил бы в первый попавшийся транспорт, чтобы мгновенно очутиться у меня. Да, да, поводов больше чем достаточно…

В тоне его было что-то, такое, что неудержимо раздразнило мое любопытство. И уже через четверть часа я сидел напротив Мишо у письменного стола. Старый друг встретил меня очень сердечно, но начал говорить о чем-то незначительном, явно наслаждаясь моим нетерпением, которого я не мог скрыть.

Наконец, смилостившись надо мной, он вынул из ящика какой-то предмет и, ни слова не говоря, поставил его на стол. Это была статуэтка сантиметров тридцати в высоту, изображающая человека с длинной кудрявой бородой, торжественно сидящего на троне. Я смотрел на нее, потеряв дар речи.

— Знаешь, — выдавил я наконец не своим голосом, — ведь это… это поразительно. Я не могу поклясться, но думаю, что это копия знаменитой статуи вавилонского бога Мардука, о которой старик Геродот писал, что она была отлита из чистого золота и весила двадцать четыре тонны!

— Ну, эта несколько полегче, она весит пять килограммов, но и она из чистого золота.

— Поразительно, невероятно! — бессвязно повторял я, не смея прикоснуться к статуэтке. — Мир не знает ничего подобного. Бьюсь об заклад, что директора музеев в Лондоне, Париже, Ленинграде и Берлине, когда узнают, умрут от зависти.

— Ладно, ладно, — рассмеялся Мишо, — это слишком сильно сказано для трезвого и рассудительного представителя науки. — Потом, уже серьезно, добавил: — И представь себе, Дутик, эта статуэтка продана всего лишь по стоимости золота, из которого сделана.

И вот что мне рассказал мой старый приятель.

Эту статуэтку таможенники обнаружили в багаже одного туриста, покидавшего нашу страну. К чести его, он не скрывал, что везет, поэтому пограничные власти сочли этот случай несколько особым и задержали путешественника до выяснения обстоятельств.