Человек без чести (ЛП) - Страница 2
Осмысливая происходящее, я понимаю, что трюм не был достаточно освещен, чтобы рассмотреть подобные детали, но клянусь жизнью, что я видел эту женщину в полумраке так же ясно, как днем. Она была на полголовы выше меня, и это при том, что я далеко не низкорослый человек. Бархатная кожа цвета кофе с молоком, волосы лишь на полтона темнее. На ней были мужские брюки и парчовый жакет, которым мог бы щегольнуть любой придворный муж. Жакет был ушит по фигуре. Глаза цвета охры и свирепый взор, львиная грациозность в чертах лица, подчеркнутая острым волевым подбородком.
Я заметил, что она серьезно изранена, но продолжает стоять насмерть, преграждая путь к сокровищам. Конечно же, как только я шагнул вперед, дуло её пистолета оказалось у моего лба. Сомнений не было, что малейшего движения ее пальца будет достаточно, чтобы отправить меня к праотцам. Мистер Дэрроу склонился над юнгой по имени Картер, лежащем на палубе, поддерживая раненого за плечо.
— И как это понимать? — спросил я.
— Это моё, — ответила женщина. — Всё это добро принадлежит мне. Хотите его — придется меня прикончить, как вы уже прикончили мою команду.
— Я никого не убивал, мисс, — возразил я, заметив про себя, — на этом корабле, по крайней мере. Мое имя Александр Лоутон, капитан Лоутон.
— Лоутон?! — переспросила леди. Я заметил, как она удивилась. — Тот, который воевал с губернатором Смитом?
— И проиграл эту войну, — добавил я, ухмыльнувшись.
— Как и я, — призналась незнакомка. — Вы просто посланы мне Небесами! Вы поможете вернуть мой корабль!
Дэрроу лишь бросил взгляд в мою сторону, и мы поняли друг друга без слов. Леди путала реальность, будучи серьезно изможденной, поскольку просила вернуть судно, на котором мы все находились сей момент.
— Опустите оружие, и я сделаю, что смогу, — предложил я.
Рука ее не дрогнула.
— Сначала поклянитесь честью джентльмена, — бросила она в ответ.
Ваше Величество, трудно описать эмоции, которые возникли у меня при этих словах. Мы могли стереть эту даму в порошок, но в ее тоне не было мольбы. Она не просила, а требовала. В течение многих лет, произнося разные клятвы, я лишь сотрясал воздух, не более того. Но леди была настойчива, будто мое слово джентльмена действительно что-то значило.
— Не могу клясться тем, чего у меня нет, — признался я. — Но обещаю, что вам не причинят вреда.
Выражение ее лица стало серьезным. Незнакомка опустила пистолет и, теряя последние силы, стала обмякать на глазах. Все, что я смог сделать — это вовремя упасть на колени, чтобы предотвратить ее падение.
— Картер был ранен, — пояснил мистер Дэрроу, — при попытке отогнать мисс от золота.
— Мне казалось, что я поступаю правильно, — оправдывался молодой Картер.
— Жить будешь? — спросил я, поднимая обморочную даму.
— Выживу или сдохну, сэр, но второй раз не рискну встать на её пути.
Я оставил мистера Дэрроу наедине с горящим кораблем и понес женщину, имя которой еще не знал, на «Доминик», в лазарет доктора Коха. Ваше Величество, вероятно наслышан о докторе Кохе и его несколько подмоченной репутации. Наслышаны не безосновательно, спорить не стану. Мы все имели сомнительное реноме. Однако уверяю Вас, что как только я показался на пороге его каюты с незнакомкой на руках, которая все еще не пришла в чувства, он не изменил клятве Гиппократа и проявил по отношению к пострадавшей такую опеку, на какую способна лишь сучка, зализывающая раны своему щенку. Кох отправил меня прочь из лазарета, чтобы произвести осмотр повреждений, и дал слово, что позовет обратно, как только леди придет в себя. Свое обещание доктор не выполнил, но, учитывая обстоятельства, я не мог держать на него зла.
Вернувшись на обгоревшую палубу, я застал хрипуна Дэрроу за рассуждениями о том, что груз, перевозимый «Варгудом», по всем признакам был легальным. Золото так богато и заманчиво переливалось в солнечных лучах. Небывалый пейзаж! Металл словно ожил и осознал свою притягательность. Не спуская глаз со своей доли сокровищ, я вдруг понял, что этот трофей в истории моих побед займет особое место.
Собравшись с духом, я отдал было приказ поднимать груз на палубу, но крик «Эй! Назун дэ» нарушил наши планы. Я взял рупор и вызвал Куахога.
— Зундо на ризонте, — начал докладывать Куахог. — Над валить!
Эта часть оказалась абсолютно понятной для тех, кто плавал с Куахогом: к нам приближался линейный корабль, и что еще хуже, судно шло под флагом заклятого врага, губернатора Смита. Вторую часть рапорта Куахога — «Черти щупатые!» — я оставил без внимания. Позже я понял — мой отважный наблюдатель хотел этим сказать, что видел самых настоящих монстров. Вся команда, как один, мгновенно мобилизовалась. Сходни между «Домиником» и «Варгудом» были в ту же секунду сброшены, канаты разрублены, а парус поднят.
Осмелюсь предположить, что Вашему Величеству не случалось провести несколько лет на борту бок о бок с экипажем, подобным моему. Позвольте тогда рассказать о том, как усиливается взаимопонимание между мужчинами, которые плавают долго в одной связке: единение такое, что всё становится понятно и без слов еще до того, как отдаются приказы, командовать практически не приходится. Прошу не считать меня за хвастуна, когда я утверждаю, что моя команда действовала, как единое существо с сотней рук и общим разумом, поскольку этим заявлением, как и всем, сказанным ранее, я стремлюсь излагать исключительно факты. Если я скажу, что не прошло и пяти минут, как мы отошли от «Варгуда» и встали на курс, я даже преувеличу. «Доминику» требовались лишь малая осадка, поднятый парус и опытная рука мистера Коплера на штурвале. Эта комбинация позволяла нам уходить от погони дюжину раз. Впрочем, окидывая взором морские просторы и оглядываясь на преследователей, я понял, что вражий корабль быстро нагоняет нас. Мы попали под бриз, и оставалось лишь верить, что удача, сопутствующая губернатору по каким-то причинам, покинет его вскоре, и у нас появится шанс на спасение.
Ожидания мои не оправдались.
В течение следующего часа стало очевидно, что губернаторское судно не просто держит ход, а превосходит «Доминик» по скорости. Через подзорную трубу я видел, как форштевень
разрезает волны с такой мощью, словно корабль гнала неведомая сила. По палубе шныряли легко опознаваемые мундиры колониальных гвардейцев. Было там еще кое-что. Я думал, что оно лишь причудилось. Над солдатами возвышалась массивная статуя, напоминающая в большей степени громадного паука, но это был не паук. Когда в такелаже я разглядел еще одного, судорожно дергающегося и явно подающего признаки жизни, я припомнил фрагменты с «Варгуда», которые принял за конечности краба. Звучит невероятно, но поверить в происходящее было не менее сложно. То были не статуи, а ужасные твари, сошедшие со страниц Откровения Иоанна Богослова об апокалипсисе. И к тому же одна из этих тварей нашла свой конец раньше, чем обречённому кораблю удалось убежать от преследователей, а теперь ещё две твари, колониальные гвардейцы и сам губернатор Смит мчались ко мне, чтобы закончить работу. У врага было больше пушек и множество солдат с мушкетами. Губернатор призвал в союзники адский легион, никак не меньше. На борту «Доминика» не было паники: ни тебе причитаний, ни молитв. Только напряжение, вызванное страхом и осознанием того, что нам несдобровать, если будем пойманы.Наблюдения поглотили меня настолько, что появление гостьи на палубе осталось незамеченным. Уловив запах крови и магнолии, я отложил подзорную трубу и увидел за спиной незнакомку. Доктор Кох перевязал раны тряпками и марлей и примотал левую руку к ребрам, но женщина держалась молодцом, словно не была ранена. Говоря, она чеканила каждое слово.
— Где мы?
Я назвал наши примерные координаты, но леди настойчиво просила показать карту. Бегло изучив карту Карибского моря, она указала смуглым перстом на точку недалеко от нашей позиции.