Чекисты. Книга первая - Страница 51

— Передайте своим хозяевам, — сказал он, — что партизан Калашников реквизирует награбленные ими деньги. Они будут использование для борьбы с немецкими оккупантами.

Он шагнул к выходу и, вспомнив что-то, обернулся:

— Поздравляю вас с победами Красной Армии, которая гонит немцев от Ленинграда…

Никто не причинял гестапо столько хлопот, как группа Калашникова, проходившая в делах СД под весьма точным шифром — “Молния”. Гиммлер и Кох не раз иронически спрашивали у руководителей СД Киева: когда же вы ликвидируете Калашникова?

Низенький, бедно одетый старичок, появлявшийся на улицах Киева с плетеной корзинкой, в которой лежало разное тряпье, и был легендой Киева — партизаном Калашниковым. И Мария Ильинична Груздова, конечно, хорошо знала его. Больше того — часто кормила обедом. Только имя он носил другое: Митя Соболев. В таком обличье — Кудря в шутку называл его “спекулянтом” — он безбоязненно ходил по вокзалам, рынкам, улицам, крутился возле немецких учреждений и незаметно проникал, куда нужно.

Была одна характерная особенность в “банковских” операциях Калашникова, и ее заметили в СД. Они совершались всегда по субботам. Несколько суббот подряд гестапо выставляло во всех банках и кассах Киева усиленные тайные засады. Калашников не появлялся. И только 4 февраля 1943 года гестаповская ловушка сработала.

Соболева не стало, но имя Калашникова, как прежде, гремело в Киеве. Тосик — Антон Печенев возглавил боевые группы Максима. Боевики под его руководством выводили из строя станки и машины в мастерских, где ремонтировались вражеские самолеты. Два раза гремели взрывы на Дарницком мосту: Тосик на несколько дней прервал движение поездов через Днепр. Взрывы полотна железной дороги, поджоги немецких складов, ликвидация нескольких жандармских офицеров — таков неполный перечень его боевых дел. За ним охотились немецкие ищейки, но он был неуловим. Им удалось проникнуть в дом Печенева. Свою злобу гестаповцы выместили на отце и матери Тосика: расстреляли их.

А Тосик продолжал борьбу. Он готовил операцию по взрыву теплоцентрали. Когда все было закончено, проникший в группу гестаповский агент завел боевиков в тупик, где спряталась засада. Раздались автоматные очереди. Два боевика были убиты, Тосик — ранен, но все-таки ушел…

Гитлеровцы напали на его след. Целая рота жандармов оцепила дом, в котором лежал раненый Печенев. В квартиру полетели гранаты. Тосик долго отстреливался, последнюю пулю пустил он себе в висок.

…В теплый воскресный летний день 1943 года в переполненной церкви на Байковом кладбище шло богослужение. Когда оно окончилось и люди стали расходиться по домам, они увидели проходившую в глубь кладбища красивую девушку, которую вел под руку блестящий офицер в форме майора войск СС. Как только они немного отошли от центральных дорожек, из-за кустов поднялся высокий парень. Прозвучал выстрел, еще одним гестаповцем стало меньше.

Молниеносно среди киевлян распространился слух о том, как среди бела дня на глазах у народа был убит один из палачей, причем в таком месте, где гитлеровцы не могли взять даже заложников. Боевики Максима Нина Федорук и Жорж Дудкин, обсуждая план ликвидации оккупанта, предусмотрели и это обстоятельство.

А Мария Ильинична Груздова, как удалось ей ускользнуть от лап гестапо? На следующий день после ареста Максима ее два часа допрашивали в СД.

— Сейчас вы пойдете домой, — сказал гестаповец, вызывая охрану. — Сложите вещи и возвратитесь обратно. Мы еще будем с вами разговаривать.

Ей удалось обмануть охрану и бежать. В Киеве оставаться было опасно. Она ушла из города. Ушла, чтобы выполнить последнее поручение Максима: добраться до Москвы и рассказать о работе организации. Так было уговорено на случай его ареста.

Несколько месяцев пробиралась она к партизанам отряда Попудренко, имевшим авиасвязь с Большой землей.

— С первым же самолетом отправьте Груздову в Москву, — передали по радио из Центра.

В Москве ее уже ждали в штабе партизанского движения. Рассказ о делах группы Максима продолжался семь часов — с 11 вечера до 6 утра.

Ну, а серо-голубая школьная тетрадь, та самая, что положила начало нашему рассказу? Мы совсем забыли о ней.

Летом 1942 года предусмотрительный Максим передал пакет, в котором лежала тетрадь и другие документы, своей разведчице М.В.Сушко.

— Берегите ее наравне с шифром, — предупредил он.

Когда Максим был схвачен, Мария Васильевна отнесла пакет Соболеву. Митя дополнил записи Максима новыми именами, на одной из страниц вкратце изложил обстоятельства его гибели и назвал имя предательницы.

После гибели Мити тетрадь перекочевала в гестапо.

Как она снова оказалась в наших руках?

По планам своего верховного командования немецкие войска должны были оставить Киев в середине ноября. Город намечалось уничтожить. Но этому зловещему плану не суждено было осуществиться. По настоянию Н.С.Хрущева советские войска еще 6 ноября штурмом взяли Киев. Немцы не успели даже вывезти архивы гестапо. Так сохранилась и тетрадь, завалявшаяся в одном из ящиков стола в комнате номер 127, в доме 33, по улице Короленко. Она о многом поведала украинским чекистам, помогла им разоблачить не одного шпиона.

Киев ликовал, приветствуя своих освободителей. Не жалкая кучка изменников-националистов, как это было в 1941 году, а весь город вышел на улицы. Играли оркестры, город украсили красными стягами и цветами. И где-то среди тех, кто первым вышел встречать советские войска, стояли люди Максима — разведчики, боевики, связные.

Страшные два года над пропастью кончились. Снова начиналась жизнь…

А.Лукин, Д.Поляновский. “Седой”

А.Марченко. Справедливость

А.Розен. На пороге нашего дома

В.Дроздов, А.Евсеев. Два года над пропастью