Чэч: Бугор (СИ) - Страница 8

— Она точно не волоцюга, иначе давно бы бросилась, а не металась туда-сюда как ткацкий челнок. Не шевелитесь пока.

Демонстрируя пустые ладони, Агееч медленно пошёл вперёд.

— Ну скажи, красавица, что тебе от нас надо?

Голос старика звучал успокаивающе, как обычно говорит хороший доктор с капризничающим больным ребёнком. Подпустив Агееча метров на пять, ану вскочила и откосолапила на несколько метров назад, остановилась, обернулась и жалобно зарычала. Старик, было остановившийся, пошёл за ней. Медведица, увидев это, снова отбежала и снова обернулась.

— За собой она нас зовёт, что ли? Ну, пойдём. Миклуш, оставь котелок с поварёшкой здесь.

Так и пошли и Бурый вместе с нами. Не оставлять же его одного в лагере. Впереди ану, то ускоряющаяся, то вновь нас дожидающая, а мы за ней неторопливо, настороженно вглядываясь в густые заросли уже покрывшегося листвой кустарника. Крупных тварей можно было не опасаться, присутствие медведицы, да наше громогласное её приветствие, наверняка отпугнули всех, какого только можно. Но и мелочи хватало. Тех же змей обычных, маскирующихся под цвет травы или ярко-броских разноцветных демонических; больших до полутора метров ящеров, напоминающих варанов, но имеющих одинарный или двойной гребень на спине, который они могли или топорщить, как ерши, или складывать, чтобы не мешался пролазить под ветками. Ещё часто встречались драеноги — жуткая помесь дикобраза и колобка на четырёх ножках. Эта тварь ловко метала свои довольно длинные достигающие тридцати сантиметров иглы на дистанцию до трёх метров, отравляя жертву быстродействующим ядом. Одно хорошо, что перед атакой она иглами друг об друга стучать начинала, словно танцовщица кастаньетами. Было время разорвать дистанцию. Ещё, конечно, гнус и мошка — прямо стихийное бедствие. Благо некромант об этом озаботился заранее и выдал нам амулеты против них с запасом. Мы даже на Бурого повесили парочку. А так — сожрали бы в первый же вечер, один голый костяк оставив. Теперь понятно, почему это место, несмотря на обилие добычи, особой популярностью у бродяг не пользуется. Мало купить амулет, мошку отгоняющий, который любой активировать может. Его же ещё и подзаряжать нужно постоянно, а для этого специальным умением владеть нужно. Не сильно-то и распространённым. А чего ему быть распространённым, если оно обеспечивает владельцу безбедную старость. Сиди себе в посёлке в тепле и уюте и заряжай амулеты за копеечку немаленькую. В прежней ватаге Агееча, считавшейся одной из лучших, только двое и умели артефакты подзаряжать, побратим Агееча, погибший в той злополучной схватке с высшим демоном и Яшка-Студиозус. Потому бродяги если и пользуются артефактами, то только теми, у которых расход маны небольшой или приберегают для особых случаев. Потому мест подобных Туманному болоту стараются избегать.

Само Туманное болото оказалось очень занимательной локацией. По словам некроманта, раньше здесь была низина, изрезанная просто огромным количеством балок, оврагов и овражков, по склонам которых рос самый настоящий лес, а по дну бежали речки и ручьи, берущие начало от многочисленных родников. Все эти ручьи и речки сливались между собой и впадали в Красную, левый приток Пограничной. Но после одной из магических битв между магами империи и пришлыми демонами, русло Красной оказалось завалено, и вода реки устремилась сюда, в запутанную сеть балок и оврагов, постепенно её затопив. И вот теперь вместо долинки — многочисленные острова, разделённые значительными глубинами. А потом на одном из центральных островов появился портал-трещина в мир Инферно. И природа, под воздействием законов другого мира, начала непредсказуемо меняться, завелась многочисленная нечисть, мутанты. А потом и низшие демоны полезли. И не избежать бы этому месту, обильному самой разнообразной живностью, набегов бродяг, если бы не гнус и мошка. Даже сейчас, когда мы шли за ану, вокруг нас целая туча кружила, а воздух буквально звенел от жужжания и писка.

Мы уже прошли, наверное, больше километра, как наша проводница ускорилась, то и дело срываясь на быстрый бег. Медведица, то есть ану, бегущая иноходью — есть в этом что-то завораживающее. Почти скрывшись среди кустов, она останавливалась и начинала смешно переминать лапами, а как только мы подходили ближе, снова срывалась с места. Пришлось и нам ускориться.

Вот мы выбрались на полянку, одним своим краем примыкающую к болоту. Ану со встревоженным рёвом бросилась к её центру. В ответ послышался радостно-жалобный скулёж. Я сначала и не сообразил, откуда он идёт. И лишь подойдя поближе, увидел яму. И наконец-то всё понял. Анунёнок, наверное, так следовало называть детёныша, провалился, а его мать, каким-то образом сообразила позвать нас на помощь. Нет, в этом факте для меня нет ничего удивительного, на том же ютубе роликов с подобными случаями полно. Правда, там в основном героями были кошки да собаки или другие животные, наверняка до этого контактирующие с человеком. А тут ану дикая. Или не дикая совсем? Ох, и недоумевала она, наверное, по поводу нашей тугодогоняемости.

Агееч всё ещё идущий впереди нас, не доходя до ямы, остановился и заговорил с нетерпеливо переминающийся с лапы на лапу мамашей.

— Всё ясно. Малыш у тебя в яму упал, достать надо. Мы поняли. А теперь отойди подальше, нам посмотреть надо, как помочь.

Не знаю, может быть, старый бродяга умением каким обладал, что вот так мог со зверем разговаривать. Не знаю, как-то так получилось, что я его об умениях не расспрашивал и даже посмотреть ни разу не пытался, помня слова, что это личное.

Только на этот раз не сработало. Молодая мамаша явно нервничать начала, заворчала, передними лапами отталкивалась от земли, словно пыталась встать на задние лапы, но не вставала. И прыгала так снова и снова. Даже Бурый зафыркал обеспокоенно. Пришлось его умением успокаивать.

Вот я тупой! Если я быка успокоить могу, почему и на ану не попробовать? Получилось со второго раза, а может, просто эффект накопительный был. Всё-таки медведица в сильном раздрае была. Ану перестала прыгать и глухо ворча отошла к воде и принялась её жадно лакать. А жалобный скулёж тем временем не стихал. Мы подошли к яме. Она оказалась глубокая, метров пять-шесть точно, с почти вертикальными мокрыми глиняными стенами. А на дне, на задних лапах, по грудь в воде стоял анунёнок, беспомощно скребущий по склизкой стене.

— Тут верёвка нужна. А мы её с собой, конечно же, не взяли.

— Да кто ж предположить мог, что понадобиться?

— А, может, жердину срубить? — предложил я.

— Чэч, — помотал головой старик, — где ты тут подходящую жердь найдёшь, да такую, чтобы твой да детёныша вес выдержала? Посмотри, вокруг один низкий тонкоствольный кустарник. А, может, твоё умение скользить по теням поможет как-то?

Теперь уже я покачал головой:

— Нет. Если мы Бурого на брюхо с этой стороны положим, я с его тени вниз соскользну. А вот выбираться, как буду? Я же могу переместиться только в ту тень, которую вижу, а снизу хрен, что увидишь. Надо за верёвкой бежать. Вы тут постойте, а я смотаюсь.

— Один, что ли?

— Ну, не Бурого же мне с собой брать? Один я мигом туда-сюда сгоняю.

— Не дело это, парень.

— Да что случится-то? Вот держите, — я протянул Агеечу арбалет с колчаном, — а то у вас, случись что, только один арбалет на троих. А мне он только мешаться будет. Без него я быстрее добегу.

И всучил арбалет пытающемуся возразить старику.

— Всё, я побежал, — и ломанулся в сторону лагеря.

Ну, насчёт ломануться — это я погорячился. Бежать среди низкорослого кустарника — та ещё задача оказалась. Я постоянно прикрывал руками лицо от веток, так и норовящих вонзиться прямо в глаз, смотрел, куда поставить ногу и отслеживал направление, чтобы не сбиться с пути в молочном тумане, который вдруг стал гораздо плотнее, чем несколько минут назад. И при этом постоянно спотыкался, а ветки уже оставили несколько неглубоких царапин на моём лице. Пришлось снизить скорость до быстрого шага, но и это не сильно помогло.