Часы от президента - Страница 1

Было бы глупо сейчас подорваться на мине.

— Вы что-то сказали?

— Нет, это так… Не обращайте внимания.

В принципе, район считался одним из самых спокойных на границе. По-серьезному здесь никто не воевал с прошлой осени, даже обстрелы и угоны скота можно пересчитать по пальцам.

Судя по карте, которую Владимир Александрович видел в штабе, дорога проходила через заброшенные виноградники. Однако, за окнами машины все равно ни черта нельзя было разглядеть — даже неба над головой не видно, все вокруг утонуло в сырой, однообразной, тягучей пелене.

— Да, погодка…

— Туман, мать его! — На переднем сидении, рядом с водителем, тяжело пошевелился полковник лет пятидесяти.

Обернувшись, он протянул Виноградову пачку «кэмела»:

— Угощайтесь.

— Спасибо, бросил, — улыбнулся Владимир Александрович.

— Завидую. Давно?

— Седьмой год уже…

— А ты?

— С удовольствием! — Здоровенный прапорщик с эмблемой внутренних войск на рукаве вытянул сигарету, поблагодарил и полез в карман за спичками.

При этом откидной металлический приклад его автомата уперся Виноградову прямо под ребра:

— Извиняюсь…

— Ничего.

Владимир Александрович чуть потеснился, прикинув, что с учетом могучей комплекции соседа на троих места сзади уже не хватило бы.

Полковник тем временем скосил взгляд на спидометр:

— Может быть, дальний включишь?

Водитель помотал головой:

— Нет, лучше не надо. Время есть…

Он давно уже, сразу за блок-постом, переключился на ближний свет, поэтому желтые конусы от фар сливались в одно трясущееся пятно чуть ли не под самым носом «волги».

— Ладно, тебе виднее.

Дорога заворачивала вправо, и световые лучи выхватили из тумана опрокинутые на обочину останки грузовика.

— Из «подствольника»… С той стороны пальнули. — Специально для Виноградова прокомментировал водитель.

— Зачем?

— Веселый народ. Дети гор!

— Скоро приедем, — опять обернулся полковник.

Но Владимир Александрович уже и сам сообразил, что граница где-то неподалеку. На дистанции точного выстрела из подствольного гранатомета…

И действительно, контрольно-пропускной пункт возник из тумана даже раньше, чем ожидалось — водитель еле успел затормозить.

Убрав ногу с педали тормоза, он опустил стекло:

— Бойцы, есть тут кто живой?

Темно. Ни звука… Только отражают свет автомобильных фар злые, рубиново-красные огоньки на шлагбауме.

— Эй, братья-славяне!

— Они что, так и сидят здесь? — Только для того, чтобы нарушить жутковатую тишину поинтересовался Виноградов.

— И без воды к тому же, — подтвердил сосед. — Ни тебе помыться, ни вообще…

Он снял автомат с предохранителя:

— Схожу, проверю?

— Давай, — кивнул полковник.

Но рядом с машиной уже выросла фигура в камуфляже:

— Доброй ночи. Документики попрошу…

И почти сразу же по глазам прибывших ударил мощный пучек электрического света.

— Слышь, фонарь убери! — Возмутился водитель.

— Обязательно, — ни лица, ни погон человека в камуфляже было не разглядеть, но вел он себя вполне по-хозяйски:

— Спасибо. А ваши?

— Будто номера на машине не видно…

— Ну, всякое бывает, товарищ полковник. Сами знаете. Прошу прощения, все в порядке!

— Можно уже выходить?

— Да, конечно.

— Слава Богу… — Водитель заглушил двигатель и выключил фары.

— Готовы? — Обернулся полковник.

Владимир Александрович кивнул и подхватил пристроенный внизу, между ног портфель-дипломат:

— Всегда готов!

Пассажиры «волги», стараясь на всякий случай не хлопать дверцами и вообще не шуметь, выбрались наружу.

— Сюда, за мной давайте! — Встречающий мигнул фонариком в сторону бетонных блоков контрольно-пропускного пункта.

Глаза постепенно привыкали к темноте, но Виноградов все же старался не потерять из виду широкую спину идущего впереди прапорщика.

Неожиданно, спина эта дернулась куда-то вбок и вниз:

— Ох, ч-черт!

Владимир Александрович тоже пригнулся, пытаясь свободной рукой нащупать на поясе несуществующую кобуру:

— Что такое?

— Осторожнее, за колючую проволоку не зацепитесь, — запоздало предупредил откуда-то из тумана человек в камуфляже.

В ответ прапорщик не стесняясь в выражениях сообщил все, что думает по поводу него лично, собственных порванных штанов, а также внутренней и внешней политики российского государства.

Сопровождающий извинился, но прибавил пару фраз в том духе, что здесь все-таки не Новый Арбат, даже не штаб федеральной группировки — и надо бы под ноги смотреть…

— Что? Ты это кому, парень?

— Тихо! Прекратите, — на правах старшего по званию осадил всех полковник.

Дальше двигались молча.

Впрочем, идти пришлось совсем недалеко. Сначала обогнули бронетранспортер, пахнущий порохом, пылью и все ещё не остывшим за ночь металлом. Затем прошли вдоль бетонных конструкций с торчащим из амбразуры стволом и оказались перед закрывающим вход куском брезента.

— Прошу! Аккуратнее, не ударьтесь…

На появление гостей личный состав КПП отреагировал довольно спокойно. Во всяком случае, никому из бойцов в голову не пришло подавать команды, вскакивать и вытягиваться по стойке смирно.

Видимо, здесь спали не раздеваясь — во всяком случае те, кто лежал сейчас на двухярусных, сколоченных из неструганых досок нарах сняли с себя только обувь. Автоматы и каски были пристроены прямо под боком у спящих, либо висели на вбитых в стену железных крюках.

Тяжелый дух давно не мытых тел и оружейной смазки мешался с запахом дыма — прямо посередине, на полу была установлена печка-»буржуйка» с уходящей куда-то вверх трубой.

Перед печкой стоял на коленях чумазый боец в расстегнутом ватнике. В тот момент, когда появились гости, он как раз приоткрыл чугунную дверцу, и по потолку забегали огненные блики.

— Ну, чего у тебя? Порядок?

— Дрова сырые, товарищ старший лейтенант, — вместо приветствия доложил дневальный.

Только сейчас, при неожиданно ярком свете пламени, Виноградов заметил звездочки на погонах человека в камуфляже.

— Рассаживайтесь. Сейчас перекусим, чайку попьем…

— Вы как? — Обернулся к Владимиру Александровичу полковник. — Время, вроде, позволяет.

Виноградов посмотрел на часы: до встречи оставалось ещё почти сорок минут.

— С удовольствием.

Пока прибывшие, стараясь никого не разбудить, рассаживались прямо на нары, хозяин порезал хлеба. Затем на расстеленной газете появились консервы и несколько кружек:

— Вы как насчет… по чуть-чуть?

Возникла неловкая пауза, и Виноградов понял, что отвечать придется ему:

— Нет. Спасибо, конечно, но… Мне нельзя, а вы сами смотрите, по настроению.

— Хороший коньяк. Местный, — на всякий случай уточнил старший лейтенант. На этот раз он обращался уже непосредственно к Владимиру Александровичу.

— Спасибо. В следующий раз… На обратном пути.

Водителю было не положено, полковник по примеру Виноградова пить отказался, поэтому хозяин плеснул из фляги только себе и прапорщику:

— Без обид?

— Да нормально все… Поехали!

Как раз подоспел и чай.

Пристраивая поудобнее дипломат, Владимир Александрович перехватил заинтересованный взгляд дневального. Усмехнулся: да уж, действительно! Приехал, понимаешь, какой-то хрен с горы.

Форма новая, чистенькая, без знаков различия. Шнурованые ботинки, портфельчик пижонский… И не то, что нормального «калаша» — даже кобуры с пистолетом на поясе нет.

Полковник тем временем поддерживал беседу:

— Сколько же вас тут всего?

— Я — двенадцатый.