Часы Ираза - Страница 12
– Теперь насчет платы... – начал Джориан. Пират с рупором ухмыльнулся, перегнувшись через фальшборт.
– А, насчет этого? Ты получишь кое-что получше денег.
– Да? Что, к примеру?
– Жизнь. Бывай, господин рыболов. Отваливай!
Джориан сидел, зло нахмурившись и беззвучно бормоча себе под нос ругательства. Пираты отходили на веслах; когда вдали взметнулся парус галеры, сердитая мина Джориана сменилась улыбкой, он положил румпель вправо, и маленькое суденышко, которое отнесло береговым ветром немного назад, развернулось по часовой стрелке. Паруса наполнились ветром, «Летучая рыба» продолжала путь на юг. Зерлик пошевелился, застонал и кое-как вскарабкался на сиденье.
– Чем ты меня ударил? – спросил он. Джориан отцепил от ремня нож.
– Видишь! Чтобы выскочило лезвие, надо нажать на кнопку. А так – чем не дубинка? Держишь за ножны и бьешь свинцовой головкой. У меня был такой ножик пару лет назад, когда я путешествовал с Карадуром. Потом потерялся, было очень жаль, и я заказал другой по типу того, пропавшего. Полезная штука: бывает же, что надо не зарезать, а просто удержать кого-нибудь от дурацкого поступка. Скажем, захочет кто-нибудь подставить мою глотку под пиратский нож, только чтоб похвастаться своей доблестью и отвагой...
– Наглец! Невежа! Я еще с тобой расквитаюсь.
– Прибереги свой пыл до Ираза. И мне-то одному с этим судном не справиться, а ты и подавно потонешь.
– Ты всегда такой трезвый и расчетливый? У тебя вообще есть человеческие чувства? Или ты машина, набитая винтиками и пружинками?
Джориан усмехнулся.
– Думаю, свалял бы дурака не хуже любого другого, дай я только себе волю. Когда я был таким вот молоденьким парнишкой, как ты...
– Ты и сейчас не старик!
– Конечно. Мне нет еще тридцати. Но от превратностей бродячей жизни я возмужал раньше времени. Ты тоже, если повезет, быстро повзрослеешь, иначе из-за какой-нибудь ребяческой выходки придется перейти в следующую реальность. Ты уже трижды был на грани за время нашего короткого путешествия.
– Пф-ф! – Зерлик ушел в каюту и мрачно просидел там, держась за голову, весь остаток дня.
Однако на другой день он снова оживился. Бодро выполнял приказания и делал все, что от него требовалось, как ни в чем не бывало.