Чаша Жизни (СИ) - Страница 27

— Нориафииин, нееет, — послышался крик Антель, когда король упал.

И в тот же миг над головой эльфийки пролетела вторая спираль, но уже огня и, ударившись где-то в кроне дерева, разлетелась множеством искр, которые тут же превратились в огромные языки пламени.

— Я же сказал, что вам не помешать мне, — и дико засмеявшись, в воздух взмыл горный орел.

Тысячи стрел пытались догнать птицу, но теряли скорость и бесследно исчезали в просторах леса. А лагерь озаряли крики боли и отчаянья. Шатры скрывались под волнами огня, который как голодный зверь с диким воем пожирал все встающее у него на пути. С дерева прыгали и падали хранители. Нижние этажи почти выгорели, а на верхних с огнем при помощи магии пытались бороться Калавин, Урада и другие маги. Окончательно потеряв контроль, они тоже спрыгнули. Затмив крики раненых, по лесу пронесся такой тоскливый вздох, что хранители поняли, Родовое Древо умерло, и дух леса ослаб. На прекрасной поляне творилось что-то неописуемое. Сделав свое дело, огонь тут же погас, оставив лишь пепел и боль. Тяжело закашлявшись на ноги встал Нориафин Кое.

— Король, король жив! — Прозвучал возглас восхищения.

— Эаранда! — Оглядев поляну, Весенний гром кинулся искать сестру. Обойдя раненых, он подошел к остаткам Родового Древа. Нориафин упал на колени, слезы бежали по щекам короля, он окончательно потерял самообладание. — Король без королевства! Эаранда, почему сейчас ты оставила меня. Будь ты проклят Салгрен!

— Мы все восстановим, погибших не вернуть, но твое королевство вернет свою силу, — сильно перемазанная сажей с почти сгоревшими рыжими волосами и клочками одежды, неподалеку стояла Серебряная Чайка. — Я помогала до последнего Ураде, но мы ничего не смогли сделать. Я думала ты погиб, я видела, как ты упал, и когда вспыхнул огонь, решила, что тоже умру, защищая наш дом. Дальше не помню, но, по-моему, меня кто-то очень сильно толкнул, когда я уже горела.

Обняв сестру, Нориафин пришел в себя, — сколько погибло?

— Всего четырнадцать, но очень много обожжённых на грани жизни и смерти и с различными переломами и ушибами, с этим маги справятся. Скажи брат, а как ты себя чувствуешь?

— Когда в меня попал Салгрен, я тоже подумал, что это конец, но видимо, рано мне еще умирать, хотя здесь очень больно, я только теперь это понял. — Нориафин распахнул рубашку.

— Что это у тебя? — Эаранда указала на висящий, на шее брата предмет.

— Наверное, это то, что меня спасло от смерти, — король взял в руки камень. — Знаешь, Родок дал мне его в день ухода. Он видимо предвидел такую ситуацию и остерегал меня. А я ослушался его, решил, что все смогу сделать сам. — Нориафин закрыл руками лицо.

— Весенний Гром, — на плечо короля осторожно легла рука.

— А, Антель, я очень рад, что ты жива. Я очень тебе признателен, что не пустила его в наш дом.

— Да, но это не спасло Древо. Я тоже счастлива, что живы вы Нориафин, но как?

— Я только что рассказывал Эаранде, как прошло мое спасение. Эту вещицу дал мне Родок Лаксган главный наставник монастыря Ллинг-Тув, чтоб я мог призвать дракона в минуты опасности.

— Но почему ты этого не сделал? — Мягко спросила Эаранда.

— Понадеялся на свои силы, я просто не рассчитывал, что Салгрен может выкинуть такое. Его отвлекающий маневр был удачен. Он знал, что эльфы в–первую очередь будут спасать короля и Родовое Древо. Так и вышло. Только вот меня он не убил.

— Нориафин, что я наделала, — внезапно Эаранда разрыдалась, — зачем я отпустила Лаэриса, ведь Салгрен убьет моего мальчика.

Глядя, как по измазанным щекам сестры стекают слезы, превращаясь в грязь, Нориафин Кое принял решение.

— Я не позволю ему это.

— Но что, что ты можешь теперь сделать? — Захлебывалась в рыданьях Серебряная Чайка.

Сильно сжав камень, который он держал, Весенний Гром зажмурился. Как и в прошлый раз, камень деформировался и стал малинового цвета.

— Аласция жива? — Спросил король у Антель.

— Да, она там.

— Аласция! — Раздался громогласный крик и возникла тишина, даже стоны прекратились, все хотели услышать, что, наконец, скажет король лесных эльфов. — Аласция Дэладе, я назначаю тебя главой хранителей леса до моего возвращения. Исполняй свои обязанности с честью и достоинством присущим правителю лесных эльфов. Подойди за особыми указаниями.

— Что? Ты уходишь? Нориафин, я пойду с тобой, — сестра короля вцепилась мертвой хваткой в руку брата.

— Нет Эаранда, ты останешься.

— Он мой сын, — по щекам Серебряной Чайки с новой силой потекли слезы, подбородок затрясся, и ее руки схватили рубашку Нориафина, — не лишай меня надежды. Ты не можешь так поступить.

— Могу! — Король повернулся к подошедшей Аласции. — Ты теперь здесь главная, ты знаешь, что делать. После того, как управитесь со всеми пострадавшими, уберите это, — кивком Нориафин указал на обгоревшие остатки Родового Древа.

— Не нужно сожалеть, вот возьми. Это я хранил много лет и никогда не думал, что пригодится. — Весенний гром снял с пальца кольцо и нажал на маленькую потайную кнопку. Верх украшения откинулся, и перед взором предстали три небольших зерна, лежавших на красном бархате. Взяв одно из них, король передал его Аласции. — Это ты посадишь здесь ровно в полночь, а к утру все будет готово, только на этот промежуток времени уведи всех хранителей подальше. Они не должны видеть рождение нового Родового Древа, это тайна леса и никого больше. Запомни, никого! Дальше я оставляю все на твое усмотрение. Перстень храни.

— Нориафин, но могу я узнать, почему ты оставляешь нас в такой час? — Аласция выглядела смущенной.

— Пойми и объясни это всем, я не могу по-другому. Ситуация вышла из-под контроля. Эльфы причастны к созданию Храма Неба, значит должны отвечать за свои поступки. Мы слишком много лет скрывались и уходили от всего. Споры, битвы, Война Могущества ничто по сравнению с тем, что может случиться, если Салгрен завладеет сферой и восстановит силы родника. Ты сама видела его безумие. Даммар будет уничтожен. Родок был прав относительно серьезности его похода к Храму.

— Но что ты можешь сделать, ты монарх, правитель, государь, но не волшебник, — старейшина недоумевала.

— У меня будет помощник, — уверено ответил Нориафин.

Аласция удивленно подняла брови. — Но кто может справиться с этим человеком, он слишком силен для эльфов.

— Скоро увидишь сама. — Король принялся стаскивать обуглившиеся части дерева в кучу. Заметив это, Антель стала помогать ему. Эаранда плакала вдали, ее не трогали. Все занимались своими делами, целители и маги помогали раненым, охотники, стражи и простые эльфы занимались уборкой поляны.

— Я Будак, — прокатилось рокотом по лесу рычание. От испуга некоторые хранители просто упали. Зависнув над выгоревшей частью леса, ждал дракон. — Кто звал меня?

Король вышел в самый центр поляны. — Я, — раскинув руки в стороны, он стоял, глядя прямо на дракона. — Мне нужна твоя помощь. Нориафин Кое, так меня зовут. Ты можешь сесть?

— Освобождайте место.

Быстро, словно муравьи, эльфы стали уносить раненых под полог деревьев. Шок и страх сопутствовали действиям хранителей, но ни один даже не направил в сторону великана своей стрелы. Доверие королю было полным.

Будак сложил крылья и спикировал на землю.

— Я опоздал?

— Нет, дракон, это я опоздал, мне нужно было вызвать тебя раньше.

— Тогда чего ты хочешь от меня?

— Отнеси меня к Храму Неба в Кобальтовых горах.

— Зачем?

Подумав над тем, как убедить дракона, Нориафин ответил. — Родок Лаксган дал мне твой камень. А сейчас ему грозит опасность от того, кто сделал все это.

— Садись! — Дракон больше не стал задавать вопросы, а опустился, чтоб эльф мог взобраться.

— Нориафин! Возьми меня с собой, — выскочила Эаранда.

— Я же сказал, нет.

— Нориафин, я изменилась, хочу помочь, не оставляй меня одну в такой час. Я от бездействия и незнания погибну раньше, — женщина смотрела на брата умоляющим взором.