Чаша огня - Страница 5

Казалось, с экрана ощутимо пахнуло жаром раскаленного песка, но камера оператора уже выхватила из этого горячего и безжизненного простора небольшой островок густой растительности. Он вклинивался в пустыню с востока. Камера крупно показала тенистые пальмовые рощи и обширные сады цитрусовых, широким поясом охватывавшие пустыню вдоль нагорья Ахаггар и Тибести.

Двое ученых в защитных комбинезонах желтого цвета стояли на самом краю этого благоухающего островка у замысловатого прибора на высокой подставке, опиравшегося на тонкие членистые ноги штатива. Они оживленно о чем-то беседовали, и один из них при этом указывал рукой куда-то на юг, вглубь пустыни, делая широкие охватывающие жесты. Тут же камера сдвинула рамку влево, беря в поле зрения две колонны мощных машин, двигавшихся от оазиса к раскаленным пескам. Караван строительной техники медленно удалялся к горизонту, оставляя за собой обширное, очищенное от песка пространство, на котором уже суетились небольшие, похожие на жуков, юркие машины, блестевшие на солнце серебристыми боками. Сеть широких каналов подходила к этому месту вплотную, готовая влиться в грандиозное искусственное море. И сразу же зазвучал голос диктора:

«Как вы знаете, совсем недавно началось освоение доселе безжизненных просторов пустыни Сахара на Африканском континенте. И вот теперь, благодаря широкомасштабному проекту „Кристалл“, разработанному нашими учеными, мы сможем превратить этот суровый край в цветущий оазис, каким была эта пустыня много тысяч лет назад. Наши инженеры и рабочие, благодаря современной строительной технике, создадут здесь огромное искусственное пресноводное море, на берегах которого в дальнейшем предполагается создать новый жилой сектор Афро-Американской жилой зоны, а так же построить ряд мощных гелиоэнергетических станций, которые вольются в единую сеть приемных энергетических станций Экваториального Кольца».

Картины на экране сменились. Появилась карта обоих полушарий Земли. В правом нижнем углу восточного полушария располагались несколько десятков рядов розовых кружков, а ниже тянулись ряды зеленых треугольников, отмечавших сектора жилых зон Трудового Братства.

«Только что к нам поступило предложение молодого ученого-архитектора Анри Дэка, — сообщил диктор. — Он работает в ЦАДе Австрало-Азиатсткого жилого пояса, и вместе со своими товарищами разработал проект плавающего спортивно-оздоровительного комплекса для детей. Этот комплекс Анри Дэка предлагает разместить в бассейне будущего искусственного моря с тем, чтобы он обслуживал весь новый жилой сектор. Поэтому вопрос о необходимости создания подобного комплекса выносится на всеобщее обсуждение. Окончательное решение по данному проекту будет принято Советом Экономики после анализа всех высказанных мнений. Мы предлагаем всем поделиться своими мыслями о проекте Анри Дэка, о его целесообразности, архитектурных достоинствах и недостатках. Подробнее ознакомиться со всей технической информацией можно по коду 462-68 АД Информационного Центра Австрало-Азиатского жилого пояса».

Карта земного шара исчезла с экрана, и я заметил, как Гезо Вереш, астрофизик, совсем недавно пришедший в нашу группу, нажал одну из кнопок на крохотном ИПС[1] явно в поддержку проекта Анри Дэка. Зое Стан, сидевшая рядом с ним, вопросительно посмотрела на товарища: не рано ли? Сама она, по-видимому, собиралась хорошенько обдумать все «за» и «против», прежде чем высказывать свое мнение.

А тем временем на экране уже появились просторные сборочные цеха одного из ракетных заводов. Вокруг ракетоплана, беспомощно лежавшего в центре огромного зала с обнаженной кормовой частью, суетились роботы-сборщики. Они легко поднимали многотонные конструкции двигателя будущего звездного корабля.

«Как вы все знаете, — повествовал звонкий женский голос диктора, — после открытия новой звездной колонии Трудового Братства 16/59-СП 802, условно именуемой „Алмаз“, в руках наших ученых оказалось уникальное вещество, очень близкое по своим свойствам к четырнадцатому изотопу серебра, и незаменимое в ракетостроении. Новый металл получил название титанит, и используется для изготовления защитных пластин обшивки наших звездолетов».

Пространства цехов ракетного завода сменились пространствами планеты, густо-аметистовое небо, которой было украшено четырьмя яркими «солнцами» и двумя тусклыми «солнышками». Понятия «день» и «ночь» были здесь весьма условными. Я сразу же узнал Кастор — правую из двух ярких звезд в созвездии Близнецов. Эта система состояла из двух пар горячих гигантов, где расстояние между звездами в каждой паре было меньше расстояния от Солнца до Меркурия, а расстояние между самими парами равнялось диаметру нашей Солнечной системы. Плюс к этому, вдали находилась еще одна пара, состоящая из двух слабых солнц.

Камера оператора зависла над бескрайней пустыней жемчужного песка, где на фоне далеких голубых зубьев скал вздымалась стальная башня. Она уверенно опиралась на мощные упоры фундамента, словно на широко расставленные ноги. Луч зрения нырнул под стальную обшивку башни — и вот они, герои, трудившиеся в этом далеком мире, в стенах планетарной станции! Обычные скромные труженики, простые, красивые лица. Именно они сделали это бесценное открытие, как сообщила диктор. Теперь караваны грузовых ракетопланов регулярно доставляли руду титанита на Землю для нужд человечества.

Артур Сароян, примостившийся на лабораторном столе, восхищенно вздохнул, и покосился на сидевшую рядом Бебу Арчер. Она с напряженным вниманием следила за происходящим на экране, где проплывали картины большой планеты в системе Альфы Большого Пса — звезде Сириус — залитой нестерпимо-ярким белым светом и убийственным излучением огромного двойного солнца, — настоящая Долина Иосафата!

В этом море огня можно было различить странные руины каких-то загадочных построек, раскинувшихся на обширной равнине, среди которых стояла еще одна планетарная станция Земли. Здесь, на этой станции, работали протоэкзобиологи и протоэкзоархеологи, изучавшие следы древнейшей инопланетной цивилизации, возможно когда-то заселившей и нашу Солнечную систему.

Но призрачные картины далекой планеты быстро исчезли, и в глубине сияющего океана звезд вспыхнула яркой искоркой далекая желтая звезда. Солнце? Да, только не земное, хотя и очень похожее на него. Стремительный световой луч пронизал черную бездну пространства, и развернулся бескрайней равниной моря, ослепительно сверкавшего в лучах высоко стоящего солнца. В чаше поросших лесом скал, в километре от морского берега, раскинулся ослепительной красоты город. Легкие здания парили над землей, взбирались по залесенным склонам гор. Прямые линии улиц и проспектов уходили к горизонту лентами сверкающего пластика. Полупрозрачные купола Дворцов Искусств отражали яркую синеву неба, в котором красовались три исполинские луны. Над пушистыми шапками странных бордовых деревьев, чем-то похожих на гималайские кедры, высились шпили энергетических станций и опоры транспортных эстакад.

«Города Терры, — произнес голос диктора, — какими они будут?.. Этот вопрос серьезно волновал всех нас еще каких-нибудь двадцать лет назад, и вот теперь все наши мечты обрели реальность. Первые города террианской колонии Трудового Братства уже имеют свой неповторимый облик, в них уже живут тысячи наших братьев и сестер — отважных героев, покинувших материнскую планету ради освоения и заселения новых миров. Ручейки земной жизни уже потекли к далеким звездным островам!».

Камера оператора стала стремительно опускаться вниз: замелькали деревья на горных склонах, и вот уже можно было видеть лица людей, идущих по улицам этого чудесного города. Сердце мое взволнованно забилось в груди. Невольно, я подался всем телом вперед, в надежде увидеть среди этих счастливых и веселых людей, оторванных от Земли миллиардами километров ледяной пустоты космоса, родные лица моей матери и моего отца. Ведь и они были сейчас там, на этой далекой планете, так похожей на нашу Землю.