Час негодяев - Страница 85

– Например, чертежи межконтинентальных ракет?

Каррера отпила из своего бокала.

– Я этого не говорила.

– Хорошо, а что сообщал Будрайтис?

– Ничего. В том-то и дело, что ничего. Так, всякие мелочи. Но ничего серьезного, даже по наркотикам. У нас к нему появились вопросы – и тут сбежал Тищенко. Но до нас он не доехал, понимаешь?

– Мы что, организовали побег Тищенко?

– Нет, конечно…

Козак быстро домыслил ситуацию, конечно, доказательств нет, но тем не менее. Если предположить, что Будрайтис был раскрыт и перекуплен местными кланами, то многое становится на свои места. Итак, он был раскрыт и перекуплен, а скорее всего, даже сам пришел к местным и предложил услуги в качестве двойного агента. Это вполне могло быть – здесь не США, Козак бывал и на Ближнем Востоке, и в Афганистане и отлично знал, как легко могут переметнуться на другую сторону, а потом прийти на встречу с куратором, надев пояс смертника, чтобы искупить вину. Любая работа с агентом, который завербован на компромате, а не на идеологии и не на деньгах, смертельно опасна. Тем более здесь, куда не дотянутся руки американского правосудия и где компромат – это так… мелочи жизни. Скорее всего, так оно и было – Будрайтис решил не искупать вину, а подзаработать на старость, пришел к местным кланам и предложил свои услуги. Те наверняка тут же согласились и взяли его на жалованье. Будрайтис как человек, имевший дело с Западом, как человек с западным образованием, наверняка знал, какую информацию можно давать, а какую нет, что на Западе могут понять, а что – нет. С чем смирятся, а с чем нет. Такую информацию он и давал – не полный ноль, что было бы подозрительно, а то, что могут понять. И так продолжалось месяц за месяцем, давая местным кланам возможность делать свои дела и даже сотрудничать с США и НАТО в каких-то вопросах. Но имелось ограничение – никаких других источников информации здесь не должно было быть. И тут из Днепропетровска бежит весьма осведомленный олигарх Тищенко. Который имеет информацию – и свежую информацию – про то, что творится здесь на самом деле. Учитывая то, что его выдавили местные кланы, он наверняка на них зол и готов выложить все в полном объеме. И тогда местные кланы переполошились – им жизненно важно было убрать независимый источник информации до того, как он попадет в ФБР или в Госдеп и начнет говорить. Тогда они посылают снайпера, чтобы убрать источник, а потом убирают и Будрайтиса. На всякий случай. Чтобы не заговорил. С мертвого какой спрос?

Нет… что-то не вяжется.

Или еще круче. На кого работал Будрайтис? Точнее, с кем он работал? Вне зависимости от того, кто его завербовал, – наверняка с ЦРУ. Противостояние ФБР и ЦРУ, контрразведки и разведки, почти сошло на нет после 9/11. Это в девяностые ФБР посылало группы агентов, чтобы задержать, например, Мира Кази в Пакистане, что сильно не понравилось ЦРУ, в то же время ЦРУ не раз ловили за руку на операциях в самих США[77]. Скорее всего, Мюллер передал его ЦРУ в порядке ведомственного взаимодействия, что не сделал бы по доброй воле ни один директор ФБР до него. И что произошло далее? Не исключено, что куплен был не только Будрайтис, но и сотрудники ЦРУ здесь… У них-то не могло быть только одного источника информации, они физически здесь присутствовали. И не могли не видеть, что тут происходит. А раз молчали, значит, была причина молчать.

А что, если Будрайтис работал на русских? Или на…

Нет… так можно дойти до последней степени паранойи.

Когда Тищенко сорвался и прибыл сначала в Чехию, в Лондон, а потом в США, почему-то именно цэрэушники сорвались со своих насиженных мест, как ужаленные, помчались в аэропорт и попытались не допустить любой ценой, чтобы Тищенко попал в ру-ки ФБР. Потому что то, что он мог сказать, скорее всего угрожало не только местному истеблишменту, но настолько расходилось с разведывательными оценками, что не могло не вызвать вопросов к самому ЦРУ. И когда Дюбуа не пошел на сотрудничество, как это было принято все последние годы, и почти силой вырвал подозреваемого из рук ЦРУ, они не нашли ничего лучше, как заставить Тищенко замолчать навсегда.

Агенты ФБР в этом случае были не более чем «сопутствующими потерями»…

А те, кто отправил его сюда копать эту грязь, а потом отправил ее копать и группу Митича, скорее всего из числа тех, кто заинтересован к возвращению старой практики работы, которая была до Мюллера. И для этого им надо как следует окатить грязью ЦРУ.

Мерзость какая…

– У нас есть подозреваемые по стрельбе в аэропорту?

– Работа идет, – уклончиво сказала Каррера, – ты же понимаешь, что с современными базами данных мы все равно найдем ублюдка.

– Или ублюдков.

– Что?

– Или ублюдков. Он не мог работать один.

И тут Козак заметил кое-что неладное. Очень неладное.

– Сиди…

Первым делом он машинально проверил, на месте ли пистолет. Пистолета, само собой разумеется, не было…

– Есть пистолет? – спросил он.

Каррера передала ему под столом один из двух «глоков», которые носила. Полицейские обычно носят большой и маленький пистолет, первый и второй, но те, кто попадал в действительно серьезные дела, носят два одинаковых. По многим причинам.

– Что, нахрен, происходит?

– Не знаю…

…

– Но что-то происходит.

Днепропетровск.

Аэропорт – набережная.

10 июля 2019 года

Семен Рабинович на этот момент был самым богатым человеком Украины…

Он был богаче всех, сын своего города, который некоторые предлагали назвать «Иерусалим-на-Днепре», сын двоих советских инженеров-евреев. Пределом мечтаний родителей была квартира, он в своем поместье в Швейцарии построил убежище более чем за сто миллионов долларов, подземное, многоэтажное, способное защитить от ядерного взрыва. Еще одной его причудой было то, что он никогда не удалялся далее чем на тридцать минут быстрой езды от того места, где стоял его самолет, заправленный и готовый к взлету. Он не доверял никому и нигде – не чувствовал себя в безопасности.

Никому. Нигде.

То, что он был не таким, как все, было понятно еще со школы. Его одноклассники зубрили уроки, он никогда и ничего не учил. Для того чтобы ответить на пятерку, ему достаточно было взять учебник и один раз прочитать…

Неизвестно, кем бы он стал в единой стране. Неизвестно, чем бы в единой стране стал Днепропетровск. Неизвестно, как бы сложилась в единой стране судьба Украины. Падение СССР – это во многом результат игры трех игроков – Михаила Горбачева, Бориса Ельцина и Леонида Кравчука. Ельцин не мог ничего сделать с Горбачевым, у него не было легальной возможности ни скинуть его, ни занять его место самому. Кравчук, в общем-то, не был каким-то злостным сепаратистом, просто он последовательно реализовывал существовавшую еще при Шелесте установку киевской интеллигенции и номенклатуры как минимум на максимальную автономию, а как максимум – на независимость. Украинская верхушка хотела независимости еще в семидесятые-восьмидесятые, и Кравчук просто пытался это реализовать без социального конфликта и крови. На каком-то этапе интересы и векторы усилий Ельцина и Кравчука совпали – результат мы видим по Беловежской Пуще. Но вот в дальнейшем Ельцин и Кравчук видели будущее совсем по-разному. Ельцин полагал, что развал – это ненадолго, и делал все, чтобы сохранить политический контроль над Украиной, одновременно резко размежевываясь экономически. У Ельцина была команда Гайдара, чтобы провести самые болезненные реформы, и был Газпром как источник выручки. У Украины не было ни того ни другого. Кравчук старательно вычеркивал из текста соглашений по СНГ то, что могло быть потом использовано как средство лишения Украины независимости, например, единые военные и милицейские структуры. Но при этом он выступал за тесное экономическое взаимодействие на период окончательного развода, например, предлагал на какое-то время ввести некий единый переходный рубль. Конечно, Кравчук делал это в интересах Украины, его целью был именно полный развод. Ельцин отказался принимать экономический план Кравчука, в результате экономика Украины рухнула в глубокую пучину. Отрезанная от основного рынка сбыта, от привычных правил, Украина камнем пошла на дно…