Час до полуночи (сборник фантастических рассказов) - Страница 28
Детина оглядел исподлобья депутатов и спросил басом: "Чего надо-то?"
— Батюшка спаситель ты наш, — отвечали ему депутаты, — пришли мы до заступника главного, до защитника и блюстителя порядка и…
— Короче, мужики, — перебил их мажордом, — говорите, зачем пришли, и валите отсюда по-быстрому, а не то я собак спущу.
— Так ведь, сладкий ты наш, — отвечали оробевшие депутаты, — знаки нас замучили, погибает народец, на нет сходит сила богатырская, единства более нет, и главное вера, вера исконная пропадает.
— Какие, на хрен знаки, сиволапые, — мажордом аж покраснел от возмущения, — чего вы, на хрен приперлись ни свет, ни заря, жрать нормально не даете…
— Так ведь, — депутаты ткнули пальцами в небо, — вот они, знаки то, заступник, уже месяца два, почитай над нами висят.
Мажордом задрал голову, смотря мутным взглядом в указанном депутатами направлении.
— Ладно, ждите, — проворчал он после длительного созерцания причудливых линий, висящих над деревней. Отсутствовал он недолго. Вернувшись, еще раз оглядел депутатов с ног до головы и сказал: "Валите-ка отсюда, по-быстрому, мужики. Некогда вождю разбираться с вашими знаками. Висят и пусть себе висят. Вождю они не мешают. А вам, на будущее, вождь просил передать: еще раз припретесь сюда с такими глупостями, сидеть вам на колах. И еще вождь велел напомнить, недоимка по налогам за три последних года у вас образовалась, надо заплатить. Иначе, как холм до деревни доберется, сдерет вождь с вас, пейзан, по три шкуры, а с четвертой себе зипун пошьет. А теперь пшли отсюда".
Депутаты вернулись в деревню ни с чем. С этого времени борьба хоть и продолжалась, но как-то вяло и непоследовательно. Ряды патриотов редели. Ренегаты становились постоянными клиентами Кривоглазого Штоха, заливая неместным пойлом горечь поражения.
Ближе к осени вождь затосковал. Промаявшись дней десять, он собрал дружину и отправился на завоевание соседней деревни. С тех пор ни вождя, ни дружины больше никто не видел, видно сгинули где-то в пути.
Деревня после исчезновения старого вождя недолго оставалась вольной. Зимой в опустевшей резиденции обосновался новый вождь и холм резво двинулся к деревне. Власти срочно понадобились деньги.
Знаки провисели над деревней до осенних заморозков и тихо исчезли с первым снегом, оставив после себя необъяснимую тоску и светлую печаль.
Чёрный бархат смерти
В длинном, струящемся мраком вечернем платье, держа наполненный рубиновой влагой вина хрустальный бокал, она грациозно спускалась по лестнице, не сводя с меня гипнотически притягивающего взгляда. Я застыл посреди залы, не замечая вокруг себя никого: ни кружащихся в вальсе пар, ни снующих вдоль стен официантов с подносами в руках, ни расставленных по балкончикам и углам залы охранников. Охранники носили всё чёрное: чёрные костюмы, чёрные рубашки, черные галстуки, черные лакированные ботинки; их глаза скрывали чёрные солнцезащитные очки в чёрных оправах. Они носили одинаковые короткие причёски и одинаковые компактные девятимиллиметровые штурмовые винтовки, спрятанные под мышками в одинаковых эргономичных наплечных кобурах. Собственно, только охранники в этой обширной танцевальной зале были человеками. Смертными. Состоящими из плоти и крови. Живыми. Я тоже был живым, хотя и не совсем человеком. Живого меня и живых охранников окружала мёртвая нежить. Даже та, что спускалась ко мне по лестнице, придерживая тонкими длинными пальчиками подол вечернего платья и неся на отлёте руки изящный хрустальный бокал, была безнадёжно мертва, мертва как минимум девяносто шесть лет.
Оркестр громыхнул полонезом. Величавые пары, отвесив церемониальные поклоны, торжественно заскользили по паркету. Она подошла ко мне и спросила: "Что вам угодно?"
Я раскрыл портмоне: "Святая Инквизиция, мэм. Секретарь-экзекутор I класса. Направлен как посредник".
Она мельком взглянула на значок: "Ливия Мейнхофф. Начальник службы безопасности дома Торенсен. Идёмте, господин экзекутор I класса. Тейлор Торенсон Тейт ждёт вас".
— Надеюсь, не в пыточной?
— Смешно. Он ожидает вас в гостиной.
Мистер Тейт был не последним кровососом в иерархии дома Торенсен. Он командовал загонщиками и надзирал за соблюдением Перемирия, совмещая две должности: обер-палача и дипломата. Внешность мистера Тейта была неприглядна. Морщинистая кожа, обтягивающая череп, лоснящиеся волосы, зачесанные на косой пробор, синюшные губы и бледное подобие улыбки над выпирающими клыками. Узкое костистое лицо, иссохшее тело под строгими чёрными одеждами.
— Представьтесь, — отрывисто бросил мистер Тейт.
Я показал значок.
— Экзекутор, — проскрипел мистер Тейт. — С делом ознакомлены?
— Ознакомлен.
— Скажите, экзекутор, я вам неприятен?
— Отвратительны.
— И вы уничтожили бы меня?
— Без колебаний.
— Как и я вас, экзекутор.
— К чему этот допрос, мистер Торенсен?
— Хочу выяснить накал градус вашей ненависти, экзекутор. Вы ведь нас ненавидите?
— Ненавижу.
— Было бы глупо предполагать, что мы вам нравимся. Согласитесь, Перемирие сохраняет нашим расам жизнь. Договор в равной степени полезен и нам и вам.
— Сомневаюсь, мистер Тейт. Не будь Договора, мы бы извели вас под корень. Вы бы попросту исчезли, мистер Тейт. Навсегда.
— Или вы, экзекутор. Хотя нет. Превратились бы в домашнюю скотинку, которую разводят на убой. Бродили бы сейчас по загончику, совокуплялись и с ужасом ожидали когда из вас выцедят всю кровь. Как вам такая перспектива?
— Маловероятно. Мне больше нравится другой сценарий. Тотальная общепланетарная зачистка. Кучами отрубленные головы, колья в сердце и сгорающие на солнце трупы. Мы — доминирующий вид на планете.
— Как вы это произносите, экзекутор. С такой гордостью, с такой непререкаемой уверенностью.
— Мне есть чему гордиться, мистер Тейт.
— Поэтому запомните, что я сейчас проговорю вслух, экзекутор. Запомните и передайте вашему начальству. Дом Торенсен действовал и действует в соответствии с заключённым Договором. Перемирие не было нарушено.
— Никто не сомневается в невиновности дома Торенсен, мистер Тейт. В противном случае, здесь бы находился не я, а следователи Инквизиции. Тем не менее, я донесу ваше заявление до своего начальства, мистер Тейт.
Верхняя губа мистера Тейта предательски дрогнула, обнажив острия жёлтых клыков. Издав утробное рычание, он бросился на меня. Его клыки целились в мою шею.
— Осторожнее, приятель, — крикнул я, резко уходя с траектории его движения. Мистер Тейт, не успев затормозить, проскочил мимо и на полных парах врезался в стену. Раздался гулкий удар. "Бум!" - и мистер Тейт медленно стёк на пол.
В гостиную ворвались телохранители. За ними толпой вломились охранники. Стало тесно. Охранники дружно оттеснили меня к центру комнаты. Я достал остро отточенный осиновый кол. Заострённая деревянная палка против десятка короткоствольных штурмовых винтовок. Телохранители подняли мистера Тейта. Мистер Тейт ошеломлённо тряс головой. Он был оглушён и унижен. Я ухмыльнулся, дерзко поигрывая осиновым колом. От мистера Тейта несло могильным холодом. Обстановка была накалена до предела.