Чародейка Поволжья (СИ) - Страница 12

— Благодарю, но это лишнее, — Рина представила, во что превратится их сад после того, как там потрудятся два пса в человечьем обличье, — никакой платы я с вас не возьму. С делом вашим разобраться попробую. Сделаю, что смогу.

— Спасибочки, спасибочки, — снова уткнутые в колени носы, — век не забудем, барыня чародейка.

Столбик потянул Шляпочку за рукав, и они быстро потрусили к выходу.

— С чего начнём? – бодро спросила чародейка, хотя в душе она не ощущала совсем никакой уверенности.

Фёдор почесал подбородок и заявил:

— С волшебной книги Прасковьи.

— Не думаю, что там найдётся подсказка, каким образом отыскать пропавшего оборотня.

— Зато там найдётся многое другое, — голубые глаза Фёдора смотрели на этот раз вполне серьёзно, — например, заклятие Истинного зрения. Ты ведь ни беса в татарском ущелье не разглядела, ни этих двух, блохастых. Допускаю, беса мастер прикрыл волшбой, чтобы поближе к тебе мог подобраться, но оборотней ты даже не заподозрила. Плохо дело.

— У меня и часа свободного времени не было, между прочим, — вскинулась Рина, — некогда было магическую литературу листать. Давайте лучше, — она осеклась, — давай в магонете поглядим. Там быстрее будет, и про оборотней наоборот почитаем, вдруг не только в нашем Междуреченске они пропадать стали.

Специальная закрытая сеть магов особых результатов не принесла. Про оборотней нашлось несколько статей, преимущественно сенсационного характера. Встречались обратные оборотцы, таким термином их принялись называть, давно, но были явлением редким и малоизученным. Массовое появление этого вида существ во втором десятилетии двадцать первого века автор относил к ухудшению общей магической обстановки в России и мире. «Заклинания усложняются и, благодаря передовым исследованиям, становятся всё токсичнее. В нашем мире остаются следы неистраченной или, хуже того, отработанной, а подчас и искажённой маны. Это влияет на флору и фауну. Собаки обретают разум и свойство становиться людьми. Эти «шариковы» несут опасность для общества. Они не работают, подвержены вредным привычкам и склонны к антиобщественному образу жизни». В другой статье появление нового вида оборотней приписывали неудачному эксперименту с магическим оружием массового поражения, испытания которого тайно проводились в самом центре страны.

— Не думала, что в магонете можно встретить такой же конспирологический бред, как и в обычной сети, — заметила Рина, — всё то же самое: загрязнение окружающей среды, тайные эксперименты военных…, и в итоге – ничего полезного.

— Чародеи – такие же люди, — пожал плечами Алеут, — обладание силой не делает человека ни умнее, ни лучше. Он обретает новые возможности, и всё. Кто-то, например, пишет всякую ерунду по разным вопросам. Я бы за статьи о себе авторов на дуэли убил по три раза!

Волшебная поваренная книга дала информации поболее. Рина так и не поняла, как это работает, создавалось впечатление, словно она подстраивалась под владельца, выдавая нужную информацию. На первый взгляд – рецепт творожников с джемом, а тут же моргнёшь, и на тебе – «Волколаки и волколаки-обратники».

Волколак – обратник — суть существо злокозненное и хитрое. Хоронятся по лесам около деревень, хуторов и мыз, ища возможность, перекинувшись в человека, зажить человеческой жизнью. Глупы и злобны, склонны к пьянству, обожают буянить и драться. Оружия избегают, но в драке нередко кусают противника. К удаче людей, обратники встречаются крайне редко, посему изучены слабо. Алхимики особо ценят телесные жидкости волколаков-обратников и готовы платить за них большие деньги.

Это была вся информация.

— И тут негусто, — Алеут покрутил шеей, затекла от неудобного сидения, — стесняюсь спросить, зачем алхимикам телесные жидкости псин?

— Без понятия, — ответила Рина, — может, зелья какие готовят.

— Из пёсей мочи? – усомнился собеседник, — и не говори мне, что зелья эти потом ещё и пьют. Гадость какая!

— К телесным жидкостям относится не только моча, — Рина обратилась к магонету, — ещё слюна, сопли…,

— Довольно, я понял, что ещё, — поднял руку Алеут, — пощади моё целомудрие парня позапрошлого века, я, всё-таки с девицей, а не в компании гусар.

Рина покраснела и углубилась в поиски, которые привели к подсказке: для нахождения пропавших людей, животных и предметов необходимо воспользоваться заклятием Находка. Самого заклятия, естественно, в магонете не было, указывалось лишь на многообразие подобных действ, из которых каждый чародей выбирает то, что ему по силам и по душе.

Они попили кофе и решили освоить Истинное зрение (чтоб бесяков ещё на подходе видела!) и Находку.

Для зрения понадобились глаза. В рецепте указывались добытые при жизни глаза сокола или ястреба. (Зверство, — констатировал Алеут, — я на подобное не подписывался!) Но рукой Прасковьи Григорьевны было подписано: «Аришенька, не слушай. Глаза купленной в магазине свежемороженой рыбы подойдут без сомненья. Ингредиенты заменимы, кто-то из наших предков просто хотел показать, насколько он особенный чародей.»

Знакомый тазик не понадобился, в турку для кофе налили молока, хорошо, что накануне вечером Рина купила коробку топлёного с симпатичной коровой в цветочном венке. Всё та же многострадальная мойва пошла на глаза, а появившийся, как по волшебству, кот с удовольствием утилизировал тушки рыбы. Ложка мёда, порошок из анютиных глазок (пришлось растереть цветы в ступке – свежий даже лучше, — уверенно заявил Алеут). Рина была не совсем уверена, но сушить любимые бабушкины цветы, что во множестве пестрели вдоль дорожек, времени просто не было.

— Картофельные глазки, шесть штук, — прочитал Алеут, и со смешком добавил, — по три на глаз, но не более четверти дюйма каждый. Проросшие не подходят.

Рина повертела картофелину и вырезала нужное количество глазков.

Варево закипело, коричнево-зелёная пена отвратного вида полезла из узкого горлышка турки. Девушка чуть приподняла турку и медленно досчитала до пятидесяти шести. После чего перелила содержимое в чашку.

— Интересно посмотреть, как ты станешь это пить, — Алеут морщил нос, — занятное, должно быть, зрелище. Предвкушаю!

— Я, возможно, разочарую вас, представитель малых народов крайнего севера, — чуть обиделась чародейка, — но эликсир Истинное зрение принимается не перорально, а наружно. Его всего лишь довольно подержать на глазах.

— Если что, не нуждаюсь — сразу отреагировал собеседник, — я и так много чего вижу, хотя, порой и не хочу.

Через двадцать долгих минут отчаянного щипания глаз – чуть остывшее зелье Рина наложила на глаза, щедро пропитав ватные диски, на первый взгляд ничего не изменилось, если не считать, конечно опухших век и покрасневших склер. Фёдор остался прежним – высоким, красивым, смуглым. Из зеркала на чародейку тоже смотрела она сама, полученная сила никак её не изменила. Но вдруг девушка увидела что-то в зеркале, это что-то сверкнуло на грани заметности над окном. Она перевела взгляд, ничего. Посмотрела на себя в зеркало – опять. Вроде как голубенькая блестящая паутинка.

— Видишь что-то необычное над окном? – спросила Рина.

— Если под необычным полагать засохшую муху на карнизе для штор, то да, — ответил Фёдор.

— Я о голубой почти невидимой паутинке.

— Так это – не паутина, а охранное заклятие на доме. Естественно, я его вижу, — кивнул Фёдор, — не постоянно, конечно, но, если сфокусируюсь, то вполне отчётливо различаю. Получается, — он широко улыбнулся, — зелье сработало! С первого раза получилось, молодец, Аришка!

— Вообще-то это второй мой опыт. Я ещё и ритуал вызова твоей персоны провела.

— Ага, никогда на прощу, как ты меня в кипяток засунула! – он сделал страшные глаза, но в них плескалось веселье, — хорошо в сапогах был, а если б босиком?

С заклятием Находка их постигло разочарование. Для успешных поисков обязательным условием было наличие вещи пропавшего, которая непременно соприкасалась с телом, а ещё лучше – волосы, ногти либо кровь.