Цезарь - Страница 40
Евн сразу же сообразил, что настал его час, и объявил, что боги требуют именно этого. Причем не мешкая. И что он сам возглавит их.
И вот четыре сотни разъяренных и вооруженных заговорщиков врываются в город Энну, расправляясь со всеми, кто попадается им на пути. Мгновенно восстают и городские рабы. Они убивают своих хозяев и присоединяются к Евну. Жестокий Дамофил с женой схвачены и над ними учиняется показательная расправа в местном театре, в который собираются новые хозяева города. Впрочем, дочь Дамофила, известную своей скромностью и добротой к рабам, не трогают и даже поручают заботу о ней рабу, который убил ее отца. Это позволило Диодору позже заявить, что все злодеяния рабов следуют не из-за врожденной жестокости натуры, а являются местью за дурное обращение.
Победившие рабы провозглашают сирийца Евна царем. Он меняет свое имя на Антиоха, велит убить всех свободных жителей города, оставив в живых только оружейников, и начинает строить государство, чем-то подозрительно похожее на Рим. Функции Сената исполняет совет, в котором заседают назначенные царем самые толковые соратники, все важные вопросы решаются на народном собрании.
Успех Евна воодушевил рабов Западной Сицилии. Киликиец Клеон, возглавив пятитысячный отряд, наводит ужас на крупных землевладельцев. Римляне пытаются столкнуть Клеона с Евном, но киликиец приводит свои силы к царю и становится его правой рукой, главнокомандующим, который обладает почти такой же властью в военных вопросах.
Римские войска, посланные навести порядок на острове, были разбиты. Слухи о событиях на Сицилии достигают материка, среди рабов на юге Италии начинаются волнения. Снова посылаются войска, и снова римлян громят. К тому же выясняется, что мелкие земледельцы, которых восставшие предусмотрительно не трогали, поддерживают новоявленного царя.
Государству рабов удалось продержаться до 132 года до P. X. Лишь консулу Публию Эмилию, который прибыл на Сицилию с большой армией, удалось взять хорошо укрепленную Энну, да и то благодаря изменникам среди осажденных. Царя Антиоха сгноили в тюрьме, рабов, захваченных в городе, пытали, затем сбросили с башни.
Второе восстание на Сицилии во многом походило на первое, хотя толчком к нему послужили события, имевшие место далеко от острова.
Мы помним, как Марий во время войны с Югуртой стал набирать в армию людей из неимущих слоев населения. А когда над Римом нависла угроза вторжения кимвров, то Марию было позволено Сенатом набирать войска даже у союзников в Малой Азии и в других местах. Когда Марий попросил у безотказного Никомеда людей, тот кротко ответил, что у него в Вифинии никого не осталось, так как римские откупщики забрали почти всех за неуплату налогов и продали в рабство. Царь, конечно, преувеличивал, но Сенат забеспокоился и постановил свободнорожденного человека, принадлежащего союзному народу, в рабство больше не обращать, а тех, кого обратили, отпустить на свободу. Предполагалось, что ими можно будет пополнить войска для борьбы с кимврами. Но сицилийские рабовладельцы думали иначе.
Сразу же после того, как постановление Сената дошло до острова, трибунал наместника, претора Лициния Нервы, освободил почти восемьсот несправедливо лишенных свободы человек. Со всей Сицилии к трибуналу потянулись толпы рабов, и крупные землевладельцы убедили наместника золотом или угрозами, что это пора прекращать, иначе у них не останется рабочих рук. И наместник согласился с ними. Трибунал закрыли, а пришедшим рабам велели возвращаться к своим хозяевам.
Возмущенные рабы взбунтовались, перебили своих хозяев и встали укрепленным лагерем. Попытка силой захватить укрепления не удалась. К восставшим начали постепенно стекаться подкрепления. И тогда наместник воспользовался услугами предателя, впустившего римлян в лагерь.
Перебив рабов, Нерва распустил свое войско, сочтя порядок в Центральной Сицилии восстановленным. Слух о том, что в Западной Сицилии близ города Гераклеи своими рабами убит римский всадник, наместника не обеспокоил. И он ничего не предпринимает.
А зря! Осмелевшие рабы поднимают мятеж, и вскоре их число от восьмидесяти человек возрастает до двух тысяч, а потом, когда они разбивают римский отряд, и до шести тысяч. И прорываются во Внутреннюю Сицилию.
В 104 году до P. X. восставшие рабы, следуя примеру своих предшественников, выбирают царя. Им становится флейтист Сальвий, который принимает имя Трифона. Сальвий, как и Евн, тоже поразил воображение рабов предсказаниями.
Как и в прошлый раз, восставшие начинают подражать римлянам. Флейтист, ставший царем, носит тогу с пурпурной каймой, на голове у него корона, а при нем находятся ликторы. Совет и собрание воинов вместе с ним на равных решают важные вопросы. Столицей была избрана крепость Триокала, находящаяся в стратегически важном месте, в центре острова.
Сальвий демонстрирует отменные качества правителя и военачальника: он держит основные силы вдали от городов, чтобы вчерашние рабы не впадали в соблазн и сохраняли боеспособность. Разделив армию на три части, Сальвий умело сковывает маневренность римских отрядов по всем направлениям и вскоре громит их вблизи города Моргантины. В отличие от Евна, Сальвий поступает с врагами гуманнее, а удерживая рабов от бесчинств, обеспечивает себе поддержку большинства населения. Таким образом, на острове не остается сил, способных одолеть его. Тем более что одновременно с действиями Сальвия на западе Сицилии вспыхивает победоносное восстание, которое возглавляет киликиец Афинион. Его тоже, как и в прошлое восстание, провозглашают царем, и снова римлянам не удается столкнуть двух предводителей. По примеру своего предшественника Афинион объединяет свои силы с Сальвием-Трифоном в качестве его первого помощника.
Сицилия опять становится государством рабов, так как вся территория, кроме нескольких портовых городов, находится под властью новоявленного царя.
Римляне, возможно, на время оставили бы рабов в покое, поскольку были заняты внутренней сварой и угрозой со стороны кимвров. Но пример успешного мятежа на Сицилии оказался заразительным, и вот уже пламя восстания грозит полыхнуть в Италии. Причем спровоцировать его может любой пустяк. Например, похоть.
До нас дошло имя римского всадника, который воспылал страстью к молодой рабыне. Его звали Веттий, и он привык себе ни в чем не отказывать. Но ее хозяин заломил несусветную сумму — семь аттических талантов, а один аттический талант — это, на минуточку, почти двадцать шесть килограммов серебра. Не имея при себе ста восьмидесяти килограммов серебра, Веттий пишет долговую расписку. Но у него вообще нет таких денег, и когда проходят все сроки по оплате, вместо того, чтобы, допустим, вернуть красавицу рабыню, он вооружает четыре сотни своих рабов, объявляет себя царем и велит отрубить головы своих кредиторов. Бросает клич, и вскоре в его лагерь стекаются рабы со всех окрестностей, и у «царя» Веттия теперь четыре тысячи готовых сражаться, как им думается, за свободу воинов. Им даже удается разбить в сражении близ Капуи присланный из Рима отряд знаменитого соратника Суллы, полководца Луция Лукулла. После поражения Лукулл прибегает к испытанному методу и находит изменника в рядах Веттия. В итоге Веттий кончает жизнь самоубийством, остальных казнят. Судьба прекрасной рабыни осталась неизвестной. Для любителей игры с архетипами здесь есть где развернуться — история красавиц, губящих царства, от Елены Троянской до наших дней читалась бы как авантюрный роман.
Несмотря на кажущуюся курьезность этого восстания, Сенат понял, что сидит на сухой соломе и ветер в любой момент может принести искры с Сицилии. А раз Лукулл одолел, не важно каким образом, Веттия, то его и отправляют в 103 году до P. X. навести там порядок.
Поначалу успех сопутствует Лукуллу. В сражении близ местечка Скиртея военачальник Афинион получает тяжелое ранение, римляне побеждают. Но их войско измотано упорным сопротивлением рабов, и после безуспешной осады Триокалы Лукулл отступает. Вскоре Афинион выздоравливает и становится царем, потому что Сальвий умирает. Действия нового царя носят все более жестокий характер, его воинство начинает грабить города и сельские поместья, убивая не только свободных людей, но и рабов, если они отказывались присоединиться к нему.