Церковь и мир на пороге Апокалипсиса - Страница 13

Вопрос о крещении связан с различными взглядами православных и протестантов на следствие первородного греха и действие благодати на человека. Православные считают, что первородный грех внес глубокое расстройство в психофизический организм человека на всех его уровнях, однако не уничтожил образа и подобия Божия в человеке как потенциал добра и волевую самоуправляющуюся монаду. Протестантизм склонен думать, что первородный грех уничтожил добро в человеке, и сам человек способен только ко греху и злу.

В православной сотериологии человек – активный соучастник своего спасения, соработник Богу на ниве своей души. Утверждая, что спасение совершается через действие благодати, Православие подчеркивает необходимость содействия ей самой человеческой личности. Эти взаимодействия души с благодатию Божией и, с другой стороны, – с импульсами сатанинских сил, проникающих в душу извне, и со страстями, гнездящимися в самой душе, создают сложную картину духовных состояний человека. Усвоение благодати, этот внутренний путь к Богу, является непрестанной духовной борьбой, оканчивающейся только со смертью человека. Протестантизм придерживается идеи пассивности человеческого начала перед действием благодати, поэтому принятие Духа Святаго рассматривает не как процесс, а как акт, который поддерживается верой человека, уверенностью в своем спасении; человек, получивший спасение в крещении, выражает посредством добрых дел свою благодарность. В протестантизме нет глубокого анализа внутренней жизни человека. Тщательно разработанная в православной аскетике стратегия борьбы с демоническими искушениями и страстями, учение о молитве и так далее чужды протестантизму. Протестантизм развил бурную миссионерскую деятельность, разработал методы бесед и проповедей, дискуссий и полемик с привлечением обширного арсенала научных открытий и гипотез, широко использовал метод психологического воздействия. Он практикует благотворительность, способствовал переводу Священного Писания на языки различных народов и племен, но так и застыл на катехизаторстве. Если духовное рождение – это акт наития и благодати, и человек уже спасен, лишь бы у него была уверенность в своем спасении, то литургика и аскетика становятся малоценными. Протестантизм потерял мистическую глубину и из Церкви сделал собрание, выражение человеческой солидарности.

Вера баптиста – это уверенность в своем спасении, то есть субъективный процесс. Поэтому баптисты вошли в союз с евангелистами и пятидесятниками, отрицающими необходимость крещения, а также с меннонитами, которые, подобно кальвинистам, учат о божественном предопределении, разделившем мир на две части: спасенных и погибших, вне жизни и воли самих людей. Сектанты игнорируют длительную борьбу благодати и греха в сердце человека, а считают спасение мгновенным актом преображения души благодатью. Они низводят веру со степени духовных интуиций и проникновений в мир вечных сущностей до субъективного переживания радости о своем избранничестве. Для них вера – это убежденность в своем спасении. Баптисты не понимают, почему надо крестить младенца, в каких внутренних муках рождается душа для Христа, пока, по слову апостола Павла, «не изобразится в душе Христос» (Гал. 4, 19).

Семейная жизнь и воспитание ребенка – сложный процесс. В семье осуществляются многогранные взаимоотношения между супругами и детьми, но главная идея христианской семьи – это союз во Христе, как говорит апостол Павел, «домашняя церковь» (Рим. 16, 4). Для христианина религиозный аспект семьи имеет первенствующее значение. Основа семьи – это треугольник: муж, жена и ребенок. Сюда могут быть включены другие члены, но главный треугольник остается. Дети до крещения являются членами семьи в биологическом, психологическом и юридическом значениях, а в религиозном аспекте они выпадают из понятия членов домашней церкви; следовательно, духовное единство семьи еще не осуществлено, и главная идея единства в мистической благодатной жизни только предполагается, но реально отсутствует. Семья без детей всегда расценивалась как ущербная; было только одно исключение: когда супруги добровольно отказывались от брачной жизни и посвящали себя Богу, но тогда образовывалась другая форма и структура взаимоотношений, не совпадающая с понятием семьи.

При ограничении прав родителей крестить своего ребенка религиозный аспект семьи разрушается, ребенок низводится на степень оглашенного, который является только учеником, но не членом Церкви. Мы говорим о праве крестить детей, потому что, по слову древнего апологета, «душа – по природе христианка». Если бы был выбор между религиями как выбор между мистическими путями и дорогами к Богу, тогда было бы понятно, что человек может выбрать путь, соответствующий его призванию и индивидуальности. Но христианство не имеет альтернативы, которая могла бы заменить его. Перед человеком два пути: к жизни и к смерти, к Богу и к дьяволу. Вне крещения человек находится под печатью первородного греха, во власти вечной смерти. Родители не знают, спасутся ли их дети, но они надеются. Вера, надежда и любовь родителей, желание ребенку блага, как себе, и соучастие его в вашем благе благодати – вот нравственные основы крещения. Ребенок может не оправдать крещения, но и получивший крещение в старости также может не оправдать его. Противостоит вере гордыня, а заповедям – развращенная воля. Рождая физически ребенка, мать тоже не знает, что выйдет из него и оправдает ли он в своей жизни имя человека, однако она надеется, что ее ребенок будет ее утешением и счастьем, поэтому даже плотское рождение соединено с верой, надеждой и любовью.

Господь после крещения от Иоанна удалился в пустыню, где был искушаем от демонов. Христианину предстоят искушения и борьба. После крещения покой бывает только кратким утешением, как бы отдыхом, а истинный покой – в благодати, в состоянии будущей жизни, в тайне вечности, – покой, который завоевывается в жестокой борьбе.

Ветхий Завет содержит в себе не только пророчество о Мессии, но и прообразы Нового Завета. Таинство крещения является воссоединением человека с полнотой Церкви через жертву Христа в Духе Святом. Первый плод крещения – прощение первородного греха, через который осуществилась власть демона над человеком. Прообразом этого таинства в Ветхом Завете служил обряд обрезания, который стал обязательным со времен Авраама, но существовал еще до Авраама у многих народов мира. Первым плодом этого обряда являлось включение ребенка в ветхозаветную Церковь. Он становился членом религиозной общины. Обряд совершался в восьмой день. Восемь – знак вечности. Обряд указывал на предназначение человека к вечной жизни. Во время обряда младенцу давалось имя, – знак спасения. Метафора имя, записанное в книге жизни, часто встречается в Библии. Имя – принадлежность личности. Ангелы и люди имеют имена. У животных нет имени, а есть кличка как звуковой сигнал. Имя – достоинство человека, имя носит в себе идею возможности принадлежать к небесной Церкви. Обрезание крайней плоти имело два значения: первое – нравственное, борьба со страстями. Здесь берется половая страсть как концентрат всех страстей, которые надо обуздывать силой ума и воли. Это указывает на будущее очищение души от первородного греха, который человек получает в крещении. Второе – мистический аспект, посвящение потомства Богу, так как Потомок Адама должен, по божественному обетованию, «стереть голову змея»; другими словами, обряд поддерживал веру в рождение Мессии.

Крещение – это исполнение обетования и воспоминание о смерти и воскресении Спасителя. Обряд обрезания соединен с пролитием крови младенца, которое указывает на искупительную жертву. В Библии содержится категорическое повеление Аврааму об обрезании его семьи, домочадцев и рабов. Эта заповедь повторно дается Моисею, она распространяется на пришельцев, живущих среди израильтян и составляющих вместе с ними одну религиозную общину. Прообраз не может содержать ложную идею; обрезание младенцев в Ветхом Завете свидетельствует о необходимости присоединения младенца к Церкви (ветхозаветной), что в новозаветное время совершается через таинство крещения. Все возражения баптистов против крещения младенцев с таким же основанием можно отнести к обряду обрезания младенцев. Божественное повеление подтверждало необходимость этого обряда; значит, еще более необходимо раскрытие и исполнение его символов и пророчеств в Новом Завете, то есть таинство крещения. Если баптисты говорят, что время Ветхого Завета прошло, то и мы согласны с этим, но именно потому, что Ветхий Завет раскрылся, исполнился, осуществился в Новом Завете, как зерно, умирая в земле, продолжает жить и раскрывается в колосе пшеницы.