Цена высшему образованию (СИ) - Страница 3

Когда мы подъезжали к городу, а я все время молчал, будто мой язык подвергся хирургической операции, Лена неожиданно спросила:

- Ну, ты не потерял мой адрес? Придешь послезавтра?

- А вы будете меня ждать?

- Буду.

- Если так, то..., конечно приду.

Я приехал в общежитие университета раньше всех, числа 25 августа. Для поселения с меня потребовали принести разрешение из деканата.

В деканате разрешение на проживание в общежитие мне выдали сразу, а вот со стипендией вышла заминка: лимит на стипендию в наступающем учебном году не увеличили, а наоборот сократили. На курсе, где я учился, только два студента получили и стипендию, и общежитие, - Лозицкий и Кравченко. Мне же досталось только общежитие. Зажав ордер на поселение в левой руке, я помчался к коменданту, мучительно думая, что же мне делать. Жить есть где, но жить-то не на что. Куда деваться, что делать?

В деканате я получил, правда, тридцать шесть рублей за два летних месяца, и это дало мне возможность посетить магазин, и даже рынок, где крестьяне продавали картошку по сносной цене. Если бы не эти деньги, мне пришлось бы идти грузчиком в речной порт, и тогда визит к моей попутной знакомой не мог бы состояться. А она, должно быть, ждет, готовится встретить меня так же радушно и так завлекательно, как это было в поезде.

Возможно, она была замужем, потому что девушки не ведут себя так свободно и так пикантно. Возможно, ее замужество длилось не более месяца, видать, она слишком требовательна. Я ей тоже, должно быть, не подойду, но целовать ее всю ночь, - что может быть лучше?

Я и не заметил, как подошло воскресенье, и значит, приближалось свидание со случайной попутчицей Леной. Что ж! пора готовиться. Я добросовестно отгладил брюки, почистил туфли, намазал их гуталином и надел выстиранные носки, которые много раз штопал. Брюки в промежности так истерлись, что если присмотреться, то можно было определить, какого цвета у тебя сатиновые трусы. Но я знал это и всегда держал ноги вместе, как девушка. Туфель на правую ногу немного просил каши, а на левом откуда-то взялся шнурок совершенно другого цвета. Словом, веселая студенческая жизнь. Но ведь Лена - вчерашняя студентка, о чем сама поведала, поймет и простит. Вот только ее мать ни к селу, ни к городу.

Поднимаясь вверх по улице Короленко, я засомневался. Такая красавица, такая сытая кобылка и я - нищий студент, худосочный кавалер в дешевых туфельках, похудевших брюках... не гожусь ни в любовники, ни в женихи, ни в мужья, по крайней мере, до окончания университета.

Но моя поклажа - бутылка вина, букет цветов и торт звали вперед.

На третьем этаже я нажал на кнопку звонка два раза, как было условленно. Вскоре послышались мягкие шаги, и в проеме открытой двери показалась Лена в роскошном длинном до пола халате.

- Пришел все-таки, ну заходи,  запела она ласково и как птичка порхнула на кухню, прикладывая пальчик к губам. Я сразу догадался: не особенно распускать язык при матери.

Стол почти уже был накрыт, меня тут же представили теще, женщине лет пятидесяти, невысокого роста, с бородавкой на левой щеке. Я вручил скромный букетик цветов, поставил на стол бутылку вина и сел на диван.

Мне хотелось посмотреть альбом с фотографиями, но Лена его не предлагала, а попросить ее об этом казалось неловко.

Вскоре мы сели втроем к столу, какие-то чужие и далекие. Лена держала себя скромно и, как мне показалось, отчужденно по отношению то ли ко мне, то ли к матери. Вполне возможно, что мать отчитывала ее за очередного жениха на одну ночь; возможно, она ждала неистощимого щебетанья и особого ухаживания не только за ней, но и за тещей, а я сидел как пенек на диване от растерянности и смущения. Я никак не смахивал на петуха, танцующего вокруг курочки.

Вместо того, чтобы рассказывать какие-нибудь веселые истории, которые приключались со мной, и чтобы в этих занимательных историях я выходил победителем, а также какие у меня неограниченные перспективы в будущем, я произнес, вернее, крякнул, тост за нашу вторую встречу с Леной.

Ее мать тут же вспыхнула, ринулась вскочить, но раздумала, уничтожающе посмотрела на дочь, потом перевела взгляд на меня, как на мокрого, но нахального цыпленка, демонстративно поднялась из-за стола и ушла в другую комнату.

- Кого ты пригласила в гости, да глядишь, он еще и на ночь останется, - ты ведь один раз с ним виделась, рази так поступают? Ну и молодежь ноне, - сказала она уже будучи за дверью, но довольно громко, так чтоб и я слышал.

− Тетя Катя, Екатерина Ивановна, не серчайте, я попью чаю с вашей дочерью и уйду, но чтоб я выполнил свое обещание, вы должны вернуться и посидеть с нами, хотя бы пять минут.

На удивление, теща вернулась, и села напротив меня и стала сверлить меня уже потеплевшими глазами.

− Не нравлюсь, да? - спросил я, пытаясь открыть бутылку с вином.

− Я тебя не знаю, голубок. Может ты и хороший человек, но вот эта швондя...мне за нее стыдно. Видать у нее бешенство матки.

− Мама, замолчи. Мне не семнадцать лет, учти.

− Доченька, тебе надо остановиться...на ком-нибудь, на одном и выйти замуж.

−Не мешай мне. Тогда все будет так, как ты того желаешь, видишь, парень красавчик, худой, правда, но если его откормить из него прекрасный жеребец получится.

− Ну, как знаешь, − сказала мать и ушла в свою комнату.

- Ты не обращай внимания, - сухо сказала Лена. - Мать думала, что мы с тобой давно знакомы или вместе учились. А тут выходит: мы вчера увиделись, а уже сегодня я тебя тащу в постель. Ты понимаешь? Надо было предложить тост за здоровье тещи, а не за нашу вторую встречу, лопух несусветный. Не думала, что ты такой несообразительный.

- Виноват, не знал, а ты не предупредила, - произнес я вторично глупую фразу, на какую был сейчас способен. - Может, того, пойти извиниться..., с рюмкой в руках и тут же произнести тост. Я могу сказать, что приехал на собственной машине из Запорожья, где работаю на заводе главным инженером.

Лена расхохоталась, внимательно глядя на мои брюки и на носки непонятного цвета.

- Сиди уж, не позорься и меня не подводи, - произнесла Лена, поднимая бокал с шампанским.

Лена со мной чокнулась, глотнула вина из красивого бокала в виде чаши с золотой каймой, а я с расстройства вылил в себя полный стакан водки, раскашлялся и набросился на закуску. Лена наблюдала за мной, думая, что я не обедал целую неделю до этого, и все подбрасывала в тарелку то новую порцию отбивной, то какой-нибудь вкусный салат. Если бы не ее роскошная грудь, на которую я периодически робко посматривал, я бы давно заснул от избытка калорийной пищи, потому что меня уже невероятно одолевал сон.

- Выпей еще, не стесняйся и мне налей, - предложила она, подставляя бокал для вина.

- Мне больше нельзя, - взмолился я.

- А ты ешь, ешь, не стесняйся. Голодный ведь, по глазам видно.

Промычав что-то, вроде того, что мужчина есть мужчина и он может выпить бутылку один, я отхлебнул еще немного водки. Мы еще выпили и даже чмокнули друг друга, - я ее в губы, а она меня в щеку. Она больше не подставляла губы, а я не искал их, - я снова храбро уничтожал все, что было на столе.

В это время загремел телефон.

- Опять, - произнесла Лена недовольным голосом. - Не подойду. Покоя от них нет.

Но телефон на короткое время замолк и снова начал реветь. Лена встала, моргнув мне при этом, она уже была разогретая шампанским и смотрела на меня как на петуха, но, поморщившись, подошла к телефонному аппарату.

- Костя, это ты? Какими судьбами? Ты только что приехал из Харькова? Ну и дела! Ты хочешь приехать к нам? Но...сегодня у нас полно народу. Две тети по материнской линии и дядя по отцу неожиданно нагрянули...ты уж не обессудь, ладно? Я к тебе в гостиницу? Не получится. От меня толку мало. Почему? Да потому, что я болею. У меня болезнь, которая бывает один раз в месяц. Позвони денька через три, хорошо? Я компенсирую...