Цена твоей нелюбви. Я к тебе не вернусь (СИ) - Страница 4

Свекр был в полном дерьме, если выразиться мягче.

Его вытащил мой отец. Сделал так, чтобы все прошло без погрешностей и вреда ему. За что Карим Ибрагимович был безмерно отцу благодарен, но не знал, как отдать такой огромный долг.

Они решили все сами. Полюбовно согласовали идею и поставили нас в известность.

«Пусть наши дети женятся», — предложил тогда свекор и мой отец согласился.

Ему понравился Альп. И это даже неудивительно. Мой муж умеет производить неизгладимое впечатление.

Все карты были сложены в одну колоду. Кариму Ибрагимовичу я тоже очень понравилась. Он без устали нахваливал меня. В том числе за мои некоторые успехи.

К примеру, два высших образования. И ко всему прочему, хозяйка. Кушать умеет готовить. Убирать. Хотя у них всегда была прислуга и в моих услугах они не нуждались. Ему просто нравилось то, что я не думаю о прогулках и тусовках. Что я домашняя девушка.

«Хорошая девушка. Достойная», — твердил он.

Это безусловно льстило.

Однако наши отношения разгонялись планомерно. До брака мы встречались пару месяцев. Узнавали друг друга. Притирались.

Все было так, словно мы самая настоящая пара, которая однажды познакомилась в каком-нибудь парке или заведении.

Никто из нас ни разу не заикнулся о том, почему и для чего собрались. Был ли в этом какой то умысел или нет. Все это отошло на второй план.

Куда важнее были чувства, которые рождались ещё тогда и настоящие эмоции, шедшие, как оказалось от одного из нас.

— Ты мог сказать об этом ещё тогда, когда мы только начали встречаться, — я обнимаю себя руками, словно помещая себя в какой-то кокон. В нем тепло и уютно. В нем нет лжи и боли. Страданий и одиночества. — Дать понять, что ты не хочешь этой свадьбы. Что давно любишь другую! И я тебя уверяю, мы бы смогли выкрутиться. Дать понять родителям, что между нами ничего быть не может! И что мы не хотим этой свадьбы!

— Нет, — сталь в голосе режет слух. — Я бы никогда не пошел против своего отца…

Я криво усмехаюсь.

— Ты и сейчас не можешь пойти против него, — резко обрываю его я. — Что изменилось, Альп? М? Например, как ты ему сейчас собираешься говорить о нашем предстоящем разводе? Что изволил сам подать на него?

— Я? — выгибает бровь недоуменно. — Я ничего говорить не буду, Дарина. Это сделаешь ты.

Я задыхаюсь от переполнявших меня эмоций. Стою и смотрю в некогда любимые глаза и не узнаю... Не узнаю своего Альпа.

Мужчину, который забрал мое сердце и вывернул наизнанку всю душу. Заполнил все пространство лишь собой. А теперь там ничего больше не осталось. Лишь выжженная пустыня.

Не верю в то, что он сказал.

— Что? — едва не поперхнувшись, переспрашиваю. — Что ты сейчас сказал? Я должна пойти к твоему отцу, который на минуточку болен и все ему выложить? Прямо пойти в лоб сказать: а мы с вашим сыном разводимся! Так, что ли? Ты вообще с ума сошел?! Или та женщина, которую ты любишь, лишила тебя разума? Или что? Я не понимаю. Она так сильно промыла тебе уши, Альп? Ты себя слышишь? Веришь сам в то, что ты говоришь мне? Я не собираюсь к нему идти! Тебе понятно?!

Но муж будто меня не слышит. Стоит на своем.

— Я, кажется, тебе уже все объяснил, Дарина, — проговаривает едко. — Это ты пойдешь к моему отцу и скажешь, что хочешь подать на развод.

— Да я бы итак это сделала, Альп! — возмущения так и выходят наружу. — Я не стану терпеть твои измены! Не буду закрывать на это глаза! Все кончено для нас. И подам на развод. При всем моем уважении к тебе. При всей моей безграничной любви, которую ты сегодня выжег. Я не смогу находится с тобой. Больше никогда. Мне такой муж даром не нужен. А тебя кажется устраивал расклад, что удобная жена ждёт дома, а любовь всей твоей жизни находится где-то там. Куда ты уезжал к ней спать. Ты осквернил наши отношения. Мои чувства растоптал. Уничтожил.

Последнее слово проговариваю глухо. Потому что все ещё больно. Рана слишком свежая. Возможно пройдет месяц другой и я перестану так сильно воспринимать ситуацию. Отпущу и научусь жить без него. И на это есть основательная причина.

Ребенок под сердцем исцелит мою душу. Заставит вновь улыбнуться. Уверена: так и будет.

— Я тебе верила, Альп, — говорю на выдохе. — Не ждала подвоха. Только не от тебя. Так верила, что никогда бы не подумала, что ты способен на предательство.

— Это вопрос решенный, Дарина, — жёстко чеканит он. — Ты пойдешь к нему и поговоришь.

Муж все так же стоит на своем, а я лишь поджимаю губы и начинаю дышать, набирать воздух в лёгкие, чтобы не расплакаться. Здесь, перед ним.

— Хорошо, — натягиваю улыбку сквозь боль. — Будь по твоему, Альп. Я пойду к нему и все расскажу. Моя совесть чиста. А тебе дальше так жить.

Я разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и выхожу из спальни, с силой захлопывая дверь. Иду в комнату Карима Ибрагимовича, надеясь, что хоть он меня поддержит.

Глава 5

Я совершенно точно не знаю, как буду говорить свекру о том, что мы с Альпом разводимся. Это звучит немыслимо. Просто за гранью понимания, учитывая его болезненное состояние.

Я боюсь что Карим Ибрагимович может излишне эмоционально отреагировать на эту новость... А также мне страшно от возможных последствий, которые могут возникнуть при моем откровении ему.

Не знаю, что и делать, но и выбора другого нет. Я с детства приучена с уважением относится ко взрослым. А здесь, отец моего мужа. Я не могу просто взять и уйти, хлопнув дверью, хотя очень хочется. Но совесть не позволяет этого сделать, поэтому я шагаю вперёд и поднимаю правую руку вверх.

Стучусь.

Когда слышу ответную реакцию, я нажимаю на ручку двери и захожу внутрь комнаты.

Свет приглушённый, но Карима Ибрагимовича я вижу сразу.

Он сидит за столом сгорбленный. Рассматривает какие-то документы.

Вид уставший. Болезненный.

Боже, разве я смогу ему сообщить о разводе, когда он в таком состоянии?

— Заходи, дочка, — слабым голосом отзывается он и я, поджав губы, ступаю к нему. — Ты что-то хотела?

— Да, — нервно сглатываю и сажусь напротив свекра. — Я бы хотела поговорить с вами кое о чем важном…

Я начинаю заламывать пальцы от напряжения. Кажется я не подрасчитала свои силы, чтобы спокойно находится рядом с ним. Оглушить его новостью.

— Я тебя слушаю, — внимательно говорит он и щурится, будто пытаясь проникнуть в мои мысли.

А их очень много. Они кружатся в своем хороводе, мешая полностью сконцентрироваться и принять решение, что ему сказать.

Как правильно поднести все, не ранив и не расстроив.