Цена метафоры, или Преступление и наказание Синявского и Даниэля - Страница 10

Вот почему возникают тревожные вопросы о причинах напечатания такой статьи сейчас, когда Ю.Даниэль и А.Синявский уже более четырех месяцев находятся в тюрьме, когда предстоит, очевидно, суд над ними. Для чего печатаются «отклики» людей, явно знающих о деле лишь по статье Еремина, судящих о писателях лишь по перетолкованным им цитатам? Для чего создается непосредственно перед судом эта накаленная истерическая атмосфера, хорошо знакомая нам по печально известным кампаниям против Пастернака, против «врачей-вредителей», против «антипартийной группы театральных критиков» и т.п. – обстановка, менее всего способствующая необходимому на суде выяснению истины и установлению справедливости? Возникает и вопрос о том, не базируется ли эта статья на материалах следствия и не будут ли, в таком случае, обвинения на суде столь же голословными и необъективными, как у Дм. Еремина?

Вот эта тревога и заставляет меня обратиться к Вам с письмом, хотя атмосфера, созданная вокруг дела Даниэля и Синявского, не дает мне надежды на то, что оно будет напечатано, а бесцеремонное обращение Вашего автора с цитатами заставляет опасаться того, что и мое письмо может быть подвергнуто подобной операции. Тем не менее, я пишу Вам, потому что считаю необходимым сказать, что среди советской интеллигенции (думаю, что имею право говорить не только о себе, но и о тех, чье мнение по этому поводу мне известно) есть, вопреки утверждению Еремина, люди, глубоко обеспокоенные фактом ареста писателей за их литературную деятельность и возмущенные газетной травлей людей, не имеющих возможности ответить на обвинения и опровергнуть возводимую на них клевету, тем более, что явная недобросовестность статьи Дм. Еремина ясна и многим из тех, кто не имеет возможности его проверить. <…>

Юрий Герчук

<Январъ 1966 г.>

Уважаемый товарищ редактор!

В номере 10 Вашей газеты от 13 января 1966 года помещена статья Дм. Еремина «Перевертыши».

Молча пройти мимо этой статьи мы не можем.

Приведя несколько цитат из произведений, напечатанных за границей, Дм. Еремин осыпает бранью предполагаемых авторов.

В первой половине статьи он именует А. Синявского и Ю.Даниэля отщепенцами, подонками и хулиганами, затем, уже ближе к концу, «орудием подогревания психологической войны против Советского Союза» и в конце – «подручными тех, кто шурует в топке международной напряженности», кто «хочет холодную войну превратить в горячую».

Статья принесла свои плоды. В номере 14 от 18 января 1966 г. помещены читательские отклики – три письма, в которых фамилии Даниэля и Синявского пишутся уже с маленькой буквы. Авторы писем безусловно, уже без всяких цитат и малейших попыток аргументации, уже без постепенных переходов от беспринципности к хулиганству, от войны психологической к настоящей войне, – прямо и решительно именуют А. Синявского и Ю. Даниэля предателями и изменниками.

За это вреднейшее смешение понятий, за эту подмену и рост обвинений в умах читателей – всецело отвечает Дм. Еремин.

Один из нас никогда и в глаза не видывал ни Ю. Даниэля, ни А. Синявского; другой отдаленно знаком с Ю. Даниэлем. Человеческий облик обоих вообще нам неведом, а литературные работы известны слишком недостаточно для определенного суждения. Нам неизвестно, например, из какого контекста почерпнуты цитаты, приводимые Дм. Ереминым, выражают ли они идеи авторов или мысли персонажей. Таким образом мы (как, впрочем, все читатели «Известий») не располагаем материалом, позволяющим нам соглашаться или спорить со статьей Дм. Еремина по существу.

Но она глубоко возмутила нас. Духом, тоном, стилем. Используя выражение Герцена, о статье этой можно сказать, что «здесь чернила слишком близки к крови, слова к свинцу».

От авторского словаря и системы мышления разит тем словарем и тем ходом умозаключений, каким отличались газетные статьи в наиболее острые периоды сталинских кровавых облав на людей: годы 37 – 38, 48 – 53. Та же грубость выражений, та же опасная игра словами и понятиями.

И самую статью Дм.Еремина и ее напечатание в «Известиях» – газете, которая еще так недавно призывала соблюдать законность, – мы считаем вреднейшей ошибкой.

Прежде всего статья Дм. Еремина безнравственна. Наносить публичные оскорбления людям, которые в данную минуту находятся в тюрьме и лишены возможности ответить, – неблагородно, низко. Это во-первых. А во-вторых, напечатание статьи Дм. Еремина противоречит смыслу нашего законодательства. В 1964 году, в номере 287 тех же «Известий», была опубликована статья А. Ф. Горкина. Председатель Верховного суда СССР настойчиво предлагал газетам воздерживаться от опубликования высказываний, «в которых до рассмотрения дела в суде уже признается виновность тех или иных лиц». А. Ф. Горкин квалифицировал подобные высказывания как попытки давить на суд.

Статья Дм. Еремина – это и есть, на наш взгляд, попытка противозаконного воздействия на суд и на общественное мнение накануне процесса. Ведь суда еще не было, голоса прокурора, свидетелей, защитников и самих обвиняемых еще не прозвучали, а читатели, с легкой руки Дм. Еремина, уже гневно клеймят подсудимых, принимая их за осужденных… Клики ненависти и грубая брань – та ли это атмосфера, в которой должны работать беспристрастные судьи?

Кто дал право «Известиям», накануне судебного разбирательства, устами авторов писем называть подсудимых изменниками и предателями, то есть практически подменять собою судей и выносить приговор до суда, выдавая за доказанное то, что как раз и подлежит доказательству?

Мы протестуем против статьи Дм. Еремина как против замаскированного беззакония.

23 января 1966 года

Члены Союза писателей: Владимир Корнилов, Лидия Чуковская

Еще до того, как выяснилось, что А. Синявский и Ю. Даниэль тайно печатались за рубежом под псевдонимами Абрама Терца и Николая Аржака, до того, как они были привлечены к ответственности за свои антисоветские «литературные забавы», зарубежная капиталистическая пресса, радио, телевидение до небес превозносили их произведения. Лондонская газета «Тайме», например, объявляла творения Терца «блестящим опытом сатиры… достойным лучших образцов русской традиции», а «Нью-Йорк Тайме» высказывала уверенность, что «каждый русский писатель гордился бы, если бы мог создать такие эссе, повести и афоризмы, как Абрам Терц».

Еще в 1962 году радиостанция «Свобода» утверждала, что Абрам Терц «рисует советскую действительность с насмешкой…» Американское агентство ЮПИ совсем недавно сообщало, что «Синявский специализировался на произведениях, высмеивающих советскую действительность», а итальянская газета «Джорно» повествует с эпическим спокойствием: «С 1959 г. в США и других западных странах появились брошюры и книги… антисоветского характера за подписью Абрама Терца».

Еще вчера печатавшие завлекательные статьи под заголовками вроде «Неуловимый Абрам Терц», сегодня те же газеты и журналы спокойно раскрывают псевдонимы, так прямо и пишут: Терц-Синявский, Даниэль-Аржак.

Да, буржуазная пропаганда не скрывала своих политических оценок писаний Терца-Синявского и Аржака-Даниэля.

Тем более удивительно, что в самое последнее время на Западе раздались голоса «доброжелателей», озабоченных судьбой Синявского и Даниэля и уверяющих, что причины их ареста якобы неосновательны. Заступники и болельщики Синявского и Даниэля ныне деликатно умалчивают об антисоветском содержании их сочинений.

Так что же такое написали эти люди, тайно выступавшие за рубежом под вымышленными именами? Что заставило их искать покровителей среди реакционных западных, в том числе эмигрантских, издательств?