Целующиеся с куклой - Страница 55

…А что касается интеллигенции, то виноваты во всём, я думаю, буквально несколько человек. Сначала Боборыкин Пётр Дмитриевич, гад. Придумал этот непроизносимый, отдающий телегой, термин. Потом Герцен с Чернышевским. Ну, и, конечно, все иже с ними народники всех иже с ними мастей. А как только они додумались до «хождения в народ», тут вообще всему настал пиздец. Потому что тем самым они народ разделили на себя-умных-любимых и остальную массу. Серую массу (за это их народ и не любит). Более того, они как-то умудрились внушить совсем не только самим себе, что народ — это и есть самая умственно неразвитая, забитая часть населения страны — те кто лопатой копает, сохой пашет и наступает на грабли, а в свободное от этого время ворует, пьёт и бьёт друг другу и всем подряд морды. То есть все они, эти копающие-пашущие-наступающие, все поголовно воры, бездельники, пьяницы, дебоширы и дураки, ни к какой умственной деятельности не способные. Это если каждый в отдельности. А если всех этих копающих-пашущих-наступающих объединить — не на деле, а словом общим объединить, — получится народ. Само собой разумеется, великий, талантливый, трудолюбивый, безгрешный. Возможно, что и народ-богоносец.

Чего не скажешь об интеллигенции. Хотя она тоже склонна к пьянству и наступанию на грабли. Но этим по её мнению можно пренебречь. Таким образом, все писатели, в том числе гении, есть не лучшие представители своего народа (как это бывает у других народов, с понятием «интеллигенция» не знакомых), а чуждые народу элементы — интеллигенты гнилые (вонючие) в очках, своего великого народа, состоящего из копающих-пашущих-пьющих-ворующих, недостойные. И ему — народу — ненужные. То же и с философами, композиторами, художниками, академиками и прочими балетмейстерами.

И народ прав (как всегда). Не было бы этих высоколобых, вышедших из народа в полном, прямом смысле, то есть вышедших за дверь, народу лучше жилось бы. Спокойнее и проще. И не приходилось бы ему погибать в великих революциях и священных войнах, придуманных интеллигентами для «спасения народного». Он бы потихоньку жил-пахал-сеял-убирал, рожал себе подобных, которые занимались бы тем же самым. И так — до скончания веков. И никаких проблем.

Ну, и чтоб тему исчерпать, лучших сынов народных помянем, патриотов, то есть:

Почему-то подонки всегда самые ярые патриоты. Видимо, своё подонство по отношению к людям они пытаются уравновесить своей любовью по отношению к родине. К родине без людей.

И патриотов у нас — хватает. Это лишний раз понимаешь, стоя на обочине дороги в дождь в ожидании маршрутного такси. Ты стоишь, а они несутся по мокрому, по лужам. Зная, что сейчас тебя с ног до головы окатит. Притормаживают очень немногие…

Но, с другой стороны, возможно, не все они — патриоты.

И достаточно. И хватит. И мало ли других тем!

Исстари так повелось, что на пассажиров маршруток пассажиры троллейбусов смотрели с завистью, как на буржуев и кровососов. В свою очередь, пассажиры маршруток на тех, кто едет в мерседесах и вольво, спокон века смотрели (и смотрят) с завистью и неистребимым желанием подражать. А владельцы вольв на всех в обратном направлении смотрят, сверху своего положения куда-то вниз. Хотя они тоже обязательно, я так думаю, кому-нибудь от души завидуют. Потому что все имеют свойство завидовать всем.

Это утверждение не с потолка взято. Оно из опыта и из жизни разных членов общества взято. Конкретных членов, имена и отчества которых всем хорошо знакомы. И записи у меня есть тоже конкретные и о конкретном -

Каждый вечер, идя с работы, Иван Петрович покупает в хлебном киоске две булочки с повидлом. А Иван Сергеевич — одну. Тоже каждый вечер, тоже идя и тоже с повидлом в том же киоске, ну как специально.

Конечно, Иван Сергеевич завидует Ивану Петровичу белой и всякой завистью. Потому что он так думает и рассуждает: «Вот — хорошо ему, по всему, и прекрасно, он ежевечерне покупает две булочки. Значит, у него каждый день есть кому покупать вторую булочку. А у меня вот некому, от чего жить мне на свете печально».

Но Иван Петрович тоже завидует Ивану Сергеевичу. Как говорится, со своей стороны встречно. Потому что он, завидуя, думает: «Конечно, хорошо ему — ему, доходяге, одной булочки на ужин хватает. А я одной булочкой не наедаюсь ни при каких условиях. Даже если с молоком или с чаем „AHMAD“. Отсюда и двойной расход средств, и рыхлость форм, и преждевременное старение внутренних органов чувств».

Да. А у Петра Ивановича, который никакого отношения к Ивану Петровичу с Иваном Сергеевичем не имеет (кроме половой общности, разумеется), было восемь жён. Как одна копейка. Не вместе — потому что он законопослушный гражданин нашей бедной великой страны, яркий представитель европейского мужского пола, а не халиф какой-нибудь или шах. По отдельности у него было восемь жён, в порядке живой очереди и в соответствии с конституцией, а также с правом на труд. Конечно, Пётр Сергеевич Петру Ивановичу завидует. Потому что у самого у него было всего лишь только семь жён. И все семь — так случайно совпало — бывшие жёны Петра Ивановича. Ясно, что первый последнему завидует, как последний.

Но и Пётр Иванович не зря, а имея на то все доступные основания, ответно завидует Петру Сергеевичу, завидует, как говорится, алаверды. Поскольку тому предстоит познать ещё очень много нового и интересного в жизни и в отношениях полов между мужчиной и женщиной. Познать всё то, что Пётр Иванович уже познал в своём недавнем счастливом прошлом, познал и забыл.

В общем, все друг другу только и делают, что круглосуточно наперерез завидуют. Вместо того чтобы жить и смеяться, как дети.

Хотя нет, не все. Жёны Петра Ивановича и Петра Сергеевича друг другу не завидуют. Так как на себе познав, убедились. И теперь им — что Пётр Иванович, что Пётр Сергеевич — один чёрт. Они теперь, имея жизненный опыт семейной жизни, делают вывод. Вывод, кстати, окончательный и обжалованию не подлежит: «Все мужики одинаковые». В том числе, между прочим, Иван Петрович и Иван Сергеевич со своими булочками — девятого, между прочим, хлебзавода. Покупают их, с повидлом, и жрут сами по вечерам каждый день. Вместо того чтоб пригласить в гости красивых женщин и доставить им посильное какое-нибудь удовольствие. Посредством тех же самых булочек с повидлом, допустим. Женщины, они же любят мучное. И повидло тоже любят. Женщины вообще любят сладкое. Больше всего на свете.

В отличие от мужчин и других людей.

О людях же можно сказать много чего, и я о них скажу следующее (это уже пошла, кажется, «Запись» под названием «О людях»): люди — существа, склонные к паническим состояниям. И, что ещё хуже, к паническим действиям. Но некоторые из них ведут себя спокойно в любых жизненных ситуациях. Об одной такой ситуации передавали вчера по радио:

«В трёх больницах, — сказало радио, — ставили человеку один и тот же страшный диагноз — рак. Радостную весть о том, что врачи ошиблись, и у него вполне излечимая болезнь туберкулёз, больной получил за день до своей смерти».

И вёл он себя, по свидетельствам этих самых лечащих его врачей, спокойно и с достоинством. Всё время болезни вплоть до её завершения естественным летальным исходом. Не только никакой панике не поддавшись, а и видимого волнения не проявив. Невзирая на то, что был бомжом, каких мало.

Иными словами, хрен что во всех этих хитросплетениях судеб поймёшь. Несмотря на то, что с годами начинаешь всё-таки лучше понимать людей. И понимать, что лучше бы их не понимать…

…Что-то хотел написать. Что-то, я думаю, умное. Но вышел на балкон подышать и всё забыл. Может, и не хотел? Может, показалось?

Ага, вот:

Пиздец, который наступит нам в этом году, будет юбилейным.