Целитель 9 (СИ) - Страница 5

— Сделаю, мой лорд, — поклонился Диаз.

— Но сначала собери всю информацию и узнай, что произошло, — ядовито добавил Фаркус. — В столь сложном деле спешка не нужна. Ты ведь не собираешься примитивно переоценить себя и бесполезно погибнуть?

— Конечно, нет, мой лорд, — скривил губы в подобии улыбке Диаз.

— Тогда исполняй, — небрежно махнул Фаркус рукой.

Павел Антонович, широко раскрыв глаза и раскрасневшись, стоял и пялился на отца.

— Ты сошёл с ума⁈ — не выдержал он. — Как ты можешь в такое время сложить с себя полномочия⁈

— Тише, — спокойно ответил Славский-старший. — Нет, серьёзно. Сын, веди себя сдержаннее.

— Тогда… Объяснись!

Славский, ожидая подобной реакции… Ну, на самом деле старик, который ощутил с новой силой дыхание молодости, решил подшутить. Не очень красиво по отношению к своему сыну, но почему бы и нет, собственно? Не самый плохой вариант развития не самого лёгкого разговора.

— Тогда сядь, прекрати на меня так пялиться и послушай, — ответил Славский. — Во-первых, ты достаточно подготовлен, чтобы перенять дела. Во-вторых, я не собираюсь отправляться на пенсию.

— Что же ты собираешься делать? — с подозрением спросил Павел Антонович, начав догадываться, что самое неприятное отец подготовил напоследок.

— Вступлю в орден. Фактически, я уже вступил в него. Но сегодня вечером сделаю официальное заявление.

— Ты сошёл с ума, отец? — вкрадчиво спросил мужчина, повторяя вопрос. — Нет, я понимаю, что эти люди нам очень помогли, но…

— Что — но? — надавил взглядом Славский. — Они странные? Васильев — сопляк? Чернышова — тоже соплячка? Всё это попахивает безумием?

— Всё так и есть, — кивнул Павел Антонович. — Зачем тебе это?

— Ты прав. Всё так и есть. Моё вступление снизит градус безумия и придаст организации весу.

— Ты не ответил. Зачем это тебе?

— Ответ очевиден. Бить мёртвых. С упоением, без полумер, в полную силу. Или даже не так. С новой силой!

— Ты уже потерял руку…

— Стоп! — хлопнул второй рукой Славский по столу. — А вот этого не надо.

Сын нехотя согласился. Тот бой наглядно показал, что Славский не просто силен. Он вышел на новый уровень и сдаваться в ближайшее время точно не собирается.

— Всё равно мне непонятна логика этого решения. А наши люди? А князь? К какому будущему ты стремишься, отец?

— Павел… — Славский добавил в голос мягкости. — Ты знаешь не все расклады. О чем-то я не успел тебе рассказать. О чем-то, считаю, пока рано рассказывать. Но и того, что ты знаешь, должно хватить. Ты видел того мертвеца? А других? Армия в обычном её формате бессмысленна. Не буду лукавить, к этому Васильеву я тоже отнёсся с подозрением, но сейчас… Разве он в чём-то обманул? Всегда лезет вперёд, за спинами не отсиживается. Сражается на таком уровне, что многие опытные адепты позавидуют. Про клятвы рассказал, и они работают, в чём я убедился на своём примере. Но у этой силы есть минус…

— В чём подвох? — мигом зацепился сын.

— Не совсем подвох. Как только я перешёл на другой уровень, сама мысль убить кого-то из людей начала вызывать у меня отторжение.

— Ты стал пацифистом? — удивился Павел Антонович.

— Нет… Не знаю. Но всё как говорил Васильев. Он не может убивать людей. Не может и не хочет. Зато мёртвых убивает с большим удовольствием и охотой. Возможно, я пойду тем же путём. Пока не могу сказать, как оно сложится. Это новый опыт для меня. Но одно понятно точно. Враг силен. В нынешнем виде армия с ним бороться не может. Поэтому идея создания ордена, особой организации, которая соберёт добровольцев, которые захотят посвятить себя этому пути, — это то, что нам нужно. Шанс. Своим же вступлением я собираюсь эти шансы повысить. Княжич, кстати, тоже собирается вступить.

— Без обид, отец, но княжич выглядит так, будто Васильев промыл ему мозги.

— Ты сам-то в это веришь? — хмыкнул Славский. — Васильев? Наш герой?

— Мало, что ли, тех, кто на словах весь из себя добрый и хороший, а на деле…

— Нет, — качнул головой Славский. — Я ему верю. Эта сила… Ты не понимаешь, сын. Если меня, старого вояку, так быстро неприятием к убийству людей пробрало, то представь, что с ним происходит? Дела и сила говорят за него лучшего всего. А я, смею надеяться, не такой наивный, чтобы позволить себя обмануть. Так что принимай дела, сын. Нас всех ждёт новая эпоха. Если мы докажем право на жизнь… В противном случае. Ты и сам всё понимаешь.

Со Славским мы долго проговорили. А на следующий день это вылилось в конкретные действия.

Ближе к вечеру собрали всех солдат на базе. Славский выступал на улице. Заявил о создании ордена. Официальном создании. Объяснил про его принципы. Обозначил, кто наш враг и какие цели мы преследуем. Говорил он мощно. Сам бы я так выступить не сумел. Как-то не приходилось мне в прошлой жизни выступать перед… Не то чтобы незнакомыми людьми, всё же здесь я примелькаться успел, но сомневаюсь, что стал своим в доску. Скорее я был крайне странным парнем, на которого постоянно косились.

Зато у Эммы язык был подвешен куда лучше. Она тоже выступила, отвечала на вопросы.

Многое было сказано. Про того, кого ждём. Чего это будет стоить — не в плане денег, а в плане жизненного пути. Какие риски будет нести — орден станет приоритетной целью для нежити. Про обучение, клятвы и прочее.

Был вопрос и про меня. Кто-то крикнул, спросив, действительно ли я святой и что это значит?

— Вас здесь много, — ответил Славский. — Поднимите руки те, кто лечился у нашего Васильева?

Подняли если не все, то две трети точно.

— И как, обычные целители так умеют? — спросил насмешливо Славский. — А против опаснейшей твари, которая убила многих ваших товарищей и сотни гражданских, другие целители выйти могут? Вопрос риторический. Святой или нет, но он наглядный пример, как можно сражаться с нежитью и каким жизненным путём идти.

На следующее утро какого-то чуда не случилось. Толпы народа к нам не повалили записываться. Что ничего не значило, если честно. Люди на службе, и даже если был кто, желающий изничтожать мертвяков налево и направо, просто так их отпустить не могли. Зато первые два человека вступили сразу же, утром. Славский и княжич. Для чего Эмма лично придумала ритуал принятия — переработала ритуал посвящения в жрецы.

Я тоже в этом поучаствовал. Меня ведь главой назначили. Ну, или я сам назначился. Необычные ощущения. Эмма сказала, что возьмёт на себя пропаганду и обучение базовым вещам. Славский — организацию и превращение ордена в воинскую структуру. Сергей — общение с отцом и другими аристократами. Я же займусь тем же самым, чем и раньше. Буду исцелять и сражаться. Выступлю знаменем.

После всех обрядов и завтрака я покинул базу. Вместе со мной Дарвин с отрядом отправился, а также Стародубов с двумя десятками человек. Точнее, это были те, кто относился к моему отряду прикрытия. Ещё с нами две колонны машин уехали для ротации и пополнения.

Стародубов вместе со мной в грузовике ехал и… пялился.

— Вас что-то беспокоит, Евлантий Сергеевич? — прямо спросил я.

— Нет.

Нет так нет. Дуб не смутился, так и продолжил пялиться. Не всё время, но его пристальные взгляды я часто ловил и ещё чаще ощущал.

На текущем этапе перед нами, в общем-то, понятная задача стояла. Помимо восстановления, я должен был пройтись по границе, помочь раненым, разобраться с нежитью. Эмма присоединится ко мне завтра. Сейчас она занимается делами ордена, в основном отвечая на вопросы.

Я бы сказал, что это злой рок, снова возвращаться на ту самую точку, где сколько всего случилось, но нет. Никакого злого рока не было. Она находилась ближе всего, заодно являясь одним из ключевых мест. Иначе говоря, это была кость в горле противника, с которой надо было разобраться, чтобы спокойно пройти дальше. Поэтому да, ничего удивительно, что снова туда направились.