Царский сплетник - Страница 10

Виталий не любил наездов и пресекал их всегда на корню.

— Ты меня на понт не бери, хвостатый! — распустил он пальцы веером. — Я таких, как ты, в свое время как тузик грелку рвал. Ты меня понял?

Кот заржал, не по-кошачьи повизгивая.

— Повелся, как пацан! А еще говорил: я не из этих, я человек государственный! Быстренько я тебя расколол. Эх, жаль, Жучары нет, а то бы мы сейчас сообразили на троих.

— Что за жучара?

— Собачка хозяйская. Личный телохранитель, так сказать.

— Да я никак на натуральную малину попал. Вот тебе и Янка Вдовица. Одинокая старушка! Хотя нет, — почесал затылок Виталий, — Гордон про старушку не говорил. Это я просто на Вдовицу повелся. Слышь, Васька, а твоя хозяйка случайно не ведьма? Сверху девица-красавица, а внутри старая карга. Был, знаешь ли, в одном… скажем так, мире соответствующий прецедент с одной панночкой…

— Я тебе дам «старая карга»! — зло прошипел Васька. — Восемнадцать годков ей недавно стукнуло.

— Фу-у-у… — с облегчением выдохнул юноша. — Если б ты знал, котяра, как меня сейчас утешил! Кстати, а Великореченск — это что?

— То, где ты сейчас находишься. Столица Руси-матушки, — хмыкнул кот, — Ты что, не знал или опять дурака валяешь?

Виталий неопределенно пожал плечами и поспешил задать встречный вопрос:

— Ну мы играть-то будем?

— Будем… — Кот покосился на колоду карт и извлек из ящика стола шахматную доску.

— Правильно, — одобрил Виталий, — здесь хотя бы не смухлюешь.

Как же, размечтался. Васька уже на восьмом ходу, чуя, что проигрывает, начал мухлевать по-черному. С доски непостижимым образом стали исчезать фигуры противника.

— Здесь только что стоял мой конь! — возмутился юноша.

— Чем докажешь?

— Ах так…

Разозлившись, Виталий решил бить наглого котяру его же оружием и на пятнадцатом ходу умудрился незаметно спереть его ферзя.

— Здесь только что стоял мой ферзь! — пришла очередь возмущаться Ваське.

— Чем докажешь? — радостно спросил царский сплетник.

Партия закончилась вничью, после того как они одновременно свистнули друг у друга королей.

— Дурацкая игра, — вздохнул кот.

— Дурацкая, — кивнул Виталий, — Слушай, а где моя одежда?

— Тебе зачем?

— Ничего себе вопросик. Удобства посетить надо. Я что, до нужника нагишом побегу?

— А чё? Там все равно портки сымать надо.

— А полбу?

— А по глазкам коготками?

Одежду ему кот все-таки принес. Она была выстирана, аккуратно выглажена и смотрелась как новенькая, словно и не побывала в куче баталий, через которые прошел юноша.

— Удобства у вас, надо полагать, через дорогу? — спросил Виталий.

— Не, во дворе. Пойдем, покажу.

Юноша в сопровождении кота спустился на первый этаж, прошел по коридору и оказался в просторном помещении, с тремя дверьми. Одна дверь вела непосредственно в дом, вторая выходила на улицу, а третья во двор.

— Ничего себе сени! — почесал затылок Виталий. — Да тут в футбол играть можно. Надо же какое нерациональное использование площади.

— Очень даже рациональное, — усмехнулся Васька, — Мы здесь с Жучкой играемся. Ну чего в дверях застыл? Беги, коль приспичило. Там за сараем найдешь свои удобства.

— Деревянный домик с дырочкой в центре?

— Ага. Типа того. Рукомойник тоже во дворе. Двигай.

Посещение удобств привело Виталий в благодушное настроение. Голова уже не кружилась, слабость покинула тело, что говорило о том, что юноша быстро набирает форму. Виталий вдохнул полной грудью.

— Воздух-то какой чистый! Прям как в деревне.

В дом идти не хотелось. Царский сплетник сел на лавочку около сеней. Хорошо. Юноша прислушался к гавканью собак и приглушенному гомону голосов за высоким дощатым забором. Где-то истошно заорал голосистый петух. Великореченск жил своей спокойной, размеренной жизнью. Хоть и столица, как говорит Васька, но столичной суеты гигантского мегаполиса здесь не ощущалось. Это спокойствие внезапно нарушил подозрительный шум со стороны улицы. И шум этот быстро приближался к дому Янки Вдовицы. Виталий слез с лавки, подошел к забору, подпрыгнул, схватился за его край, подтянулся на руках и увидел Янку с плетеной корзинкой в руках. Девушка чуть не бегом спешила к дому. Рядом с ней прыгала маленькая серая собачка. Периодически она останавливалась, чтобы обгавкать пятерых подвыпивших парней в иноземных кафтанах, преследовавших Вдовицу.

— Эй, мэдхен, пастой!

— Фрейлейн, ком цу мир!

— Мы будэм тринкен! Будэм гулят! Вир воллен дих либен! Будэм любит!

— Вир зинд немецкий матрос! Вир либен дих!

Видя, что девушку уже нагоняют, собачка бросилась в атаку и получила такой смачный пинок от одного из распаленных голландцев, что с визгом перелетела через забор.

— Тоже мне телохранитель, — сердито пробурчал Виталий.

Царский сплетник отпустил руки и мягко спрыгнул на землю. Кажется, опять придется драться. Да что за напасть? В этом странном мире ему постоянно приходится рассчитывать только на свои кулаки! Каблучки девушки тем временем уже стучали в сенях. Она спешила найти укрытие в доме, а пьяные немцы продолжали ломиться следом. Виталий бросился на выручку, но первой в сени через распахнутую дверь влетела все-таки побитая собачка. Через эту же дверь юноша увидел сарафан девушки, мелькнувший в сенях. Она скользнула внутрь дома и торопливо захлопнула за собой дверь, накинув на нее засов изнутри.

— Ну гады, держитесь! — Виталий рванулся на разборку и в полном обалдении замер на пороге.

Вход в сени ему перекрыл огромный серый пес. Даже не пес, а скорее мощный, матерый волк. Вломившиеся в сени немцы тоже дали по тормозам.

Волк поднялся на задние лапы, став на голову выше Виталия, облокотился о дверной косяк и вкрадчиво спросил:

— Ну что, гости иноземные, любви захотелось? Сейчас мы вас будем любить. Вася, будь ласков, прикрой дверку.

Васька возник за спинами немцев, аккуратно закрыл на щеколду ведущую на улицу дверь, выгнул спину дугой и зашипел, плотоядно оскалив зубы. Шерсть на загривке гигантского котяры встала дыбом.

— Ну и какая сволочь мне только что пинка дала? — сладко потянулся, разминая члены, волк, — Ей принадлежит право первой брачной ночи. Ну и кого первого я буду любить?

— Ни хрена себе, — пробормотал потрясенный юноша.

Волк неодобрительно покосился на него:

— Ты что, тоже любви хочешь?

— Твоей — нет, — поспешил откреститься Виталий.

— Тогда закрой дверь с другой стороны.

Такой расклад парня устраивал, он торопливо захлопнул дверь и услышал, что изнутри ее аккуратно закрыли на щеколду.

— Ну что, Васенька, начали? — донесся до царского сплетника радостный волчий вой, сени загрохотали, и царский сплетник понял, в какие игры здесь играют Васька с Жучкой…

Через несколько минут грохот в сенях затих, и, судя по звукам, распахнулась дверь на улицу. В запертые сени юноша ломиться не стал, но представление очень хотелось досмотреть до конца, а потому он кинулся обратно к забору и имел удовольствие лицезреть измордованные тела немцев в разодранных кафтанах, вылетающие один за другим на улицу. Они с размаху шлепались на пыльную дорогу, вскакивали и как ошпаренные уносились прочь.

— Счастливого пути! — послышался сверху радостный, смеющийся голосок Янки, — Заходите еще. У нас добрым гостям всегда рады! — Девушка, высунувшись из окна второго этажа, махала вслед улепетывающим немцам платочком.

— В веселый терем меня на постой определили, — спрыгивая на землю, пробормотал корреспондент и двинулся обратно к сеням. — Эй, хозяйка! А постояльцев у вас здесь кормят? Мне царь-батюшка намекал, что буду жить по варианту «все включено»!

Сенная дверь открылась, и на пороге появилась маленькая серая собачка.

— Гав! — приветливо тявкнула она, приглашая царского сплетника в дом.

— Мяу, — Из сеней вышла маленькая черная киска, потерлась об ногу Виталия, запрыгнула на лавку и пристроилась на ней поудобнее, явно намереваясь после Виталий отдохнуть и погреть свое пузо на солнышке.