Царские книги - Страница 2

На несколько мгновений воцарилась мертвая тишина. Обе группы разглядывали друг друга, опешив от неожиданности. Потом Лаэрт принялся объяснять:

– Понимаете, только я позвонил, и вдруг они… из соседней квартиры… и все тоже к вам…

– Я хотел попросить у соседа молоток, – столь же растерянно вымолвил Степан Алексеевич. – И заодно все мы, как члены педагогического коллектива, решили, пользуясь случаем, взглянуть, как живет наш ученик…

– Постойте! – сказала физкультурница. – Я их узнала! Ведь они из какого-то там будущего! Ну точно, они и есть! Один почти как негр…

– Надо же, чтобы так получилось, секунда в секунду, – растерянно пояснял изобретатель. – И откуда они вообще могли здесь взяться?..

– Степан Алексеевич теперь здесь живет, – пробормотал Костя. Все по-прежнему стояли по разные стороны двери – пятеро в прихожей и шестеро на лестничной площадке. Надо было что-то делать, и Петр Трофименко, человек решительный, уже было собрался, впустив Лаэрта и Верочку, закрыть перед остальными дверь.

Но в этот момент часы в гостиной гулко и протяжно пробили два раза, и тотчас для каждого на мгновение погас свет, а когда вновь появился, то не было уже ни прихожей, ни лестничной площадки.

Ярко светило утреннее солнце. Сосны вокруг небольшой полянки стояли замшелые и сказочные, как на картинах Виктора Михайловича Васнецова. Весело и счастливо щебетали птицы. Где-то неподалеку журчал ручей. От всего этого уже порядком отвык человек эпохи урбанизации. Даже воздух был не тем, что в девяностых годах двадцатого века. Густо настоянный на ароматах цветов и трав, он радовал и кружил голову.

Первым нарушил молчание Степан Алексеевич. Поворочав головой, как будто воротник резал ему шею, он недовольно пробормотал:

– Опять ваши штучки, Лаэрт Анатольевич?

– Нет-нет, я тут ни при чем, – слабым голосом отозвался изобретатель.

Все продолжали стоять, как и несколько мгновений назад. Никто не мог понять, что произошло. Правда, Костя и Петр были в лучшем положении: они-то знали, что им предстояло совершить путешествие на четыре века назад. А вот для Златко и Бренка происшедшее, очевидно, тоже явилось сюрпризом.

– Что случилось? – спросил Златко с неподдельным недоумением.

– Ничего не понимаю, – отозвался Бренк. – Блок был настроен на три пополудни.

– Опять ты что-то напутал, – с досадой вымолвил Златко.

– Не мог я напутать! – убежденно сказал Бренк.

Галина Сергеевна, учительница физкультуры, обрела, наконец, дар речи.

– Это что еще за новость? – начала она возмущенно. – Почему мы здесь? И куда подевались мальчишки?

Петр и Костя удивленно осмотрелись. Все вроде были на месте.

– Нас они не видят, – машинально пояснил Бренк. – На нас четверых теперь распространяется эффект кажущегося неприсутствия. Они нас и не слышат. Но хотел бы я знать, почему…

Смятение, вероятно, переживал и Петр, потому что с присущей ему прямотой спросил:

– Неполадка?

– Не знаю, – буркнул Бренк. – Однако вот что: они же сейчас совсем перепугаются, не видя нас. Снимать эффект кажущегося неприсутствия не будем, жалко энергии. Но пусть нас хотя бы слышат.

Он повернул рычажок на одном из аппаратов, которыми был увешан:

– Мы здесь, рядом, только невидимы…

Бренк еще раз осмотрел шкалу блока хронопереноса.

– Все правильно, – сказал он самому себе, – мы в мае 1571 года, точно вышли в назначенное время и место. Но почему на час раньше?

– Значит, мы все вместе оказались в шестнадцатом веке? – хладнокровно поинтересовалась Петина бабушка.

– Да, – машинально ответил Бренк, продолжая ломать голову над загадкой.

– Что?! – взвизгнула физкультурница. – Что мне здесь делать? Это же, я помню по учебнику, совершенно варварские времена! Немедленно отправьте меня назад!

Директор школы тоже приходил в себя.

– Вот что, голубчики, – произнес он мягко, – вы уж объясните толком, что произошло? В конце концов, я мужчина и прожил сложную жизнь, меня трудно выбить из колеи.

– Стоп, – сказал Златко, – какой бы ни была причина, надо им все объяснить. В конце концов, теперь мы несем за них ответственность.

Златко кашлянул.

– Послушайте, – начал он. – Прежде всего, не волнуйтесь. Ничего страшного не произошло. В общем, вы действительно оказались в шестнадцатом веке, но мы тоже здесь, рядом с вами и, конечно, вас не оставим. Мы собирались сюда вчетвером, с нашими друзьями Костей и Петей, но почему-то блок хронопереноса сработал на час раньше, и как раз в тот момент, когда все мы оказались в радиусе его действия. И теперь мы находимся в нескольких километрах от Москвы шестнадцатого века. У нас здесь есть конкретная цель, но сначала давайте спокойно все обсудим.

Александра Михайловна медленно повернулась в сторону Златко.

– Златко, Бренк, – сказала Петина бабушка, – а знаете, что произошло? Ровно неделю назад, в ночь с 24 на 25 октября, мы перешли на зимнее время и перевели стрелки на час назад. А вы, наверное, этого не учли. Поэтому блок хронопереноса – я правильно называю? – сработал на час раньше, чем вы предполагали. То есть он сработал правильно, но наши-то часы показывали в этот момент на час меньше.

С минуту Златко и Бренк молча смотрели друг на друга.

– Эх ты! – уничтожающе поглядел на своего приятеля Златко. – Неужели нельзя было вспомнить.

Бренк опустил голову.

– Ну ладно, ладно, – вмешалась бабушка, – что сделано, то сделано. Давайте вместе подумаем, как быть дальше.

– Пускай немедленно отправляет нас назад! – возмущенно высказалась физкультурница. – Мне в театр на Малой Бронной сегодня с подругой идти.

– Галина Сергеевна, – мягко промолвил директор, – да подождите вы. Когда мы еще попадем в шестнадцатый век? Жизнь у нас, сами знаете, достаточно скучна и однообразна. А нам выпало необыкновенное приключение!

– Да я что, Степан Алексеевич, – скороговоркой ответила физкультурница, – да разве я против приключений? Только у вас дверь в квартире осталась открытой. Как бы там не было приключений.

Златко и Бренк поманили пальцем Костю и Петра и вполголоса позвали Александру Михайловну, которую, чувствовалось, они уважали. На краю поляны все пятеро уселись на сосну, поваленную ураганом, и стали вполголоса совещаться. Остальным казалось, что на дереве сидит только Петина бабушка. Педагогический коллектив школы в большинстве ее недолюбливал, потому что воспитательные идеи доктора педагогических наук не походили на общепринятые, и на родительских собраниях часто возникали очень острые дискуссии. К поваленному дереву вслед за Александрой Михайловной подошли только Лаэрт и Верочка.

– Надо их быстрее отправить назад, – сказал Бренк, – и заняться делом.

Златко медленно покачал головой.

– Для этого придется возвращаться всем: у нас ведь только один блок хронопереноса. А потом опять переноситься сюда… Представляешь, сколько на все уйдет энергии! А если мы в самом деле найдем библиотеку? Это же какой груз!

– Какую библиотеку? – спросил учитель физики.

– Все! – сказал Златко. – Ничего больше мы сказать не можем! Вы уж не обижайтесь! А остальным тем более ничего нельзя знать!

– Да, мы понимаем, – задумчиво ответила Верочка.

– Но что же делать? – уныло спросил Бренк.

Златко задумался.

– Вот что, – наконец сказал он, – другого выхода у нас нет. Вернемся в двадцатый век вместе. Пока они подождут! Мы создадим для них в лесу убежище, а сами отправимся в Москву. До пожара уже не так много осталось времени…

– А что, в Москве будет пожар? Я пойду с вами! – предложил Лаэрт Анатольевич.

– И я тоже, – храбро промолвила Верочка. – Вы не думайте, я смогу. Ведь это Москва шестнадцатого века, а я историк.

– И я пойду, – сказала Александра Михайловна. – За Петра я отвечаю перед его родителями, пока они все в Африке.