Царевич - Страница 35

Может, за вожжи нужно подёргать? Или это уздечка? Да всё равно. Только мне казалось раньше, что эта вожжи-уздечка у лошади заменяет руль и тормоз одновременно. Ладно, хуже-то не будет, давай подёргаю. Дёрг!

И вот тут, наконец-то, эта бестолковая кобыла вспомнила о том, что она, вообще-то, работает тут транспортом, а не просто проедает казённое сено в конюшне, и приступила к выполнению своих служебных обязанностей. Она шагнула вперёд. А потом ещё раз шагнула. И ещё. Мы поехали! А потом я почему-то неожиданно оказался на земле.

Чёрт. Однако, больно. Падать с лошади — больно. Хочу мотоцикл…

Два часа спустя. Наконец-то это мучение окончилось. Руки болят, ноги болят, спина болит. То место, где заканчивается спина и начинаются ноги — тоже болит. А Лёшка доволен при этом, как слон. Чувствую его радость. Он, оказывается, всегда мечтал верхом ездить. Я же так и не понял, что в этом хорошего. Мотоцикл ведь удобнее!

Это всё граф Келлер виноват. Фёдор Артурович. Кавалерист, блин. Два дня назад, на устроенном в честь Келлера приёме, я случайно ляпнул, что не только не умею ездить верхом, но вообще ни разу в жизни в седло не садился. Графа чуть кондрашка не хватила. Как же так! Почему?! Немедленно исправить!

Я попытался как-то отмазаться, но не преуспел. Меня не поддержала ни свита, ни регенты, ни Колька со своим отцом. Даже Лёшка — и тот меня не понял. Хочет учиться. Вот и пришлось мне сегодня два часа общаться с этой травмоопасной кобылой. Сколько раз я падал с неё, даже и не помню. Раз двадцать, не меньше. Колька, паразит, всё время смеялся надо мной. А ещё друг, называется. Хорошо ещё, что Ёлочка такая спокойная пофигистка. Ей всё по барабану. Я упаду — она сразу останавливается и терпеливо ждёт, пока поднимусь и вновь вскарабкаюсь в седло. Мне специально такую спокойную подобрали, учиться.

Не знаю, может оно и к лучшему. Вдруг, пригодится когда и мне умение хоть как-нибудь ездить верхом. Время больно неспокойное сейчас. Мне ведь в скачках не участвовать и в кавалерийские атаки не ходить. Достаточно научиться хотя бы не вываливаться из седла.

Казаков, кстати, что учить меня стали, генерал Келлер и отрядил. Это из его корпуса люди. Говорит, знатные кавалеристы. В своём полку лучшие по этой части. Они вместе с генералом из Казани вернулись.

Да, вы же не знаете! Корпус Келлера вернулся в Москву на этой неделе. В Казани вроде бы как всё относительно спокойно. Горсовет во главе со Швондером контролирует ситуацию. Во всяком случае, так тот докладывает по телеграфу. Но золото оттуда решили всё же вывезти в Москву. Так Штюрмер распорядился. Он хочет Келлера с его полками в Москве видеть. А золото оставлять опасается. Вот и решил всё в Москву свезти.

Сложили золотой запас империи в подвалах Чудова монастыря. Тут, в Кремле. И охрану усилили там, понятное дело. Целую ночь машины разгружали.

А ещё до того, как золото прибыло в Москву, Кремль стали потихонечку превращать обратно в то, чем он и был изначально — в крепость. Потому что тут и император сейчас живёт, и золой запас хранится и один из регентов постоянно пребывает. В общем, Штюрмер решил, что хватит Кремлю уже проходным двором быть. Для народа пока что весь Кремль не закрыли, но и гулять где попало, как раньше, уже не позволяют. Да и лавки все с территории Кремля в две недели вывели. Ага, вывели. У нас, блин, как всегда, всё через одно место. Не знаю уж, как у них там это получилось — не то полиция излишне усердно помогала лавочникам "съезжать", не то это лавочники из вредности насвинили напоследок, не знаю. В общем, в результате, теперь на территории Кремля мы вместо лавок имеем некрасивые кучи брёвен и строительного мусора, местами даже обгоревшие. И кто, спрашивается, всё это будет убирать, а? Может, субботник объявить?

А чего. Это идея. Ленин же на субботнике вкалывал. А значит и императору не зазорно. Похожу с метёлкой, посажу какую-нибудь палку в землю. Потом картину на эту тему напишут. "Император Алексей II на всероссийском коммунистическом субботнике". Надо намекнуть Штюрмеру про субботник. Только вот боюсь, он не согласится. Не, сам субботник может и устроит. А меня не выпустит наверняка.

Я его спросил как-то, долго ли мне ещё ото всех прятаться. Говорит, долго. Пока мне шестнадцать лет не исполнится. Тогда он перестанет быть регентом, и я сам уже решать буду, что мне делать. А пока он за меня решает, то и не пустит никуда. Единственное спасение — это если Николай придёт в себя.

Ой, страшно представить, что тогда начнётся. Он же сразу попробует разогнать, а то и пересажать всю РСДРП. А Бухарин на это согласится? А что скажет Дзержинский? И полки Келлера тут ему не помогут. Комиссары в наших войсках начиная с уровня батальона и выше уже давно введены. Допустим, Тихон Николая поддержит. И что? Ещё неизвестно, за кем охотнее пойдут солдаты — за комиссаром или за священником. Во всяком случае, в Московском военном округе.

Не, если Николай очнётся, ему ни в коем случае резких движений делать нельзя. Ведь недовольных текущим положением дел хватает. В основном среди дворянства, которое не может не видеть того, что молодой император в моём лице их в качестве опоры трона уже, похоже, не рассматривает, сменив в этом качестве дворян на социал-демократов. В общем, посидеть бы Николаю в Лавре тихонечко-тихонечко. Только разве согласится он? Никогда. Нда. То есть, я ему, конечно, желаю выздоровления. Но потом. Когда-нибудь. Выздоравливать сейчас ему категорически противопоказано. Вернее, не ему противопоказано, а стране.

Мой кортеж через заранее распахнутые ворота в Кремль въезжает. Движемся к Большому Кремлёвскому дворцу. Надоел он мне. Может, тоже в Лавру переселится? Бухарин не одобрит. Нет, ну какие же уродливые кучи мусора теперь на месте бывших лавок! Положительно, нужно провести субботник, убрать всё это.

А что если субботник сделать не коммунистическим, а православным? Бесплатно убирать с улиц мусор и сажать деревья — это богоугодное дело или нет? Тихона спрошу, как увижу. Или Сталина. Который теперь епископ Иов. Хотя нет, он же уехал на той неделе. На него ещё одно партийно-церковное задание повесили. Товарищ Иов убыл на свою родину, на Кавказ. А вернее, даже ещё дальше. К Юденичу он поехал.

Юденич у нас Кавказским фронтом командует, если кто не в курсе. Ну, это называется так фронт. На самом деле, от Кавказа фронт уполз уже довольно далеко. Продвижение Юденича вглубь Турции ограничивается нашими возможностями снабжать его. В военном плане сопротивления ему практически не оказывается. Похоже, Османской империи больше не существует.

У них и так-то к началу этого, семнадцатого, года военное положение было безнадёжным, ну а после не очень честно захваченного нами Босфора всё и вовсе развалилось. Когда войска Колчака ворвались в Константинополь, центральная власть империи перестала подавать признаков жизни. Старенького султана Мехмеда V из столицы вывезти успели. Но вот куда привезли — неизвестно. Прячется он где-то. Если вообще жив. Он же пожилой и больной. Вполне мог и не вынести дороги и таких волнений.

А как тут не волноваться? Считавшийся неприступным Босфор захвачен. Пусть с помощью предательства, но захвачен ведь! На улицах столицы русские казаки, Юденич с востока приближается парадным шагом, так как помешать ему нечем. Ну и, для полноты картины, едва Колчак начал штурм Константинополя, англичане атаковали Дарданеллы.

Да, не зря Штюрмер с таким неудовольствием воспринял весть о Гранд Флите в Средиземном море, не зря. Как бы у нас тут новый виток войны не начался. Вся надежда на то, что англичане и сами от войны устали. У них тоже сил нет. Даже вот разваленную Германию всё додавить не могут. Но то на суше. А вот на море…

На море наш Черноморский флот Гранд Флиту — на один зуб. Правда, орудия Особого запаса уже выгружены и даже частично установлены. Сейчас Колчак усиленно минирует там всё подряд. Только вот этого мало. Не приходится сомневаться в том, что если англичане решат атаковать, то Черноморский флот они нам быстро перетопят. И Босфор отберут. Хотя в процессе весьма чувствительно и получат сдачи.