Царь зверей - Страница 8

– Только это на Канонерском острове было, – зевнул Любимов.

– Может быть, – Рогов отхлебнул кефира прямо из пакета. – Хотя вроде в Выборгском, где Семен живет… Семен, у тебя все о свиньях?

– О свиньях все, – кивнул эксперт. – Но есть еще про слона…

– Давай быстро говори про слона и иди, – сказал Вася. – Нам работать надо…

Семен развернул еще один лист:

– Самый знаменитый храмовый слон Шри-Ланки сорокапятилетний Раджа серьезно заболел. Он метался по своему песчаному загону, трубил, несколько раз животное стошнило. К Радже, обитающему в храме Ганджарамайя в Коломбо, был приглашен ветеринар, который объявил, что слона перекормили жирной пищей. В течение недели у слона были «дни открытых дверей», его посещали тысячи почитателей, каждый из которых считал своим долгом поднести животному шоколадку или бисквит. В итоге слон, который обычно питается растительной пищей, не смог справиться с таким обилием угощений…

– А это мысль, – задумчиво произнес Василий.

Когда Василий вернулся домой, теща как раз взвешивала Борьку. Засунула в сумку (поросенок отбрыкивался, фыркал и попискивал), зацепила ручки безменом. Результатом осталась довольна, вернула животное в ванную, дала ему размягченного мякиша:

– Кушай, Боренька, расти большим и красивым…

Рогов, который заглянул в ванную с листом бумаги, поморщился:

– Ну и запашок…

Теща, казалось, миазмов не ощущала. По принципу «свое дерьмо не воняет».

– На двести грамм поправился, – сообщила довольно. – Молодчина! Старается, пятачок!

– А теперь, мама, меня послушайте, – начал Рогов. Его рука автоматически потянулась к зверю, который, казалось бы, внимательно прислушивался к разговору. Василий дернул Борю за хвостик. Поросенок жалобно хрюкнул. – На одних отходах пятачок ваш долго не протянет. Ему еще и комбикорм нужен. Я у специалистов проконсультировался. Вот и посчитаем. Кило комбикорма стоит шесть рублей. Если брать оптом. Плюс отходы, картошка и хлеб. В месяц нормальной свинье надо двести кэгэ харчей.

– Ишь, ты! – усмехнулась теща. – Проконсультировался он…

– Да, подсказали грамотные люди! – гнул свою линию Рогов. – Итого примерно на две четыреста в месяц. Умножаем на восемь месяцев. Получается девятнадцать тысяч двести. Средняя свинья тянет на четыре пуда. Значит, кило обойдется нам в триста целковых! Да на самом дорогом рынке свинину можно взять по сто восемьдесят!.. Где ж тут выгода?!

Теща в растерянности глянула на поросенка. Потом на листок с расчетами.

– Нам этот Борька в горло не полезет! – эмоционально заявил Василий. – Золотая свинья получается. Надо ж посчитать сначала!

– Ты меня не путай, – скривилась теща. – Чего ж тогда другие свиней держат?! Откуда тогда вообще у людей свиньи?

– Откуда я знаю!.. – пожал плечами Рогов. – Может, корм воруют…

– А не знаешь, так и не лезь… – Теща решительно оттеснила Васю от ванной. – Ничего, без кормов обойдемся. Найду, чем кормить. Кушай, маленький, кушай…

И принялась энергично гладить поросенка, мешая ему наслаждаться вкусным мякишем.

– Тьфу ты! – Рогов выскочил из ванной.

Надо было, что ли, про два сердца ей рассказать.

Нет, не поверила бы…

А вдруг это правда, а не обычная Интернетовская «утка»? И бывают свиньи с двумя сердцами?

Компанию Грише Стрельцову для дежурства на рынке подобрали изрядную: десять рыбок, четыре хомячка, пара мышей и две птички. Выдали замасленный ватник, облезлую ушанку и валенки в подпалинах. Синюшную зоновскую татуировку на руке нарисовали – не отличишь от настоящей. Бомж не бомж, но игра на грани фола…

С провансальской настойкой Рогов не подвел: напиток и впрямь бодрил. Зимой полезно. Как и крепкий чай в термосе. И хотя под крышей было довольно тепло – редкие рыбки и птички выдержат мороз в двадцать градусов – а здесь вполне плюсовая температура, Гриша периодически прикладывался к заветной фляжке. Так, для куража, для лучшего вхождения в роль. «Наживка готова, – подумал Стрельцов, – где же хищник?»

Ждать пришлось недолго.

«Идут-идут», – прошелестело по рядам. Начальника охраны Теплякова и охранника Жигалова встречали заискивающе. Разве что шапки не снимали и на колени не бухались. Рыночный народ – зависимый и незащищенный. На каждую мышку-лягушку ветсправку не сделаешь, а без нее могут спокойно вытолкать взашей…

– Тебя же вчера предупредили – аренда закончилась, – солидным баском громыхнул Тепляков на мужичка, торговавшего ужами аккурат напротив Стрельцова. Ужи свешивались у него с руки, как галстуки.

– Я сегодня продлю, – заскулил торговец. – Можно?

– Вчера должен был!

– Вчера полный голяк. Ни одного не взяли. Можно сегодня?

– Через час не заплатит – выгонишь, – небрежно бросил Тепляков подручному. Тот согласно кивнул.

Они двинулись дальше и заметили Стрельцова.

– А ты кто такой? – удивился Тепляков.

– Вот рыбками торгую… – показал Стрельцов на свои банки. – Птичками…

– Торгую! Ни хрена себе! – оскалился Жигалов.

– У нас за место платят, – пояснил Тепляков.

– Нет ни копья, я бы дал, – Стрельцов выразительно похлопал себя по карманам.

Окружающие с интересом следили за диалогом. Особо любопытствовал длинноносый Липин, торговец меховыми шапками. Судя по размаху бизнеса (штук сто висит, не меньше!), он был из числа завсегдатаев рынка. Потому, собственно, Стрельцов и выбрал место рядом с ним.

– Ну, извини, мужик, тогда выметайся нах, – развел руками Тепляков, кивая на выход с рынка.

– Начальник, я ж только с зоны откинулся, – выложил козырь Стрельцов. – Гол, как сокол.

– А сюда карманы пришел щипать? – усмехнулся Жигалов.

– Это не моя масть.

Стрельцов говорил неспешно, с достоинством. Медленно вытащил из кармана справку об освобождении со своей фотографией и передал Теплякову, безошибочно определив главного, хотя оба охранника были в одинаковой камуфляжной форме.

Тепляков внимательно изучил документ и вернул Стрельцову, недоверчиво ухмыляясь:

– С такой богатой биографией и рыбками торгуешь?..

– Так всего неделя прошла!.. – понизил голос Стрельцов. – Оглядеться надо, дело найти. А живность – это все того человечка, который меня пригрел. Пайку свою отрабатываю. Начальник, разреши постоять, я ведь не помешаю. С первой выручки начну башлять.

Тепляков взял короткую паузу. Сам он не сидел, но уголовников инстинктивно считал генетически своими. Карась перед ним явно тертый, взывал к настоящей мужской солидарности. Начальником называет, уважуху выказывает.

– Ладно, стой пока.

– Спасибочки, гражданин начальник! – обрадовался Гриша.

– Но если кражи будут… Смотри! – напутствовал Жигалов, демонстрируя новичку свою значимость.

Стрельцов отреагировал без суеты. Взял в руки термос и кружку, предложил вежливо:

– Чифирнуть не желаете?

– Сам пей, – Жигалов брезгливо поморщился.

С утра состоялся тяжелый разговор с Москвой. Поставщики сразу сообразили, что раз уж заказчик так хочет заполучить карликовую свинью, то цену вполне можно заломить повыше. По-божески заломили, не беспредельно, но все равно неприятно. Крутикову удалось отбазарить процентов тридцать от накрутки, но неприятный осадок в душе все равно остался. И, психанув, он забыл дома ключи от рабочего кабинета. Обнаружил этот досадный промах уже в приемной. Чертыхаясь, поковырял карандашом в ригельном замке – тщетно.

Секретарша Степанида, крашеная глупая блондинка, меланхолично наблюдала за потугами начальника.

Крутиков раздраженно пнул дверь. Ему нужно было в кабинет срочно. Там документы об оптовых поставках сухого корма сразу в несколько магазинов города. Подписывать их – через полчаса.

Крутиков раздраженно пнул дверь:

– Черт, никак… Степанида, у нас что, запасных нет?

– Нет, Анатолий Сергеевич. Вы же сами их потеряли.

– Черт, блин. А почему новые не сделала?

– А вы не велели.