Бывшие. Договор на беременность - Страница 3

– О, опять приходили, уроды! – произносит за моей спиной брат. – И не лень им рисовать свои каракули каждый раз?

Он проходит мимо меня и открывает дверь своим ключом. На секунду меня охватывает такое сильное чувство обиды. И это всё, что он может мне сказать?! Из-за его проклятой игорной зависимости я вынуждена жить такой жалкой жизнью! Работать на этой дрянной работе, терпеть унижения и издевательства. Платить эти его долги по бесчисленным микрозаймам! Разговаривать с коллекторами, угрожающими мне расправой в каждом телефонном звонке! Видимо, такова его плата за мою доброту. Я всю жизнь заботилась о нём, кормила этого засранца, давала крышу над головой. И всё, что получала в ответ, лишь бесконечные обещания завязать.

«Саш, честное слово, я не буду больше! Клянусь памятью матери».

Я тяжело вздыхаю и прохожу за ним в квартиру. Падаю на старый продавленный диван и накрываю голову руками. Захар подходит ко мне и присаживается рядом на корточки.

– Санька, ты чего? Не заболела? – спрашивает прямо как в детстве. Сердце сжимается. Тогда у нас с ним не было никого, кроме друг друга. И мы заботились друг о друге как могли.

– Лучше бы заболела, – отвечаю не глядя на него. – Я на грани увольнения.

– Уволь… нения, – произносит взволнованно брат. – Как так, Саш? Тебе нельзя терять работу, иначе мы совсем пропадём.

Я отрываю ладонь от лица и приподнимаюсь на локтях. Смотрю на него почти с ненавистью.

– И кто в этом виноват, скажи, пожалуйста?! – восклицаю, отталкивая его. – Из-за твоей дурной репутации меня ни в одну нормальную компанию не берут. Как только служба безопасности выясняет, что у меня брат – игроман, тут же ставит крест на моей кандидатуре. Вот и приходится терпеть скотское отношение на текущем месте. Но в этот раз они перешли все границы!

– Саш, я понимаю, что тебе тяжело, – брат опускает взгляд виновато. – Но мне ещё хуже. Меня с моими долгами даже грузчиком никуда не берут.

– Ах, ты бедняжка! – отвечаю я с сарказмом. – И кто же это навесил на тебя столько микрокредитов?! Что это был за негодяй? Кто моему любимому братцу всю жизнь изломал?!

– Саш… Ну, перестань, – качает он головой.

– А, точно! Это ведь ты и был! «Я только немножко. Чисто за компанию. Парни поднимают, и у меня получится. Займи косарь, я отыграюсь. В этот раз не вышло, но завтра точно повезёт!» Знакомо?

Захар молчит. Глаза на меня поднять не смеет. Выглядит так, будто раскаивается. Но я знаю, что ему мои слова – как об стену горох. Весь этот спектакль с раскаянием нужен только для того, чтобы я выговорилась, отвела душу и простила его. Для брата это отработанная схема. Сестра простит, сестра за всё заплатит. Как же я устала…

Встреча с Ринатом сегодня напомнила мне о совершенно другой жизни, жизни, в которой Захар ещё не начал играть, а я была счастливой замужней женой. Тогда никто не смел смотреть на меня как на кусок мяса. И я не боялась открывать по утрам глаза.

– Я больше не стану тебе помогать, Захар, – сурово произношу я, поднимаясь на ноги. – Ты не ребёнок, тебе уже двадцать два года. Пора научиться самому о себе заботиться.

– Что ты имеешь в виду? – испуганно спрашивает он, глядя на меня снизу вверх.

– То, что я съезжаю отсюда. Хочешь живи тут, хочешь ищи новое жильё. Но больше я на тебя не потрачу ни единого рубля. Хватит. О своих долгах и пропитании тебе тоже придётся позаботиться самому.

– Саш, ну, ты чего? – он цепляется за мою ногу. – Не поступай со мной так. Меня ведь убьют, если мы не будем платить.

– Значит, в твоих интересах заработать денег и погасить свои долги.

– Да как?! – он переходит на крик. – Я ведь сказал, что меня не берут никуда!

– Кто ищет, тот всегда найдёт, Захар. Иди на рынок. Кавказцы тебя не станут проверять. И платить будут, если будешь работать честно.

Осознав, что я не собираюсь прощать его, как обычно, он подскакивает на ноги. Жалостливое выражение сменяется злостью.

– Я понял, чего ты хочешь! – бросает он. – Чтобы я сдох как собака! Ты всегда меня ненавидела за то, что родители меня любили больше чем тебя. Что ж, если ты так хочешь этого, то получишь!

Он толкает меня и выбегает из квартиры. Я, тяжело вздохнув, закрываю за ним дверь. Как ни печально, но и этот концерт в его исполнении я уже тоже видела.ачните писать текст новой главы

– А я тебе давно говорила, что гнать надо этого бездельника поганой метлой, – вздыхает подруга.

– Да как я его оставлю? Родная кровь ведь, – отвечаю я, отводя взгляд. Хотя я и прогнала Захара, а всё равно не могу не беспокоится. – Кроме меня у него никого нет. Если не я он совсем пропадёт.

– Ой, дура ты, Саша, – произносит Анька протяжно. – Прямо как я в первом замужестве. Он к тебе присосался, как пиявка, а ты и рада.

Время уже за полночь. На улице стихли звуки проезжающих автомобилей. Даже последний троллейбус уже ушёл в депо. Захар так и не вернулся. После того как он убежал, мне стало так страшно, что пришлось позвонить подруге. Благо она живёт недалеко.

– Ты не понимаешь, Ань, он ведь болен. Игромания – она хуже наркотиков.

– Всё я понимаю! – возражает она. – Брат твой ценности деньгам не знает, потому что не рабатывал никогда. Пока в школе учился от государства помощь получал за родителей, плюс ты денег давала. А после того, как ты замуж вышла, то Давид твой взял на себя роль его опекуна.

Я молчу. Отчего-то уже не первый раз за день мне вспоминается мой бывший, хотя после развода я поклялась, что забуду его. Он изменил мне, а потом ещё и меня обвинил в предательстве. Распрощаться с роскошной жизнью было нетрудно, ведь мы с Захаром всегда жили очень скромно. Но вот вытерпеть то, что над твоими чувствами насмеялись и втоптали их в грязь, оказалось невозможно. Я думала, что сойду с ума. Наверное, если бы не брат, я точно сделала бы что-нибудь с собой. Так что хотя бы потому, что он позаботился обо мне тогда, я считала что должна помочь ему справиться с зависимостью.

– То, что между вами с братом, называется созависимые отношения, – с умным видом произносит Анька, отпивая из кружки свой ликёр. – Он не может без тебя, потому что ты даёшь ему деньги и решаешь его проблемы. А ты не можешь без него, потому что думаешь, что кроме брата ты в этом мире никому не нужна. И знаешь что? Пока ты так думаешь, так оно и будет.

– И что ты предлагаешь? – я бросаю на неё обречённый взгляд. Её глаза уже поблёскивают от хмеля, а на пухлых щеках выступил румянец.

– Ну, вместе вам из этой ямы не выбраться, так что выход только один, – разводит руками она. – Объявить, что каждый сам за себя.

– Так я объявила. Сижу вот теперь и гадаю, где он, – я делаю маленький глоточек ликёра и морщусь.

– А ты не гадай, – Анька встряхивает рыжей копной волос. – Ты свой сестринский долг перед ним перевыполнила на миллион процентов. Так что забей и успокойся. И вообще, тебе разве на работу не надо завтра?

Работа… Я закрываю руками лицо. Пусть я и сказала Захару, что ухожу, но терять свой единственный источник дохода мне не хочется. Тем более, если я действительно надумаю переехать. Я бросаю на подругу замученный взгляд. Нет, я не смогу ей рассказать о том, как Василий Алексеевич и Юрец собирались со мной поступить. Слишком стыдно.

Впрочем, может, всё обойдётся. В конце концов, с любым человеком можно найти общий язык. Объяснить, что меня подобные предложения не интересуют. Это же не преступление. За такое ведь не увольняют. Кое-как успокоившись, я провожаю Аньку и ложусь спать.

Утро наступает слишком быстро. Абсолютно неподготовленная морально я собираюсь и еду в офис. Старательно избегаю своего начальника и Юрца. Однако вскоре после начала рабочего дня мне приходит сообщение от кадровика: «Александра, зайдите документы на увольнение подписать». У меня всё холодеет внутри. Да что это, блин, такое?! Неужели это всё из-за того, что я отказала этим мудакам?! Я поднимаюсь и иду в кабинет начальника.