Было - Страница 3

Они пошли в столовую, начали есть, и мисс Софонсиба сказала, что, в самом деле, соседи, которые живут друг от друга всего в полудне езды, не должны пропадать так надолго, как дядя Бак, и дядя Бак сказал: "Да, мэм", а мисс Софонсиба сказала, что дядя Бак просто прирожденный холостяк и перекати-поле, и на этот раз дядя Бак даже перестал жевать и, посмотрев на нее, сказал: да, мэм, именно так, и слишком давно притом родился, чтобы стать другим, но и на том спасибо, что ни одной даме не грозит печальная участь коротать свои дни в обществе его и дяди Бадди; на что мисс Софонсиба сказала: ах, может быть, дядя Бак просто еще не встретил женщины, которая не только смирится с тем, что дяде Баку угодно называть печальной участью, но и убедит дядю Бака, что его свобода будет совсем недорогой ценой; и дядя Бак сказал:

- Да, мэм. Еще не встретил.

Потом мистер Хьюберт, дядя Бак и он вышли на переднюю террасу и сели. Не успел мистер Хьюберт снять башмаки и предложить дяде Баку снять свои, как появилась мисс Софонсиба с пуншем на подносе.

- Черт, Сибби, - сказал мистер Хьюберт. -- Он только что поел. Он сейчас не хочет этого.

Мисс Софонсиба будто не слышала. Она стояла перед ними, и чалый зуб уже не мелькал, а виден был все время, потому что она не разговаривала, а только протягивала поднос дяде Баку; но немного погодя сказала: ничто так не подсластит миссисипский пунш, как рука миссисипской дамы - так говорил ее папа, и не хочет ли дядя Бак попробовать, как она подслащивала пунш своему папе? Она взяла пунш, отпила и опять протянула дяде Баку, и на этот рам дядя Бак его взял. Он опять поклонился, выпил пунш и сказал, что если мистер Хьюберт хочет прилечь, то он тоже прилег бы, потому что, кажется, Томин Терл заставит их сегодня побегать - если только собаки мистера Хьюберта не стали за это время намного лучше.

Мистер Хьюберт с дядей Баком ушли в дом. Немного погодя он тоже встал и отправился на задний двор, ждать их. И не успел выйти, как увидел плывущую над изгородью голову Томиного Терла. Он кинулся через двор, ему наперерез, но оказалось, что Томин Терл и не думал убегать. Он сидел на корточках за кустом и наблюдал за домом, поглядывая из-за куста на черный ход и на верхние окна, и не то чтобы шепотом, а просто вполголоса спросил:

- Чего делают?

- Поспать легли, - ответил он. - Но будь спокоен: когда встанут, пустят на тебя собак.

- Хе, - сказал Томин Терл. - И ты будь спокоен. У меня теперь защита. Теперь мне только не попасться старому Баку, пока не дадут знать.

- Что дадут знать? - спросил он. - Кто даст? Мистер Хьюберт хочет купить тебя у дяди Бака?

- Хе, - опять сказал Томин Терл. - У меня защита получше, чем у самого мистера Хьюберта. - Он поднялся на ноги. - Я тебе вот как скажу, и ты запомни: если тебе надо чего сделать, хлопок обрыхлить или жениться, приспособь к этому делу женщину. И жди себе посиживай. Запомнил?

Томин Терл ушел. А он немного погодя вернулся в дом. Но там ничего не происходило, кроме храпа - храпели в комнате дяди Бака и мистера Хьюберта и, понежнее, - наверху. Он пошел к кладовке над родником, сел, как мистер Хьюберт, и опустил ноги в воду, потому что жара должна была скоро спасть, и тогда можно начинать погоню. И в самом деле, немного погодя на заднюю террасу вышли дядя Бак и мистер Хьюберт, а за ними по пятам мисс Софонсиба с пуншем на подносе, только на этот раз дядя Бак не стал дожидаться, когда она подсластит, выпил сразу, а мисс Софонсиба попросила их возвращаться пораньше, потому что дядя Бак ничего не знает в Уорике, кроме собак и негров, и, коль скоро он у нее, она покажет ему свой сад, где мистер Хьюберт и все остальные не смеют распоряжаться.

- Да, мэм, - сказал дядя Бак. - Я хочу только негра поймать. И сразу поедем домой.

Четверо или пятеро негров привели трех лошадей. Слышен был лай собак, дожидавшихся за забором, пока на сворках; они сели на лошадей, поехали вдоль забора к негритянским домам, и дядя Бак сразу оказался впереди всех, даже собак. Поэтому сам он так и не узнал, когда и где они наскочили на Томиного Терла, выбежал Терл из какой-нибудь хибарки или нет. Дядя Бак на Черном Джоне был впереди, и они не успели даже спустить собак, как он гаркнул: "Уходит, прах его возьми! Мы его подняли!" - и Черный Джон наддал, грохнув копытами четыре раза, будто из револьвера, и вместе с дядей Баком скрылся за холмом, будто за краем света. Мистер Хьюберт тоже закричал: "Уходит! Спускайте!" Они высыпали на вершину и увидели вдалеке на ровном месте, перед самым лесом, Томиного Терла, а свора скатилась с холма и припустила к нему. Собаки взлаяли раз, потом окружили Томиного Терла, - похоже было, что они прыгают и хотят лизнуть его в лицо, - и тут Томин Терл совсем сбавил шаг и вместе с собаками вошел в лес, не торопясь, словно возвращался домой после охоты на кроликов. Когда они нагнали в лесу дядю Бака, ни Терла, ни собак не было уже и в помине, и только через полчаса они набрели на старого Джейка, привязанного к кусту, с какой-то кофтой Терла на спине вместо седла, и по земле было рассыпано чуть ли не полмешка овса из запасов мистера Хьюберта аппетит у старого Джейка был плохой, и этого овса он даже в рот не взял, чтобы выплюнуть. Никакой гоньбы не получилось.

- Ничего, возьмем его ночью, - сказал мистер Хьюберт. - На приманку. В полночь выставим пикет из негров и собак вокруг дома Тенни- и возьмем его.

- Какой к черту ночью? - сказал дядя Бак. -- Мы с Касом и этот негр, все трое, будем вечером на полпути к дому. А не было ли у кого-то из ваших негров шавки или кого-то такого - чтобы выследила этих собак?

- Болтаться по лесу еще полночи? - сказал мистер Хьюберт. - Ставлю пятьсот долларов, что стоит только вечером подойти к дому Тенни, позвать его, и он наш.

- Пятьсот долларов? - сказал дядя Бак. - Идет! Ни меня, ни его вечером близко не будет от этого дома. Пятьсот долларов! - Они с мистером Хьюбертом свирепо глядела друг на друга.

- Идет! - сказал мистер Хьюберт.

Мистер Хьюберт отправил одного из негров на старом Джейке домой, и примерно через полчаса негр вернулся с куцей черной шавкой и свежей бутылкой виски. Он подъехал к дяде Баку и протянул ему что-то завернутое в бумажку.