Бумажные книги Лали - Страница 6

— Вы были замечательной актрисой и можете так пренебрежительно произносить это слово: фантазия!.. Воображение! Изобретательная сила ума! Надо вставать и снимать шапки, произнося эти великие слова! Ими обозначается творческая сила художника, вся самобытная сила созидания!.. Туповатые людишки любят над этим подсмеиваться. Для них фантазия — это несбыточная чепуха! Воздушные замки! Иллюзия! Фата-моргана!

— Фантазию любили изображать в виде прекрасной феи в длинном белом платье, со звездочкой во лбу… в тот момент, когда она, улыбаясь, парит в воздухе!

— Ну что ж? Тоже неплохо. Но можно бы явление фантазии изобразить на тысячу ладов. Например: перед нашим взором возникает эдакая лохматая рожа первобытного человека… Страшноватая физиономия: нос приплюснут… зубки… можете себе представить… глубоко вдавленные глаза… Да-с… И вот мы замечаем вдруг, что в этих маленьких полу-. звериных глазках вспыхнул и загорелся волшебный огонь фантазии! В эту самую минуту его, одного, из всех людей племени, вдруг озарил ослепительный свет фантазии. Тысячи тысяч лет все племя швыряло на охоте камни и палки, пока вдруг его одного не осенило: он соединил дырявый камень с кривой палкой и создал первый каменный топор — могучее оружие человека в борьбе с окружающим его чудовищным миром джунглей.

— Да, да, да! Но как?..

— Что как? Как эта девочка?.. Не знаю. Просто у нее определенного рода способность — сильнее, чем у других. Это довольно обычная способность как-то передавать другим свои чувства, образы. Разве не к этому стремятся все писатели, актеры и художники всех времен?

— Но откуда у Лали?

— Вот вопрос, на который я не могу ответить.

— Знаете что? Можете не отвечать. Только дайте нам послушать ее еще раз. Вы думаете, все повторится?

— Мы это увидим!

Лет шестьдесят тому назад в разных точках земного шара стали происходить некоторые странноватые явления. То там, то тут возникали на большой высоте какие-то неправильной формы и явно бессмысленного назначения предметы. С научной точки зрения, они определенно не были пригодны для полетов. Но так как они все-таки летали, ученые установили, что это вполне антинаучное явление, на которое не стоит обращать внимание.

В народе их скоро метко окрестили «кастрюльками», поскольку они были похожи на кастрюльку ничуть не меньше, чем на решето или тыкву.

Их появление совершенно явственно заметило 10177 человек, из которых 10126 соврали. 22 были введены в заблуждение, но остальные действительно что-то видели.

Однажды вдруг исчезло громадное здание Политехнического музея со всеми экспонатами: древними паровозами, автомобилями, двигателями и приборами. Стояло тяжелое, громоздкое здание со своими боковыми корпусами, зрительным залом, подвалами и чердаком. И вдруг тихо и плавно среди белого дня исчезло. Были замечены четыре «кастрюльки», которые на минуточку повисли неподвижно, как бы по углам квадрата, и скрылись.

Осталось только удивительно глянцевито-ровное поле посреди города.

Это событие вызвало определенный прилив интереса не только среди горожан, в изумлении глазевших на пустое место, оставшееся от старого музея, но даже среди некоторых ученых.

Тут же со всех сторон стали поступать сообщения о том, что ненаучные «кастрюльки» опускались на Землю и из них высовывались и вылезали наружу какие-то существа.

Видевшие их на очень далеком расстоянии утверждали, что они точь-в-точь маленькие человечки, только зеленые.

Если прежде люди, заметившие в вечернем небе кое-что странное, восклицали: «Э-э, да это всего-навсего еще одна „кастрюлька!“», то теперь известие о «зеленых человечках», утащивших музей, произвело самое яркое впечатление! Наконец-то вместо чего-то расплывчатого, бесформенного можно было представить себе нечто, пускай самое нелепое, зеленое, фиолетовое, только бы определенное, пускай хоть с мордочками, выглядывающими из-под мышек и с глазами на кончике хвоста.

С этого момента «зеленые человечки» запрыгали, заплясали во всех балетах, на все голоса запели во всех мюзиклах и стереофильмах. Они устраивали на своей планете ужасные сражения между бледно-зелеными и ярко-зелеными, и их верховный жрец салатного цвета просил помощи у храбрых землян, чтоб победить свирепых густо-зеленых, причем нежно-зеленоватая красавица влюблялась в смуглого и мужественного командира межпланетной ракеты, прибывшей с Земли. То попросту зеленые, как огурцы, человечки набрасывались и загрызали весь экипаж прибывшего с Земли корабля, за исключением одного неустрашимого капитана, которого спасала красавица с зеленоватыми волосами… ну и так далее.

К тому времени на всей Земле насчитывалось всего пять-шесть Центров Поиска Контакта с Космосом. Только после нелепого эпизода с Политехническим музеем по всему земному шару с лихорадочной быстротой стал возникать Пункты и Центры, назначение которых было: принимать из Космоса любые сигналы и отправлять разного рода позывные неведомым инопланетным братьям по разуму.

Скоро Центры возникли повсюду, на всех высочайших горных цепях, в пустынях и около крупных городов. Все они шарили своими приборами в черных глубинах Вселенной, сигналили всевозможными волнами и лучами, посылали зонды и станции на ближайшие планеты. Год за годом напрасно тысячи самых чутких приборов прослушивали шуршание Космоса, не получая никакого разумного ответа, пока не наступил знаменательный день 22 мая, когда вдруг как будто щелкнул включатель и Космос заговорил сам. В первый момент казалось, что он заговорил на ста двадцати языках — его поняли разом на всех Пунктах Связи, но очень скоро стало ясно, что Космос не говорит ни на каком языке. Похоже было, что он, минуя языковые формы, обращается прямо "разуму людей, делая понятным все, что ему нужно было передать.

Так или иначе, Контакт произошел. Космос явился и сам постучал в дверь.

Встретились две цивилизации. Завязалась связь. Начался диалог, и тут все стало на свои места: гипотезы, догадки, иллюзии землян погасли, как фонарики карнавальной иллюминации на холодном рассвете.

В эти-то дни родилась и получила распространение невеселая шутка насчет Колумба, которого неожиданно сама открыла некая космическая Америка, потому что очень скоро ученые Центров Связи с Космосом почувствовали себя отважными мореплавателями на борту прекрасной, но несколько устарелой каравеллы. Не очень уж намного, всего на дюжину тысячелетий, вероятно. Они предлагали Космосу обмен обоюдополезной научной информацией, они выкладывали, сначала со многими предосторожностями и умалчиваниями, чтоб не выдать своих научных секретов, кое-какие величайшие технические достижения, начиная с обыкновенных ядерных реакторов, лазеров, мазеров и новейших квазеров, и ждали ответа. Ответ был короткий: «Устарело на многие тысячелетия вашего исчисления».

После долгих колебаний было решено выложить самые новейшие разработки космических ракет и кораблей — все выглядело именно так, как будто они раскладывали на прибрежном песке разноцветные бусы, железные топорики, зеркальца и мушкеты со свинцовыми палочками для откусывания от них пуль.

Ответ был всегда один и тот же: «Устарело на несколько тысячелетий».

Наконец, когда Земля выложила все сокровища науки и техники, не вызвав ни малейшего интереса, решено было оставить мысль о взаимовыгодном обмене. Центр Координации задал вопрос:

— Можете ли предоставить нам полезную информацию?

— Лишено смысла, — любезно отозвался Космос и выключился начисто, надолго, почти на целый год.

Целый год все позывные сигналы с Земли оставались безответными, и вдруг Космос снова начал передачи. На этот раз он стал гораздо разговорчивее, хотя многим потом казалось, что было бы гораздо лучше, если бы он помолчал.

Центры Связи зарегистрировали с точностью все, что было передано: математические расчеты, астрономические карты. Все это было понятно только ученым, но выводы мог бы усвоить и смышленый десятилетний ребенок.