Бульвар Альфа Ральфа - Страница 4

Макт так резко встал, что стул под ним упал, и к нам тут же бросился официант.

- Теперь все понятно, - сказал Макт. - Нам нужно пойти туда.

- Куда? - спросил я.

- К Абба-динго.

- Но почему именно сейчас?! - вскричал я.

- А он будет предсказывать? - одновременно со мной произнесла Вирджиния.

- Он всегда предсказывает, если подойти к нему с северной стороны.

- А как мы туда доберемся?

Макт нахмурился:

- Есть только один путь. По бульвару Альфа Ральфа.

Вирджиния встала. Я встал тоже, и тут вспомнил: бульвар Альфа Ральфа - это разрушенная улица, висящая в небе.

Когда-то это была обширная магистраль, по которой проходили процессии. По ней шли завоеватели, здесь собирали дань. Но улица была разрушена и потерялась в небе. Она была закрыта для человечества уже сотни лет.

- Я знаю этот бульвар. Но он давно разрушен, - заметил я.

Макт не ответил, но посмотрел на меня, как на чужака. Вирджиния, очень спокойная и с побелевшим лицом, произнесла:

- Пойдемте.

- Но зачем? Зачем? - спросил я.

- Ты дурак, - сказала она. - Если у нас нет Бога, то пусть будет хоть этот компьютер. Это единственное, что осталось от мира, которого Содействие не хочет понять. Может, он предскажет нам будущее. Может, это и не машина вовсе. Он же совсем из другого времени. Разве ты не хочешь испытать себя, дорогой? Он скажет нам, мы это или не мы.

- А если не скажет?

- Тогда мы не мы, - и лицо ее помрачнело от предчувствия горя.

- Что ты хочешь этим сказать?

- Если мы не мы, то мы просто игрушки, куклы, марионетки, которых создало Содействие. Я не я, а ты не ты. Но если Абба-динго скажет, что мы это мы, то мне все равно, машина это, бог или черт. Мне все равно. Главное - знать правду.

Что я мог ей ответить? Макт пошел вперед, она - за ним, а я замыкал процессию. Позади осталась "Жирная кошка" со своим солнцем, а как только мы вышли, пошел маленький дождик. Мы вошли в "подземку" и начали спускаться по движущейся ленте.

Выйдя из "подземки", мы очутились в квартале внушительных домов. Но все они были разрушены. К каждому из них вели дорожки, по обеим сторонам которых росли деревья. На газонах, в проемах дверей, даже в комнатах, не покрытых крышами, буйно разрослись цветы. Кому нужны были эти дома "на открытом воздухе", если население Земли так резко уменьшилось, что целые города с просторными жилищами пустовали?

На мгновение мне показалось, что я увидел семью гомункулов с малышами, которые, не отрываясь смотрели, как мы пробираемся по покрытым гравием дорожкам. А может, эти лица только привиделись мне.

Макт молчал.

Мы с Вирджинией шли рядом с ним, держась за руки. Я мог бы даже получить удовольствие от этой странной экскурсии, но рука Вирджинии, которую я держал в своей, была сжата в кулак, и время от времени она покусывала нижнюю губу. Я видел, что все это для нее очень важно, она чувствовала себя паломницей. (Паломничество - это древний обычай идти пешком к какому-нибудь святому месту, где можно получить благодать для души и тела). А мне, фактически, было все равно. Если уж они решили уйти из кафе, то что мне оставалось? Но я не собирался принимать все это всерьез.

А что нужно Макту? Кто он такой? Что за мысли приходили ему за эти две недели? Как ему удалось толкнуть нас на путь авантюр и опасности? Я ему не верил. Впервые в жизни я почувствовал себя одиноким. Всю жизнь, постоянно, вплоть до этого момента, я думал только о Содействии и о том, как оно оберегает меня от всяческих неприятностей. Телепатия приходила на помощь во всем: чтобы избежать несчастных случаев, чтобы вылечить любую рану, чтобы провести нас здоровыми и невредимыми по всему отмеренному нам жизненному пути. А теперь все было иначе. Я не знал этого человека, но мне приходилось полагаться на него, а не на те силы, которые раньше защищали меня.

Мы повернули с разрушенной дороги на широченный бульвар. Тротуар бульвара был такой гладкий, совсем неповрежденный, на нем ничего не росло, и только ветер разбросал здесь и там комочки земли.

Макт остановился:

- А вот и он, бульвар Альфа Ральфа.

Мы молча смотрели на дорогу, которой проходили народы забытых империй.

Слева бульвар плавно сворачивал в сторону, от поворота в северном направлении тянулась извилистая дорожка. Там должен был находиться другой город, но я забыл, как он называется. Впрочем, с чего это я должен был помнить его название?

А справа... Бульвар поворачивал вправо, вздымался по наклонной плоскости и исчезал в облаках, где притаилось несчастье. Я не очень хорошо видел конец бульвара, как будто какие-то таинственные силы намеренно пытались скрыть его от моего взора. Где-то над облаками находился Абба-динго, место, где мы получим ответы на все наши вопросы...

Во всяком случае, так полагали мои спутники. Вирджиния придвинулась ко мне.

- Давай вернемся, - предложил я ей. - Мы городские люди. Мы не знаем, что нас может подстерегать в этих развалинах.

- Можешь вернуться, если хочешь, - обиделся Макт. - Я ведь только делаю вам одолжение.

Мы оба посмотрели на Вирджинию. Она широко раскрыла свои карие глаза, в которых была мольба. Я уже заранее знал, что она скажет. Она скажет, что должна все узнать. Макт лениво поддевал носком ботинка камешки на дороге. Вирджиния, наконец, сказала:

- Поль, я, конечно же, не хочу, чтоб мы подвергали себя опасности. Я понимала, на что мы идем, когда решилась. Но ведь у нас есть возможность узнать, любим ли мы друг друга. Что же это будет за жизнь, если наше счастье будет зависеть от механического голоса, который разговаривал с нами, когда мы спали и учили французский? Может, возвращаться к тому, что у нас раньше было, смешно. Но я очень счастлива с тобой. Раньше я даже не подозревала, насколько я счастлива. Но если мы остались самими собой, если у нас есть еще наше счастье, мы должны знать об этом. А если нет... - И она разрыдалась.

Я хотел сказать ей: "А если мы перестали быть собой, то какая разница?". Но я увидел угрюмое зловещее лицо Макта и осекся.

Я прижал к себе Вирджинию и вдруг посмотрел на ногу Макта: по ней стекала струйка крови, которую сразу поглощала дорожная пыль.

- Что с тобой, Макт? Ты ушибся? - спросил я.

Вирджиния тоже повернулась к нему. Но он изумленно поднял брови и ответил совершенно равнодушно:

- Нет. А что?

- Кровь! У тебя на ноге.

Он посмотрел вниз:

- А, это. Это ерунда. Просто яйца какой-то птицы, не умеющей летать.

"Ах ты негодяй!" - послал я ему телепатический сигнал, пользуясь при этом нашим общечеловеческим, а не французским. Он в изумлении отступил на шаг, и на меня полился поток мыслей. Но это были не его мысли. Я не знал, откуда они шли: "Добрый человек, уходи отсюда, быстрее уходи, этот человек плохой, очень плохой..." Кто-то - птица или животное - предостерегал меня от Макта. Я послал в ответ "спасибо" и повернулся к нашему спутнику.

Мы уставились друг на друга. "Неужели это и есть "культура"? Неужели мы люди? Неужели свобода подразумевает недоверие, страх, ненависть?" думал я.

Наш спутник мне очень не нравился. В моем сознании всплыли слова, обозначавшие давно забытые понятия: "убийство", "похищение", "безумие", "насилие", "грабеж".

Я никогда не знал, что все это значит, но сейчас я чувствовал, что знаю. Он заговорил со мной очень спокойно. Мы оба хорошо контролировали свои мысли, чтобы не дать друг другу прочитать их телепатически.

- Это ведь была твоя идея... Или идея девушки, по крайней мере.

- Но есть ли хоть капля смысла во всей этой опасной авантюре?

- Смысл есть.

Я легко подтолкнул Вирджинию вперед, чтобы она отошла и не слышала нас. При этом я не переставал контролировать свое сознание, из-за чего почувствовал сильную головную боль.

- Макт, - спросил я его напрямик, - скажи, зачем ты привел нас сюда, или я тебя убью.

Во взгляде его читалась готовность сразиться со мной: