Булавин (СИ, ч.1-2) - Страница 135

  - Далеко идущие у вас планы.

  - А кого стесняться? Единственные серьезные противники рядом, Россия и Турция, и в это десятилетие им будет не до нас, а что происходит в Войске, почти все под нашим контролем. Итак, ты принимаешь мою отцовскую волю?

  - Да, принимаю.

  Кондрат улыбнулся, переглянулся с Лоскутом и снова посмотрел на меня. Доволен батька, сразу видно, ну а мне только и остается, что исполнить его волю, хотя конечно, этим я ограничиваю свою. Ну и ладно, все равно собирался с походами завязывать.

  - Слушай, что делаем дальше, - продолжил отец. - С этого дня ты будешь числиться моим личным порученцем с самыми широкими полномочиями.

  - И что я буду делать?

  - Выполнять мои поручения, конечно же, и первым делом, каким ты займешься, будет сортировка пленных ляхов, которых вскоре доставят на Дон из Речи Посполитой.

  - Не понял, какие такие пленные?

  - Крестьяне, ремесленники, мастера и некоторое количество воинов. Помнишь, мы с тобой о Восточной Римской империи разговор вели?

  Вспомнил, действительно, пару лет назад, была у нас с Кондратом беседа про великие государства прошлого. Я тогда рассказывал о системе правления императоров Византии и армейских порядках и, надо же, атаман запомнил мои слова, и что-то в связи с этим размыслил. Хотя, чему я удивляюсь, человек он пытливый, а голова забита не всякой дребеденью, а мыслями, как сделать что-то полезное для своего родного общества.

  - Ну, был такой разговор, - согласился я. - Но пленные здесь причем?

  - Тогда ты сказал, что правители Рима переселяли захваченных в плен людей в провинции, которые находились на самой дальней окраине империи. Персов в Германию, а германцев в Персию. Людям деваться было некуда, и среди римлян они должны были жить как коренное население государства. То же самое касалось и воинов, которым было некуда бежать, и им приходилось служить вчерашним врагам. Вот тогда я и подумал, а что если и нам так поступить? Ведь это достаточно просто. Берется захваченная в плен семья мастерового человека, допустим кузнеца, и переселяется на Кавказ, в тот же самый Дербент. Одна семья на пять наших это немного, и если глава семейства с женой, еще будут жить так, как они привыкли, то уже их дети станут вполне нормальными членами нашего общества.

  - Понятно, ты над этим думал, а тут война с Речью Посполитой случилась?

  - Верно, началась война с ляхами, которая для нас сложилась вполне неплохо, принесла доход войсковой казне, и помимо этого около пятнадцати тысяч пленных, сортировкой которых, ты и займешься. Осилишь это дело?

  - Думаю, что да. Когда и куда начнут прибывать вынужденные переселенцы?

  - Примерно через две недели придет первая партия, люди двигаются с обозами, которые добычу везут. А вот куда они должны прибыть, это уже ты, как мой порученец, решать будешь.

  - По какому принципу их сортировать?

  На несколько секунд отец задумался, принял какое-то окончательное решение, и сказал:

  - Дели всех на четыре категории. Первая - очень хорошие мастера с семьями, таких людей заберет Зерщиков. Вторая - крестьяне и средние кустари, опять же с семьями, эти все отправятся на Кавказ. Третья - воины и мужики, кто сам по себе, из них будут сформированы боевые дружины вспомогательных войск, которые переселенцев прикроют. И четвертая категория - откровенные дармоеды, бездельники и возможные бунтовщики, которых мы отправим на принудительный труд в угольные шахты. Впрочем, в последней категории народу должно быть совсем немного, так как казаки из армии Ефремова знают, кто нам нужен, и лишних людей стараются не брать.

  - Кому после сортировки я должен передавать людей?

  - Зерщикову, он за промышленность и мастеров отвечает, и Максиму Кумшацкому, который сейчас является временным наместником Кавказа.

  - В общих чертах все ясно, а там разберусь. Еще, какие либо поручения будут?

  - Обязательно, но ты сначала с этим разберись, а пока время имеется, свои дела утряси и приготовься ляхов встретить.

  С того дня, как состоялся этот разговор, в очередной раз, переменивший мою жизнь и вернувший меня на войсковую службу, прошло более двух недель, за которые я успел сделать очень многое. Все мои мелкие вопросы относительно поселения казаков ватаги в окрестностях Булавинска и строительства крепости были решены положительно, это понятно. И как только я окончательно освободился от хозяйственных забот, так немедленно переключился на выполнение поручения войскового атамана, благо, имел достаточно четкое представление о том, что и как должен буду делать.

  Итак, передо мной поставлена задача. И начал я с того, что отыскал место для временной остановки переселенцев на окраине Богатого Ключа, где пустовало множество жилых бараков, в которых ранее жили беженцы из России. Отлично, ничего строить не надо, и оставалось только обнести эти постройки заборами с несколькими вышками, и вытребовать у отца охранную казачью сотню из армии Банникова. Три дня суеты, и вполне комфортабельный лагерь для перемещенных лиц имеет место быть.

  Далее остро встал вопрос пропитания и дров для обогрева людей, все же конец сентября, а переселенцев будут забирать не сразу, а небольшими партиями. Снова беготня, и споры с Зерщиковым, который не хотел признавать ляхов за людей, и говорил о том, что пусть поганые католики одной сушеной рыбой питаются. Пришлось брать уважаемого человека и бывшего войскового атамана на горло, воспользоваться своим ведовским даром убеждать людей, и так доказать ему, что данные ляхи, есть суть будущие полноправные граждане Войска Донского, которых мы должны, по возможности, неплохо встретить. В итоге, Илья Григорьевич признал, что да, в чем-то я прав, и выделил для лагеря все, что был должен в полном объеме, без попыток что-то утаить, и мне даже не пришлось обращаться за помощью к отцу.

  И вот, наконец-то, прибыли первые обозы из Речи Посполитой, и первая партия поляков, почти полторы тысячи людей, не верившие тому, что их не продадут в рабство туркам, хотя были среди них и добровольцы, которые надеялись только на лучшее. Разубеждать пленных и агитировать времени не было, надо было работать. И вместе с односумами, расположившись за грубо сколоченными столами в одном из бараков, я начал работу во благо родного Войска, при этом, имея мысль о том, что не всех выявленных среди ляхов мастеров я отдам Зерщикову. Хорошие кузнецы, ткачи, конюхи, кожевенники и прочие ремесленники, просто так на дороге не валяются, а мне Булавинск заселять надо, ведь не будет крепость сама по себе стоять, к ней городок нужен, а в городке без мастеровитых людей никак не обойтись.

  - Начинаем!

  Я дал команду охране запускать людей. Двери барака открылись и в помещение вошли переселенцы, два крепких кряжистых мужика лет под сорок с сильными руками, которые были одеты в обычные полотняные штаны и легкие рубахи. За ними следом появились две усталые по жизни женщины, типичные замордованные бытом домохозяйки, и девять детей в возрасте от двенадцати до двух лет.

  Скажу сразу, что в большинстве своем, поляки неплохо говорили по-русски и на украинской мове балакали. Так что языковой барьер мы обходили без всяких проблем и к помощи переводчика ни разу не прибегали.

  - Кто такие?

  Задал я первый вопрос.

  - Братья Ян и Анджей Кордовские, с женами и детьми.

  За всех ответил выступивший немного вперед мужик, видимо, старший из братьев.

  - Откуда вы?

  - Брацлав.

  - Как к нам попали?

  - Хочу попросить, чтобы вы учли, мы добровольно решили на Дон уйти. Казаки говорили, что у вас нет помещиков и здесь земли много, а нам кроме долгов терять было нечего, вот и решили мы с братом рискнуть.

  - Что умеете делать?

  - Анджей, - мужик кивнул на брата, - садовником у нашего пана был, а я обычный крестьянин.

  - Можете идти, позже вас еще раз вызовут.

  Кордовские поклонились и вышли, а я посмотрел на Ивана Черкеса, который сидел за бумагой и спросил: