Букет белых роз (СИ) - Страница 101

И теперь, с этого дня, мне была важна не только моя, но и ее свобода.

***

Автор

Внимательно насчитывающий в списке записанное, Себастьян еще ни разу ни с кем не столкнулся из проходящих мимо горожан.

— Так… Музей восковых фигур, два пригласительных на шоу Милен Фармер, концерт гитариста Мияви, экскурсия по Ливерпулю… Полагаю, нужно дополнить эти варианты времяпровождения. У госпожи могут возникнуть сомнения на этот счет. В прошлый раз ей не понравилась поездка.

Вдруг странный человек, точно ниндзя, вырвавшийся из бездны, быстро мелькнул в толпе, задев телохранителя за рукав и тем самым заставив мужчину с изумлением обернуться. Толпа спрятала пробегающего своими телами.

— Хм, — искоса взглянул Себастьян туда.

***

Он вытащил из кармана блокнот.

— Я записал все варианты вашего уикенда. Не беспокойтесь, вы можете не экономить — все расходы я беру на себя. Я постараюсь не разочаровать Вас, как в прошлый раз.

Глаза девушки бегали по строчкам.

— Милен Фармер? — Впервые за долгое время ее посетило удивление: этот вариант даже рассмешил Юли.

Но теперь удивление перескочило от нее к Себастьяну.

— Смеётесь и продолжаете плакать…

Взгляд смертной опять скользит по строчкам.

— Мияви… — одна треть души во ней восставала из пепла. — Себастьян, у него концерт Лондоне?

— Если я внес его в список — это безоговорочно.

— Я всегда хотела попасть на его концерт… Но что-то не складывалось.

— Осуществите сейчас свою мечту. Это же так просто.

Тогда улыбка невольно расплылась по лицу девушки.

— Спасибо тебе, Себастьян.

— Я все сделаю ради Вас, госпожа.

Теплый тон его голоса плавил окаменевшее от боли тело.

— Я знаю.

Умница. Ты справилась — ты вновь дышишь.

Грелль

Возвращаться? Нужно ли идти назад, если черта уже позади?

Почему я такой?! Почему я делаю ей больно и заставляю страдать?

Почему…

Я шел по дороге, и с каждым метром ближе к назначенной встрече с Велдоном. Часть меня высыхала, как вода на солнце. Игра ушла не на второе, так на шестое место. Но с другой стороны: Финал начнется уже послезавтра, время течет, и я должен быть полностью готовым к этому.

Вокруг меня пахло сладким воздухом весны, пестрило теплыми красками заката, но от того лучше не стало. Уходя вглубь по тропе вдоль заброшенного поместья, я часто думал о свободе, которую хотел получить. Иначе бы я казался эгоистом, которому ничего не было нужно, кроме как получить то, что так долго хотел.

Сад, развернувшийся передо мной, был ухоженный и принадлежал самодостаточным хозяевам, которые, исходя из слухов, хотят восстановить это поместье и сделать из него второй дом в стиле девятнадцатого века.

Я думал, что иду по вымершему городу, до тех пор, пока со спины не выбежали двое маленьких детей, чей возраст колебался от шести до десяти. Мальчишки играли впереди меня. Я совсем не ожидал, что увижу их здесь.

Правда, продолжалось это недолго. С плохим предчувствием я взглянул вправо, откуда из кустов доносилось странноватое движение воздуха.

Поняв, что отвлекся, я снова посмотрел вперед. Как ни странно, детей не оказалось в поле моего зрения. Я стал волноваться и вскоре это приправилось сильной тревогой: их тонкие детские крики, заставляя вздрогнуть, разломали царившее вокруг спокойствие.

Слишком сильной тревогой…

Пытаясь усмирить разогнавшееся в галоп сердце, я со всех ног спешил на помощь, искал их местонахождение по голосам, при этом обсекая дорогу самым кратчайшим путем. И увидел, едва успев завернуть: мальчишек оцепил по кругу браслет из оживших колючих кустов.

Земля, взметённая вырвавшимся как из ада толстым стеблем, врассыпную полетела, словно грязный дождь. Новые крики напополам со слезами… Дети звали маму.

Тревога разделила в душе место вместе для сочувствия и боли.

Монстр, не имеющий лица, только колюче-убивающие щупальца, зеленые и покрытые шипами, добился того, чтобы один из ребят оказался перед ним полностью беззащитным.

Неведомая тварь чуть хотела расправиться с жертвами, но я прижал раскинутыми руками сорванцов к земле, буквально молнией подлетев к ним. Мы упали втроем плашмя, как будто мне кто-то специально сделал подсечку.

Тишина вернулась, но не больше, чем на несколько секунд. Дети больше не плакали: кажется, они чувствовали безопасность под моими руками. Я мгновенно поднял голову, сдувая с лица мешающие смотреть волосы. Магическое растение действовало вперехват. Хотело поймать.

И снова мимо — обхватив человеческих детей, я подпрыгнул вверх за долю секунды до того, как стебель вонзился в то самое место, где мы недавно находились.

Я опустила в двадцати метрах дальше, пытаясь понять, все ли с детьми в порядке. И теперь в дело был пущен очередной стебель, длинный и гибкий, как веревка. Мои удивленные глаза метнулись к источнику боли. Неожиданно и туго стиснувший мою руку, стебель дергал, тянул меня на свои колючие кусты розы.

Свободной рукой мне пришлось оттолкнуть мальчишек, чтобы с ними ничего не случилось. Тянуло так быстро и грубо, что просто-напросто отбросило назад, и я запутался в собственных ногах. В затылке заныло, волосы испачкались в сухой земле. Перед глазами плывут облака и холодеет вечернее небо. Ни на что не опираясь, я оторвался спиной, вскочил на ноги, поднявшись с пыльной дороги.

Обернулся:

— Бегите, мальцы!

— Мистер, а как же вы? — сделал шаг один из них, чумазый и красный.

— Мы сейчас поможем вам! — второй, воскликнув, оставался на месте.

Нет. Мне не нужно этого.

— Я сказал вам: бегите! Вас ждут родители, вам еще жить! — Стебель дернул за руку с большой силой, но я оказался стойким. Все еще смотрел через плечо на отчаянных детей. — Ну же, бегите!

Теперь ноги больше не чувствовало опоры. Мое тело в щупальцах, влачащих вверх, делает первый виток воздухе.

Потом застывает на секунду.

Я смотрю вниз, на поднятые ко мне испуганные лица мальчишек и кричу им громче и строже:

— Бегите!!!

Переглянувшись между собой, они наконец послушались меня и в мгновение ока исчезли из виду. Но самое главное — они спасены. Тревога сошла с сердца, захватив с собой лишние переживания.

Острые шипы на стеблях, как на электрических проволоках, без остановки ударяли по лицу и телу. Все знобилось от боли, но я умел терпеть. Они уже успели искровенить большую часть меня. Сколько здесь вольт, сколько будет ран и крови — не знаю.

Я повёртывался в этих веревках, как на оси — совсем не весело парил в пяти метрах от земли. Казалось, что я почти взвился под самые облака. Амплитуда размаха этого чудовища-растения была небольшой, но даже это обстоятельство не позволило мне выбраться на волю.

На коже, умножаясь, увеличивались красные полоски, жгущие, как каление. Раны устроились по коже в ряд, нещадно располосовали одежду и вновь рвали прилагаемые силы ударами шипов. От боли они напоминали огненные ленты. Один из стеблей закручивается вокруг моей шеи, но не душит, а только водит шипами по кадыку и выступающим венам.

Я мог вырваться, у меня оставался выход, но как назло веки уже были придавлены весом внезапно вспыхнувшего света. Неизвестно откуда он идет. Но от последующего толчка пущенной в ход пули воздух вылетел из груди, а в глазах сразу потемнело.

Все изменило свой цикличный круг.

Я падал.

Если не в безумие, так точно в бездну.

Юлия

Пар клубился над чашкой. Потом жидкость вливалась по горлу. Мое полу-одиночество было почти откровенным.

Плен вечера, плен города, плен этой музыки. Мне не хочется никому смотреть в глаза, думать о детях, мечтать о встрече с прошлым. Ведь ничего не будет. И придется забыть.

Я взглянула искоса на спину демона, который безмятежно перемешивал сахар во второй чашке.

— Что-то не припомню, чтобы я нанимала тебя своим личным официантом…

— Это привычка, госпожа, — обернулся он и сквозь полет секунд присел напротив меня, деля взгляд и простор спокойствия. — Я привык к таким приказам, поэтому, прошу, не сочтите за наглость или же за способ стать к вам поближе.