Будда, или Легенда о Разбуженном принце - Страница 35

— Вот это действительно царский слон! Всем слонам слон!

Слушал царь слова горожан, и стало ему обидно:

— Слон — слоном, но почему никто не обращает на меня внимания? Я всё-таки царь и не желаю, чтобы какой-то слон затмевал моё великолепие.

Приказал царь погонщику остановить слона, сошёл с него на землю и спрашивает:

— Ты обучал этого слона?

— Да, — отвечает погонщик. — Я всему его обучил, что полагается знать царскому слону.

— Плохо ты его обучил, — возразил царь. — Да и нрав у него, по всему видно, злобный. Не годится он для царского выезда.

— Ты не прав, великий царь, — обиделся погонщик.

— Если я не прав, то пусть твой слон заберётся на вершину вон той, самой высокой горы, — сказал царь.

— Хорошо, — ответил погонщик. — Заберётся он и на гору.

Сев на спину слона, погонщик направил его к горе. Слон спокойно взошёл на самую вершину, куда прибыл и царь со своей свитой. Чем большие послушание и выучку проявлял слон, тем большую ненависть пробуждал он в сердце глупого царя.

— Пусть он подойдёт к самому краю вершины, — приказал царь.

Слон выполнил приказание.

— Пусть встанет на три ноги, — потребовал царь.

Слон исполнил приказание.

— Пусть встанет на две передние, — не унимался царь.

Слон выполнил и это приказание.

— Пусть встанет на одну ногу, — закричал царь, вконец взбешённый послушанием слона.

Слон застыл на краю пропасти на одной ноге.

— А теперь пусть он повиснет в воздухе, — прохрипел обезумевший царь.

Но тут погонщик приказал опуститься слону на все четыре ноги и отвёл его от края пропасти, а потом обратился к царю с такими словами:

— Государь, этот слон — чудо послушания и выучки. Он действительно может творить чудеса. Беда, что он достался во владение такому ничтожному завистнику и глупцу, как ты. Подобные тебе стремятся из-за своего скудоумия погубить всё, что вокруг них есть прекрасного и благородного.

Сказав эти слова, погонщик ласково погладил слона и увёл его прочь.

— Давным-давно жил мудрый царь, который старался управлять государством по закону и справедливости. Однажды он услышал громкие крики у ворот дворца и послал слуг узнать, что случилось. Вернулись слуги и доложили, что пришли люди, которые просят царя рассудить их. Правитель приказал впустить просителей. Их оказалось много, и все они очень сердито кричали.

— Перестаньте шуметь, и пусть каждый расскажет, что за беда с ним приключилась, — велел царь.

— Не сердись, Великий, — выступил вперёд толстяк в богатой одежде. — Пришли мы к тебе все вместе потому, что нас обидел один и тот же человек.

— Как же это случилось? Вас так много, а он один, — удивился царь. — Кто этот злодей?

Люди расступились и указали на юношу-бедняка.

— Рассказывай, что ты натворил, — приказал ему царь. — Да смотри, говори только правду.

— Великий, — сказал юноша, — за всю свою жизнь я никого не обидел. Наоборот, всем старался помочь, услужить…

— Не слушай его, Великий, — закричал толстяк, — он всех нас ограбил, чуть жизни не лишил, а теперь хочет казаться тише воды, ниже травы.

— Я должен выслушать всех: и обидчика, и обиженных. Начинай рассказывать, — приказал царь юноше.

— Меня зовут Сотсаха — «Решительный», — начал тот свой рассказ. — Я человек бедный, но все мои родственники — богачи. Однажды я одолжил вола, чтобы вспахать своё поле, у моего дяди, вот этого толстяка. Когда закончил работу, то привёл вола хозяину. Тот в это время обедал и не вышел во двор, а лишь взглянул в окно. Убедился, что вол жив-здоров, и продолжил есть.

Я же очень боялся, как бы вол куда-нибудь не ушёл, и решил его привязать, но не нашёл верёвки. Тогда я обмотал хвост вола вокруг столба. Только собрался уйти, как прибежала большая злая собака и с громким лаем бросилась на меня. Я спрятался за вола, который рогами стал отгонять собаку. Та не успела увернуться — вол поддел её рогом. Собака завизжала и бросилась бежать, рассвирепевший вол — за нею и повалил столб, за который был привязан. А этот столб служил опорой для дома. Упал он, обрушился и дом, люди еле успели спастись. Вол же, пока гонялся за собакой, оторвал свой хвост, за который я его привязал. Что тут началось! Собака визжит, вол ревёт, люди кричат, а мой дядя, не разобравшись, бросился меня бить.

— Я так испугался, — продолжал свой рассказ юноша, — что, не раздумывая, перепрыгнул через стену в соседний двор. Я не знал, что за стеною пристроился ткач. Он сидел там и ткал ковёр, когда я прыгнул ему на голову. От неожиданности ткач потерял дар речи. На шум прибежала его жена и стала спрашивать, что случилось. Ткач не мог говорить и молчал, а злая женщина стала его ругать:

— Что ты за человек такой: за всю жизнь от тебя ни слов ласковых не слыхала, ни денег ни видала. Надоел ты мне, убирайся вон из моего дома.

Она так сильно толкнула несчастного ткача, что тот упал замертво. Испугалась злодейка своего поступка, оглянулась вокруг, нет ли свидетелей, и увидела меня.

В это время и дядя со слугами подоспел.

— Держите, — кричит, — преступника!

Женщина схватила меня за руку, да я увернулся и побежал, а они все следом за мною. Бежим мы по дороге, а навстречу несётся лошадь с повозкой. В повозке сидит человек и истошным голосом кричит:

— Спасите меня, люди добрые, остановите повозку!

Я вижу, что ещё мгновение — и разобьёт лошадь повозку, погибнет человек. Схватил я с дороги камень и ударил по колесу. Оно с треском сломалось, лошадь испугалась и замерла как вкопанная, повозка остановилась. Выкарабкался из неё хозяин и как закричит на меня:

— Негодник! Мою повозку сломал! Всю жизнь за неё не расплатишься! — схватил меня и держит крепко, а тут и остальные подоспели — мой дядя со слугами и жена ткача со своими чадами и домочадцами. Хотели они меня тут же на месте побить, но хозяин повозки воспротивился:

— Если будем бить этого негодника, — сказал он, — то ненароком можем его убить, а кто тогда заплатит мне за мою собственность? Лучше отведём его на справедливый царский суд и получим с этого злодея каждый своё. Да и царь, наверняка, от себя добавит нам…

— Так они и решили и повели меня, связав крепко-накрепко к тебе, Великий, на твой справедливый суд, — продолжал Сотсаха. — Шли мы, шли и дошли до моста через реку. Мост есть, а пройти по нему нельзя: стоит на его середине какой-то человек и то к правой стороне кинется, то к левой… Никак его не обойдёшь.

— Эй, человек! — окликнул его мой дядя. — Посторонись, дай пройти! У нас важное дело: ведём преступника на царский суд.

— У меня ещё более важное дело, — отвечает тот, — хочу утопиться.

— Тогда топись, не раздумывай, мы подождём, — согласились с ним мой дядя и все остальные.

— Я и не раздумываю, а выбираю, с какой стороны моста, с правой или левой, лучше спрыгнуть в воду.

Я вижу, что и в самом деле сейчас человек погибнет.

— Стой! — кричу ему. — Разве ты не знаешь, что надо топиться с той стороны, где глубже.

— А как это узнать? — спрашивает он.

— Надо выяснить у местных жителей, с какой стороны моста река глубже.

— Спасибо, — благодарит меня человек, — я так и сделаю, только нет здесь ни одного местного жителя и спросить не у кого.

— Твоё дело важное, — говорю ему, — его надо делать как следует. Давай подождём, пока подойдёт сюда кто-нибудь из местных жителей. Ты у него и узнаешь всё про глубину реки и спокойно утопишься, а пока иди к нам на берег, вместе ждать будем.

Человек сошёл с моста, сел рядом с нами, и стали мы вместе ждать. Настала ночь, и мы заночевали рядом с мостом. Утром проснулись, смотрим — идёт по мосту в нашу сторону человек и держит в зубах топор. Значит, он — плотник из местных жителей.