Будь моим мужем - Страница 18

— Да я забыла совсем, столько всего произошло…

— Но ведь это ваш медовый месяц! — Элиза могла, когда хотела, быть очень настойчивой. —Неужели тебя не тянет заглянуть в прошлое и вспомнить чудные дни, Которые вы провели вместе?

Вот уж чего Натали не хотелось совершенно. Она до сих пор, возвращаясь мыслями к майским дням, испытывала неловкость и смущение. И пока не была готова к документальным свидетельствам своих безумств.

Натали понимала, что оставила на берегах далекого теплого моря часть себя. Но разобраться в себе не могла — чего она хочет, чего ждет. Единственное, что она знала точно: в Грецию уезжала одна женщина, а вернулась другая. И эта женщина была без ума от Этьена Вермонта.

Невозможно описать словами чувства, испытываемые Натали. Этьен заполнил все ее существо — и тело, и разум, и сердце. Когда он был рядом, Натали тянуло к нему как магнитом. Она уже не могла жить без его сильных рук, без его внимательных взглядов, без его проникнутых страстью прикосновений.

Когда Этьена не было рядом, Натали чувствовала себя так, словно бы у нее отрезали часть тела. Эти дни его отсутствия были невыносимы, она жила как во сне, ощущая огромную пустоту и одиночество. Натали бродила по квартире как потерянная, все валилось из рук.

Она могла по-настоящему жить только в горячих объятиях мужа. Ее тело под нежными ласками раскрывалось, как цветок, навстречу Этьену, принимая его в себя со страстной благодарностью…

— Улыбнись!

Натали нервно вздрогнула и зажмурилась от яркой вспышки. Элиза с довольным видом закрывала крышкой объектив фотоаппарата.

— Мама, что ты делаешь?

— На пленке оставался последний кадр, и я им воспользовалась. Ты, правда, будешь похожа на испуганного кролика, но не важно. Зато теперь можно сдать пленку в мастерскую. Мне ужасно хочется посмотреть на фотографии вашего медового месяца — У нас нет времени, — сердито сказала Натали. — Столько всего надо упаковать…

Ремонт особняка, доставшегося в наследство от Мориса Бижо, подошел к концу, и со дня на день надо было переезжать. Натали даже рада была этим бесконечным хлопотам: по крайней мере, они отвлекали ее от навязчивых мыслей об Этьене.

— Как долго в мастерской будут проявлять пленку и печатать фотографии? — Элиза не слушала никаких возражений. — Послушай, мы меняем всего лишь дом, а не страну. А если тебе некогда, я попрошу своего зятя.

— Если тебе удастся его поймать, — сухо и со скрытым раздражением сказала Натали. — Он почти не появляется здесь.

Уже в течение нескольких ночей Этьен возвращался за полночь. Натали лежала в постели, казавшейся огромной и холодной, и с замирающим сердцем ждала его шагов на лестнице. Звук ключа, поворачивающегося в замке, и скрип половиц казались прекрасной музыкой. Она пыталась заснуть, зажмуривала глаза, ворочалась, сбивая простыню, и начинала тихо ненавидеть своего мужа.

Изредка, после напряженного суматошного дня, заполненного мелкими, но утомительными делами, Натали удавалось заснуть в одиночестве. Но стоило ей почувствовать сквозь дрему тело Этьена, осторожно укладывающегося рядом, как она мгновенно просыпалась. Ему даже не нужно было дотрагиваться до Натали: один только запах его кожи будил жгучее желание. И она бросалась в его объятия с такой страстью и нетерпением, словно они не виделись долгие годы, а не несколько часов.

— Да, мне кажется, Этьен слишком много работает. — Элиза озабоченно нахмурилась. — У него, надеюсь, нет никаких проблем?

— О чем ты говоришь?

Натали не смогла скрыть смущения: она всегда очень легко краснела. Неужели она вела себя неосмотрительно и Элиза начала догадываться о том, чем на самом деле было это замужество? Неужели за то время, что они втроем прожили под одной крышей, мама начала сомневаться в счастливом браке дочери? Это было бы слишком ужасно.

— Ну, уж конечно, не о вас двоих. Только слепой не увидит, что вы просто без ума друг от друга…

— Мама!

— Ладно, не строй из себя скромницу! — Элиза с улыбкой дотронулась до порозовевших щек Натали. — Я еще не настолько стара, как может показаться, и все понимаю. Я волнуюсь не за вас: ты и Этьен до сих пор ведете себя, как счастливые молодожены. Нет, я думала о его работе. В “Вермонт-Эстэ” все в порядке?

— Да, насколько я знаю, — торопливо ответила Натали.

Вообще-то, она знала о делах мужа не больше матери. Этьен лишь однажды разговаривал с ней о работе, — когда у него возникли проблемы с мачехой, а у самой Натали с получением наследства.

Но после того, как она, еще во время свадебной церемонии, подписала все необходимые документы, Этьен ни словом не обмолвился о своих делах. Все, что было связано с “Вермонт-Эстэ”, никого кроме него не касалось. И Натали после нескольких попыток, встреченных ледяным молчанием, перестала расспрашивать.

— Ты же знаешь моего мужа. Он жуткий трудоголик.

— Ты как-то слишком легко говоришь об этом. Я просто удивлена, что ты даже не пытаешься убедить его возвращаться пораньше. По-моему, не стоит так напряженно работать в первые месяцы семейной жизни. — Элиза лукаво улыбнулась и добавила с ласковой насмешкой:

— К тому же тебе, кажется, не очень нравится, что муж приходит таким усталым…

— Мама, перестань!

— Почему? Представь себе, я еще помню, что чувствуют влюбленные, даже если для меня это завершилось не так счастливо. — Элиза закончила перематывать пленку. Она достала ее из фотоаппарата и передала дочери. — Я очень хочу увидеть эти фотографии. Пообещай, что сделаешь их поскорей.

— Хорошо. — Натали обреченно вздохнула. Отказать матери она не могла. — Завтра же этим займусь.

— Вот и умница. И передай Этьену, чтобы не засиживался на работе. Ему нужен отдых.

— Мама очень волнуется за тебя.

Этими словами встретила Натали мужа, когда он ночью переступил порог спальни. С каждым днем он возвращался все позднее. Пожалуй, скоро ему удобнее будет спать в кабинете, чтобы не тратить время на дорогу. Интересно все-таки, чем он там занимается?

— Она думает, что ты слишком много работаешь.

— И тебе доброй ночи, дорогая, — насмешливо отозвался Этьен, присаживаясь на край кровати и неторопливо развязывая галстук.

Ее мать волнуется! Натали действительно умела огорошить. Нет, это просто великолепно! Он возвращается домой после целого дня отсутствия, находит в постели молодую жену, одетую в совершенно прозрачную ночную сорочку, и первое, что слышит, — “моя мама волнуется за тебя”. Что она хотела этим сказать, черт возьми?

— И ты согласна с Элизой?

Сузившимися глазами Этьен пристально смотрел на жену. Она вдруг почувствовала, что ей стало неуютно и холодно под мягким пуховым одеялом.

Натали представила, как глупо выглядит со стороны. Ее сорочка из тончайшего шелка была оторочена пышными кружевами, а слишком глубокий вырез почти полностью открывал грудь. Волосы, тщательно расчесанные перед сном, совсем растрепались. Этьен же, напротив, выглядел великолепно. Он только снял строгий темно-серый пиджак. Еще не сошедший загар подчеркивал крахмальную белизну рубашки.

— Ты слишком поздно возвращаешься в последнее время. — Натали старалась говорить спокойным и тихим голосом.

— Я взрослый человек. И у нас, кажется, пока не вводили комендантский час?

— Я просто подумала, что не так уж трудно предупреждать меня, если ты знаешь, что задержишься.

— Зачем, любимая? — вкрадчиво прошептал Этьен. Таким шепотом, наверное, соблазнял Еву змей в райском саду. — Ты волнуешься? Или скучаешь без меня?

— Нисколько! — Резкий ответ Натали был слишком торопливым и страстным. Поймав внимательный взгляд мужа, она продолжила уже более спокойно. — И я знаю, ты вполне можешь позаботиться о себе…

Натали смешалась и замолчала. Конечно, Этьен мог позаботиться о себе. Она не знала другого такого хладнокровного и абсолютно уверенного в себе человека. Он с легкостью подчинял себе людей и нисколько не сомневался в своем праве распоряжаться чужими судьбами.