Брюхошлеп - Страница 5

— Так может быть, странность системы именно в этом?

— Может быть.

— Би, а вдруг протосолнце прилетело из другой галактики, может, в этом как раз и заключается его необычность?

Я решил подождать с ответом до следующего выныривания из гиперпространства в обычный космос.

А когда мы вынырнули, начисто забыл свой предполагаемый ответ, потому что Медведь внезапно взревел, как один из его тезок в зоопарке:

— Вижу нашу планету!

«Подумаешь, сенсационное зрелище!» — подумал бывалый пилот Беовульф Шеффер.

Я предусмотрительно придержал эту реплику: Медведю необязательно было знать, что мир, за координаты которого он заплатил миллион, пока не производит на меня большого впечатления.

Отсюда планета казалась едва заметной точкой, и протосолнце тоже не выглядело особо внушительным.

Протосолнце — это зародыш звезды, облако разреженного газа и пыли, образованное неспешными водоворотами межзвездных магнитных потоков или действием троянской точки, расположенной в открытом звездном скоплении. Облако может рассеяться или уплотниться в зависимости от гравитационных условий. В базе данных корабельного компьютера я отыскал материал о протосолнцах, но все это были математические выкладки, так как никто и никогда еще не видел протосолнца вблизи.

— Вот она! — Медведь не мог отвести взгляда от крошечной точки за прозрачной стеной. — Совсем рядом!

— Прекрасно. Просто милашка! Теперь нам надо бы...

Не дав мне договорить, мой приятель рванулся к телескопическому экрану. Если бы путь ему преградил голодный кзин, в его меху наверняка остались бы следы ботинок Медведя.

Пока Медведь упивался зрелищем своей планеты, я провернул кой-какую работенку и вскоре прервал его экстаз будничными словами:

— Медведь, ты не замечал за мной привычки ругаться для пущей выразительности?

— Нет, а что?

— Здесь чертовски высокий уровень радиации. Если бы мы были снаружи, наши скафандры начали бы пропускать радиацию через три дня.

— О’кей, отметь это в досье Секрета. — Медведь мимоходом окрестил свой странный мир, даже не предложив отметить это событие шампанским.

Потом он снова жадно уставился на экран, а я ввел данные в компьютер, не испытывая особого беспокойства. Мы были в безопасности: корпус, изготовленный в «Дженерал Продактс», защитит нас от чего угодно, кроме столкновения с планетой или со звездой.

Вскоре досье странного мира стало заполняться с пугающей скоростью.

— Астероидного кольца не видно, — докладывал Медведь, — плотность метеоров — ноль, насколько я могу судить...

— Может, это потому, что на такой скорости межзвездный газ вытесняет мелкие объекты?

— Одно могу сказать точно, Би, я не зря потратил деньги. Это чертовски занятная система!

— Рад за тебя, но мы давно уже пропустили ленч.

— Ну, иди поешь, а я еще понаблюдаю!

Поняв, что оторвать Медведя от созерцания Секрета будет так же трудно, как молодого папашу от знакомства с первенцем, я отправился обедать в одиночестве.

Когда я вернулся в рубку, Медведь поделился со мной новыми потрясающими впечатлениями:

— Планета кажется отполированной, как бильярдный шар. Следов атмосферы не видно...

— Кратеры есть?

— Нет. Откуда — в системе же нет метеоров!

— Но в окружающем космосе они есть, а на такой скорости...

— Ага! Вот тебе еще одна странность в придачу к повышенной радиации и всему прочему!

Я обогатил новой странностью досье планеты Секрет и неодобрительно уставился на темно-красное протосолнце, которое злобно пялилось на меня.

Под пристальным враждебным взглядом я провел еще ряд измерений, облучив протосолнце и планету глубинным радаром и сняв температурные показания. То и дело — к вящей радости Медведя — обнаруживались все новые и новые аномалии.

— Теоретически эта звезда еще не должна светиться, она недостаточно плотна, в таком разреженном облаке невозможна реакция синтеза ядер!

— Значит, теории о протосолнцах ошибочны! Чтобы выяснить это, уже стоило сюда прилететь, верно, Би?

— Да, но это еще но все. Согласно показаниям глубинного радара, твоя планета не имеет литосферы. Литосфера стерлась, обнажив магму, которая на холоде затвердела.

— Здорово!

Мне показалось, что Медведь понимает едва ли каждое второе мое предложение, тем не менее он радовался моим словам, как радовался бы папаша похвалам своему дитяти. Его странный мир вел себя более чем странно, а разве не за этим он сюда прилетел?

— Послушай, хоть одна из выявленных нами аномалий стоит того, чтобы платить за предупреждение о ней? — Этим вопросом Медведь все-таки доказывал, что остатки здравого смысла у него все-таки сохранились.

— Пожалуй, радиация... Но она могла бы представлять для нас опасность, только если бы мы летели не на корабле «Дженерал Продактс».

— Запредельники знали, какая фирма строили наш корабль. — Медведь буравил пристальным взглядом огромный темный диск. — Би, что вообще может проникнуть сквозь корпус, сделанный в «Дженерал Продактс»?

— Тяготение, например сила прилива, которая швырнет тебя в нос корабля, если ты подлетишь слишком близко к нейтронной звезде... В этом я убедился на собственной шкуре. Свет, а значит, лазерное излучение. Механический удар, правда, не повредит корпус, но может убить тех, кто находится внутри корабля.

— А вдруг наша планета обитаема? Чем больше я о ней думаю, тем сильнее убеждаюсь, что она откуда-то прилетела. Ничто в нашей Галактике не могло придать ей такую скорость. И потом, она пересекает плоскость Галактики, хотя не должна бы...

— Отлично! И что мы будем делать, если в нас пустят лазерный луч?

— Думаю, мы погибнем, — со свойственным ему изящным юмором отозвался Медведь.

— Хм... Отсюда еще можно уйти в гиперпространство, возможно, имеет смысл так и поступить?

Медведь одарил меня взглядом, похожим на пылающий взгляд протосолнца, и снова вернулся к наблюдениям за Секретом. Больше я тому возвращения не затрагивал.

Но чем ближе мы подходили к системе протосолнца, тем острее я чувствовал жар злобного, огромного красного глаза, и тем сильное мне становилось не по себе. Я не суеверен, но двадцать лет работы в космосе приучили меня доверять предчувствиям почти так же, как показаниям приборов. И вот теперь мои предчувствия крепли прямо пропорционально приближению таинственной планеты... В конце концов я не выдержал:

— Медведь!

— М-м-м?

— Сделай одолжение.

— Пожалуйста. — Что-то в моем голосе заставило его оторваться от снятия замеров уровня радиации. — Ты что, хочешь сбрить мне бороду? Или тебе нужна моя правая рука? Или Дайана?

— Спасибо, меня устраивает Шеррол. Надень, пожалуйста, скафандр.

— Ты знаешь, что до высадки на планету осталось еще больше полусуток?

— Знаю.

— И ты хочешь, чтобы мы провели все это время в скафандрах?

— Да.

— Хм... Можно поинтересоваться причиной столь разумного предложения?

— Просто я убежденный мазохист, да к тому же с известной долей садизма.

— Би... Ты хорошо себя чувствуешь?

— Отлично.

«Пока что», — добавил я про себя. Протосолнце сверлило меня драконьим красным глазом.

— Ладно, — вздохнул Медведь. — Чего не сделаешь ради друга!

Мы надели скафандры, откинув шлемы назад, это единственная уступка, на которую я согласился, и то не сразу.

Медведь поглядывал на меня с сочувственной озабоченностью: наверное, решил, что я спятил.

— Ты и завтракать собираешься в скафандре? — спросил он, когда я направился к двери рубки.

— Да.

— Тогда, может, на всякий случай наденешь и шлем?

Все-таки не удержался от ехидства!

— Нет, спасибо, не люблю пищевой сироп. Если нас пробьют, я успею его надеть.

— Пробьют? Наш корпус изготовлен в «Дженерал Продактс»!

— Не забывай, запредельники это знали. Но, похоже, они думали, что нас все равно убьют, если мы не получим информации, от которой ты с ходу отказался...